Моровое поветрие - Рита Хоффман

– Неудобно как-то, – пробормотал Владлен.

– Сам ведь хотел среди волкодлаков пожить. – Лука ухмыльнулся. – Вот, пожалуйста.

Разложив шкуры на полу, они кое-как улеглись. В доме было тихо, хоть и полон он оказался. От тепла Луку разморило, он начал в сон проваливаться, но вдруг Владлен спросил:

– А ты своего детства не помнишь?

– Нет.

– Наверное, у вас тоже принято было всем вповалку спать, – с нежностью в голосе предположил Владлен. – Интересно, есть ли у тебя братья и сестры?

– Думаю, есть. – Лука перевернулся на спину, но глаз не открыл. – Помню, что народу вокруг всегда много было, но ни лиц, ни имен… Все из памяти стерлось.

– Может, попытаемся найти твою семью? – тихо спросил Владлен.

– Вернуться в безымянные земли надумал?

– Ради такого дела, почему нет?

– Не стоит оно того. Родители смирились с потерей сына, я смирился с тем, что у меня нет никого. Зачем старые раны бередить?

– Твоя правда… Но, думаю, ты бы стал счастливее, если бы узнал, что есть на свете кто-то родной.

– Владлен, – Лука повернулся к нему и посмотрел в глаза, – ты, верно, позабыл, что Мрачный Взвод истребляет волкодлаков. Может статься, что давным-давно разорили мою деревню, что братья твои названые надели их головы на…

– Хватит. – Владлен устало потер лоб. – Твоя правда. Если не охотники, то воины Святого Полка, им только волю дай… Несправедливо все это, а? Вот лежу я в логове волкодлаков, среди тех, кого меня Рыж учил убивать, и чувствую себя куда спокойнее, чем в царских палатах.

– Узнай он, с кем ты в дорогу отправился, поди кинулся бы следом с мечом наголо.

– Не такой он, – возразил Владлен. – Никогда не мучил нечисть, никогда не убивал тех, кто смерти не заслуживал, и меня учил сердце слушать. Может, надавал бы тебе тумаков, но убивать не стал бы, что он, зверь какой?

– А остальные охотники что?

– Бывают такие, которых и зверями-то не назовешь, – с сожалением сказал Владлен. – Я разное слышал. Кто-то мог бы и волкодлака загнать ради забавы, так, чтобы шкуру на плащ пустить. А уж о том, что с ведьмами делают, лучше и вовсе не вспоминать.

– Поглядел бы я на их лица, узнай они о том, где ты спишь сегодня. – Лука тихо рассмеялся.

– Не до смеха тебе было бы, – неожиданно холодно произнес Владлен. – Среди охотников еще есть добрые люди, но узнай об этом месте белые плащи…

– Мне на всю жизнь хватило знакомства с одним из них.

Все веселье куда-то исчезло, стоило только вспомнить Псаря. Закололо старые шрамы, не один раз битое тело заныло.

– Надеюсь, сдох он как собака, – прорычал Владлен.

– Ради того, чтобы узнать об этом, в безымянные земли я бы возвращаться не стал.

– Такой я жалкий был в ту ночь, – тихо сказал Владлен. – Помнишь? На коленях в снегу стоял.

– Жалким в ту ночь был только я, – так же тихо ответил ему Лука. – В ошейнике, на цепи, прыгающий через ножи, как ярмарочный урод. Нужно было в глотку ему вцепиться, а я…

Они замолчали, задумавшись, затем Владлен пихнул Луку кулаком в плечо и прошептал:

– Такие мы с тобой непутевые, один хуже другого.

Они тихо рассмеялись.

Лука задышал свободнее: тиски, сдавливавшие грудь, разжались. Псарь и клетка давно позади, но, коль сведет их снова судьба, он в долгу не останется.

Дверь скрипнула, пес, которого Даная прежде выгнала, вошел в ложницу, а за ним, держась за пушистый хвост, сонно пошатываясь, брел курчавый малыш. Не успел Лука подумать, как следует поступить, пес уже улегся между ними, а ребенок залез сверху, зарылся лицом в длинную шерсть и засопел.

– Может, позвать Данаю? – тихо спросил Лука.

– Ты что, детей боишься? – Владлен гаденько захихикал.

Вместо ответа Лука фыркнул и отвернулся, чтобы шерсть пса не щекотала лицо. Он почти уснул, когда услышал скрип половиц, а после почувствовал, как чьи-то руки обхватили его со спины. Немного погодя рядом улегся еще один пес. Лука бесстрашно приобнял его и наконец уснул.

– Только погляди на него.

– Думаю, ему здесь самое место.

Лука приподнялся, смаргивая сон. В дверях стоял свежий, румяный Владлен, а рядом с ним, сложив руки на груди, замерла Даная.

– Сколько я спал? – хрипло спросил Лука.

– Долго, братец, мы успели и на охоту сходить, и Владлена со старшими познакомить.

– Почему меня не разбудили?

Вместо ответа Владлен хмыкнул и обвел рукой наскоро собранную из шкур постель, на которой, помимо Луки, лежали три пса и два ребенка.

– Обычно они встают на заре, но сегодня решили дать нам всем отдохнуть. – Даная улыбнулась. – Не хочешь остаться и нянькой побыть? Ребятне с тобой спокойно.

Лука потер лицо ладонями, прогоняя остатки сна. Один из псов потянулся и вышел из ложницы, рядом завозились дети.

– Сходи умойся, я присмотрю за этими двумя.

Даная опустилась на шкуры и принялась ласково будить малышей. Лука встал и на негнущихся ногах дошел до порога, где его под руку тут же подхватил Владлен.

– Выглядишь хорошо, хоть и помято, – сказал он. – Давненько ты так долго не спал.

– А как часто у нас выдаются спокойные ночи?

– Что правда, то правда… Я тоже отдохнул, хоть с собаками и тесновато. Тяжелые зверюги! Я пытался сдвинуть одну с места, но куда там.

Выйдя из избы, Владлен махнул рукой, ему в ответ кивнул незнакомый парень. Он стоял у костра, над которым жарилось мясо, черные волосы доходили до середины обнаженной спины. Загорелая кожа блестела от пота, украшения в волосах издавали мелодичный звон при каждом движении.

– Это брат Данаи, Ораз, – пояснил Владлен. – Он ходил с нами на охоту. Вернее, мы с ним. Он сумел одним выстрелом молодого оленя уложить, представляешь? Оказывается, они все здесь охотники, еще и рыбаки есть, и даже те, кто кожу выделывает, а потом продает в Яриловом граде.

– Я будто не утро проспал, а несколько дней, – проворчал Лука. – А вот ты времени зря не терял, как я посмотрю.

– Конечно не терял, смотрел, разведывал, понять пытался, можно ли им доверять.

– И к чему пришел?

– Хорошо здесь, – мечтательно протянул Владлен. – Сам бы тут жить остался, вот только нет во мне волчьей крови.

– А говорил, что не хочешь на одном месте задерживаться, – не утерпев, поддел его Лука.

– Одно дело – задерживаться, другое – знать, что тебе есть куда возвращаться.

Лука умылся водой из большой деревянной бочки, обтер лицо тряпицей и почувствовал себя бодрее и увереннее.

В селении текла привычная жизнь: молодые волкодлаки неторопливо трудились, большие псы важно расхаживали между избами, старики сидели на крылечках с длинными трубками в руках, тихо переговаривались. Все местные были темноволосыми или седыми, с раскосыми глазами, словно у ланей, в их волосах блестели серебристые украшения, а одежда была простой, но прочной и удобной на вид. Девицы носили и свободные длинные юбки с звенящими поясами, и кожаные штаны, потертые на коленях. Мужчины и парни обходились без рубах, и тела их были не рыхлыми, а подтянутыми, закаленными трудом.

– Чудные они такие, – прошептал Владлен. – Ни разу никого похожего на них не видел.

– Люди как люди, – отмахнулся Лука. – Уверен, в жилах у них кровь течет такая же красная, как у нас.

– Больно серьезный ты сегодня, – вздохнул Владлен. – Познакомить тебя с Оразом?

Не успели они подойти к костру, как молодой мужчина преградил им путь. Он оказался выше Луки на полголовы и едва ли не вдвое шире в плечах.

– А это Нариман, – сказал Владлен. – Он здесь…

– Вожак, – пробасил мужчина. – Слышал, Даная друзей привела, да непростых. Учуял тебя еще ночью, но решил не нарушать вашего покоя. Из какой ты стаи, братец?

– Нет у меня стаи, – как можно уважительнее ответил Лука.

– Изгнали? – Нариман нахмурился. – За что?

– Человек украл меня в детстве, никого из родных я не помню, – нехотя сказал Лука.

Мог бы и не отвечать, но чувствовал, что очень важно заслужить доверие вожака.

– Для волкодлака мучительно остаться одному, – с неожиданным теплом в голосе произнес Нариман. – Удивительно, что ты смог выжить.

– Особенно в наших краях, – ввернул Владлен.