Лед - Андрей Алексеевич Панченко

с силой хлопнул ладонью по столу, обводя собравшихся злым взглядом — Хорош хернёй маяться! Чего ты один на себя всё взвалил? А вы тоже, чего все молчите⁈ Пойти на Южный полюс за счет Сидора все хотите, героями себя почувствовать⁈ Он тут последнюю рубаху с тела снимает, а мы жрем консервы за его счёт и в нос не дуем⁈ Каждый из вас помнит, наверное, что именно ему мы почти всем обязаны⁈ Кому-то он жизнь спас, кому-то карьеру, а кое-кого сделал известным на весь свет, и при этом он никогда нас ничем не попрекал, ничего не просил! И сейчас не просит! Так что же мы за друзья такие, что помочь ему не можем, когда ему нужно? Нам нужно! Что мы за команда, если не готовы для общего дела на жертвы⁈ У меня с собой двести пятьдесят рублей и золотой портсигар, забирай! И не вздумай говорить, что вернёшь, обижусь!

— Я тоже участвую! — Паншин улыбнулся, доставая из-за пазухи портмоне — Чем смогу!

— И я!

На стол кают-компании полетели денежные купюры разных номиналов, перстни, обручальные кольца, золотые безделушки, чеки. После слов братьев Гросс и Арсения никто не остался в стороне. Я смотрел, как парни на перегонки избавляются от сбережений, как будто это не со мной, будто я кино смотрю. Гора ценностей росла, а у меня подкатывал ком к горлу. Мои друзья, а так я мог сказать про каждого присутствующего в этом помещении, готовы были ради меня расстаться даже с фамильными украшениями!

— Ну вот и решили! — Когда поток денег и золота прекратился, Корнеев бухнул на стол финансовую ведомость «Веги» — Сейчас всё посчитаю, и в ведомость внесу! Этого должно хватить на ремонт, док и стоянку в порту до следующего года, часть такелажа, самую изношенную, тоже поменяю, даже ещё и останется наверняка. Если будут излишки, докуплю угля и провизии. С матросами и кочегарами я поговорю, возможно выплачу часть жалования, а остальной долг вернём по возвращению. Им всё равно деваться некуда.

Мы выгрузили на ледник всё, что могло нам понадобится во время долгой зимовки. Восемь упряжек по десять собак в каждой до самого отхода корабля перевозили грузы к базовому лагерю. Девятого февраля мы простились с Корнеевым и Серегиным, наши друзья и «Вега» уходили из Китовой бухты. Ни каких научных океанографических исследований ни по пути в Антарктиду, ни во время плавания в Австралию на корабле не проводилось и проводить не планировалось, из-за отсутствия научного оборудования. Корнеев должен был просто перегнать и отремонтировать «Вегу». Но перед отплытием к берегам Австралии, я поручил Корнееву ещё одно дело.

— Егор, есть к тебе просьба, но смотри сам, я не настаиваю, как сам решишь — Когда корабль уже был готов к выходу из бухты, и мы прощались с судовой командой на берегу, я всё-таки не выдержал и подошел к Корнееву.

— Говори командир, если в моих силах — сделаю. — Корнеев аж подобрался весь.

То, что и в этот раз его не будет в полюсной партии, видимо его сильно задело и расстроило, однако он старался не подавать вида. Егор понимал, что кроме него «Вегой» управлять некому. Понимал, но принять по моему до сих пор не мог, он хотел большего, настоящего дела, а не просто быть извозчиком в этой экспедиции.

— Просьба простая, — Начал я — Если состояние корабля позволит, прошу тебя пройти вдоль побережья Антарктиды на северо-запад. Хотя бы до мыса Эванс и острова Рос. Где-то в той стороне должны быть англичане и норвежцы. Только там есть удобные места для базовых лагерей. Вашей задачей будет картографирование побережья, и если найдете стоянки наших конкурентов, то прошу тебя связаться с ними, передать от меня письма, ну и естественно разузнать, как и когда они планируют начинать свои выходы к полюсу. Если это удастся, то перед отправлением к берегам Австралии прошу тебя вернуться и доставить эти сведения нам. Опять же, смотри на состояние корабля, не рискуй зря. Если не получится, то бог с ним.

— Я помню карту, остров Рос не далеко, максимум дней десять хода туда, столько же обратно… — Корнеев задумался — Это если проходы во льдах искать. Где-то четыреста миль туда по морю. Если ледовая обстановка и погода будут благоприятствовать, то в обе стороны за десять дней чистого хода уложимся. Сделаю командир, не вопрос! Но тогда в Сидней мы не пойдем, угля может не хватить, тогда… дойдём до Тасмании, до Хобарта! Там довольно крупный порт, и есть ремонтные доки. Это месяц плавания, с поправками на шторма и возможные задержки. До Сиднея плыть недели на две дольше.

— Хобарт так Хобарт, мне честно говоря без разницы. Сам решай. — Кивнул я головой — Если там есть всё необходимое для ремонта и оснащения «Веги», то я не против. Ладно Егор, с Богом, вернитесь живыми и здоровыми!

«Вега», лавируя между ледяных стен шельфового ледника, и осторожно выбирая проход ушла, оставив нас один на один с Антарктидой. Мы стояли на берегу, пока силуэт корабля не исчез за ледяными барьерами. Собаки тянулись вслед, воя, будто понимали, что обрывается последняя связь с материком. В груди поселилась пустота — теперь мы действительно были отрезаны от всего мира. Лишь лёд, ветер и холодное небо.

Тем же вечером вся команда впервые в полном составе собралась за обеденным столом в «Зимовье Александровское», даже инуиты, оторвавшись от своих повседневных занятий и охоты, пришли на ужин. Внутри пахло свежим деревом, смолой и жаренным мясом, которое на всех готовил Семён Галицкий. Мужики сидели за длинным столом молча, каждый думал о своём. Арсений, разломив кусок хлеба, уставился в огонь печи, будто видел там родные края.

— Ну что, командир, — нарушил тишину Паншин, — похоже всё идёт отлично. Хозяйство у нас есть, пища есть, собаки сыты, печь жарит, — значит, продержимся.

— Продержимся, — кивнул я. — И ещё кое-что: от того, как мы проживём эту зиму, зависит исход всей экспедиции. Весной мы должны быть готовы выдвигаться к полюсу без малейшей задержки. Ладно, времени у нас полно, будем готовиться. А сейчас, предлагаю выпить всем по рюмке, за начало нашей зимовки! За то, чтобы она была удачной!

С со следующего дня, жизнь в «Зимовье Александровское» пошла по строгому распорядку. Одни отвечали за топку печи, воду и приготовление пищи, другие занимались обустройством лагеря и