Самайн у ведьмы пограничья - Уоллис Кинни

Еще одна страница, еще одна запись. Датировано годом, когда мне исполнилось тринадцать.

2 мая

Я не могу выразить, насколько взволнована успехами Гекаты. У нее природный талант, и она демонстрирует настоящую страсть к своему делу. Кажется, для нее этого достаточно. Я годами беспокоилась, что она почувствует пустоту, что половины ее самой не хватит, когда мы начнем обучение. Но я держала дочь подальше от смерти, подальше от Его влияния. Цель так близко. В этот Самайн я выполню свою часть сделки. После тринадцати тревожных лет Кейт наконец объявят межевой ведьмой. И пока я делаю то, что технически обещала, остальные члены моей семьи избавлены от Его гнева.

Мы просто должны пережить Его. Ему осталось не так уж много лет. И даже если Он проявит себя, как только Кейт пройдет Сдерживание, она потеряет доступ к магии смерти, которой так и не научилась, и Он больше не сможет ее использовать. Этот план сработает. Должен сработать.

Однако нужно держаться начеку. Я не дура. Наверняка найдутся те, кто поймет, что я натворила. И не сомневаюсь, они предпочли бы, чтобы дочь исполнила свою роль.

– Кейт? – голос Мэтью выдергивает меня из гримуара матери. Я поднимаю на него глаза. – С тобой все в порядке?

– Да, – быстро отвечаю я, закрывая книгу. – Я приготовила тебе выпить: попробуй, согреешься. Сегодня на улице мерзкая погода.

Я указываю на кружку горячего шоколада на столике рядом с ним.

– Кейт, – мягко окликает меня Мэтью, отпив из кружки. У меня пылают щеки, и все же я не могу заставить себя отвести от него взгляд. – Что еще ты нашла?

– Ты был прав, – тихо говорю я.

– Я частенько прав, – отвечает он с улыбкой. – Но в чем конкретно в этот раз?

У меня нет сил улыбнуться в ответ.

– Мама не убивала моего отца. Она пыталась спасти его.

Я снова опускаю взгляд на книгу, мои глаза скользят по тонкому красному узору, что змеится по коричневой коже.

– Это хорошо, не так ли? – уточняет Мэтью. Я нерешительно киваю.

– Но кажется, будто все было зря. Моего отца все равно не стало. Теперь я знаю, почему мама назвала меня ведьмой пограничья, но это ничего не меняет.

Повисает тишина, лишь потрескивает огонь.

– Она еще написала, что Король слабеет, – добавляю я через минуту.

Мэтью кивает.

– Джинни упоминала то же самое.

– Да.

Мне надо так много всего обдумать, собрать воедино тысячи разрозненных движущихся элементов. А времени составить план почти не осталось. Я сжимаю переносицу, в голове внезапно начинает пульсировать.

– Что тебе нужно? Что я могу сделать? – спрашивает Мэтью. Он встает с кресла и садится рядом со мной на пол, беря мои руки в свои. Я поднимаю на него глаза.

– Мне нужно…

Я осекаюсь. Часы на каминной полке бьют десять, напоминая мне обо всем, что предстоит сделать за день.

– Мне нужно сходить в продуктовый магазин, – полувесело-полураздраженно признаюсь я, встаю и кладу гримуар на каминную полку. Ситуация может показаться абсурдной, но сейчас, как никогда, пришло время воззвать к помощи предков. – Нам надо приготовить дурацкий ужин.

Глава 18. «Немой» ужин

– О, Кейт, какая красота! – восклицает Селеста, войдя в холл особняка. Она снимает с шеи шелковый шарф и бросает свои чемоданы от «Армани» и «Эрме» на мраморный пол. Мгновение спустя входит Миранда, одетая в вязаный свитер, с аккуратно собранными в пучок непослушными рыжими кудрями. Ее зеленые глаза с тревогой оглядывают убранство дома. Она останавливается у каминной полки в гостиной, где в ряд выстроены фотографии нас троих в детских костюмах на Хеллоуин, а между рамками вьется оранжевая гирлянда. Сестра поджимает губы.

– Не совсем так, как обычно устраивала мама, но все же прекрасно, Геката.

Улыбка Миранды становится приветливой.

Селеста взвизгивает и хлопает в ладоши:

– Сказочная тройка снова вместе!

Она обнимает меня, и я совсем не противлюсь. Однако Селеста быстро отпускает меня, словно внезапно вспомнив мою нелюбовь к прикосновениям.

– Добро пожаловать домой, – с улыбкой говорю я сестрам.

Этим вечером я горжусь нашим поместьем. Все свои горести и страхи я обратила на пользу, потратив силы на кулинарию и декорирование. Лампы включены, и десятки свечей горят по всему первому этажу. С кухни доносятся ароматы розмарина, тимьяна и чеснока. Обеденный стол накрыт на шестерых, на нем черные кружевные скатерти и хрустальные бокалы, что мерцают в свете лампы. На граммофоне у винного бара проигрывается Spook Along With Zacherley.

– Тыквы на лужайке просто убойные! – с ухмылкой заявляет Селеста. – Ты расстаралась как никогда!

– Спасибо, – говорю я с легкой улыбкой, беру багаж Миранды и тащу его вверх по парадной лестнице. Какое счастье, что Селеста не слишком нагрузилась. У нашей старшей огромная сумка на колесиках, которую мне приходится волочь по лестнице, перепрыгивая через ступеньку за раз. Одному богу известно, что у Миранды на уме, – она пробудет здесь всего три ночи.

– Во сколько ужин? – спрашивает Селеста, когда мы поднимаемся на второй этаж.

– В полночь, как всегда. Вам хватит, чтобы подготовиться? – уточняю я, ставя их сумки.

– Конечно, – соглашается она. Затем достает телефон и делает селфи рядом с покрытыми паутиной напольными часами на верхней площадке.

– Да, немного сумбурно все вышло, но это же не проблема, – говорит Миранда с напряженной улыбкой. – И ты получила мое письмо с окончательным списком приглашенных? Очень важно, чтобы еды хватило на всех.

– Да. Пятьдесят семь человек, – отвечаю я, не упоминая, что ее записка пришла всего несколько часов назад. Типичная Миранда: требует совершенства от других, но постоянно опаздывает со своими делами. – Помочь вам разложиться? – спрашиваю я.

– Нет, я сама. Спасибо, Кейт, – отзывается Селеста, беря сумки.

– Да, если тебе нетрудно, – отвечает Миранда.

Селеста закатывает глаза и подмигивает мне, направляясь по коридору в свою спальню. Я хватаю чемодан Миранды и тащу его в другой конец коридора. Она следует за мной, стуча шпильками по деревянному полу. Дверь ее спальни открывается со скрипом, и я невольно ежусь. Надо было смазать петли. Ну что ж.

Сестра входит в комнату и оценивает декор. Несколько маминых хеллоуинских мишек разложены на подушках кровати, а каминную полку украшают канделябры в паутине. Я наполнила комнату ароматом карамели и попурри с морской солью.

Она поворачивается ко мне и улыбается.

– Действительно отлично сработано, Кейт. Спасибо. У меня вполне уютно.

– Рада слышать, – говорю я, ставя сумку рядом с туалетным столиком, и разворачиваюсь к двери. – Увидимся примерно через час.

– Подожди, – просит Миранда. Я останавливаюсь и поворачиваюсь к ней. Она колеблется, как будто не уверена, что хочет задать вопрос, который у нее на уме. – Ты так и не ответила мне, когда я спросила о твоем таинственном госте.

Ее глаза точно пытаются вытянуть из меня ответы.

– Что ж, – говорю я, выходя за порог, – если нам повезет, он, возможно, присоединится к нам за «немым» ужином.

– Он? – восклицает Миранда, но дверь за мной закрывается.

В моей прежней спальне темно. Я включаю настольную лампу, и та отбрасывает призрачный свет на стены. Из всех комнат в доме моя самая пустая, поскольку все ценные вещи переехали в коттедж вместе со мной. В шкафу висит единственное черное платье. То самое, которое я надевала на «немые» ужины последние пять лет. То самое, которое я надела на похороны своей матери этим летом. В десятый раз за сегодняшний день я проглатываю неприятную кислинку, которая образуется у меня в горле.

Я снимаю платье с вешалки и кладу на свою старую кровать. Рукава из прозрачного черного кружева – единственное украшение. Я снимаю мшисто-зеленый свитер, который надевала к приезду сестер, и натягиваю наряд через голову. Он ниспадает до самого пола, словно колонна из чистого гагата с вырезом в виде сердечка. Какое-то время я вожусь с волосами, собирая их в пучок. В качестве последнего штриха украшаю прическу