Системный Кузнец - Ярослав Мечников

протяжный скрип ворот. Воины вернулись. Отметил, как быстро они управились, но азартного любопытства, которое чувствовал раньше, не было. Лишь тупая усталость и одно-единственное желание — рухнуть на солому и не вставать. Дать себе поблажку. Хотя бы час…

Стоял, будто в тумане, опершись обеими руками о верстак, чтобы не упасть. Пот, несмотря на ночной холод, капал со лба на дерево, смешиваясь с рыжей от ржавчины водой.

Дверь мастерской со скрипом отворилась.

На пороге стоял седобородый охранник в полном боевом облачении: кожаный доспех, шлем под мышкой. Лице его, раньше просто суровое, теперь казалось высеченным из камня — мрачное и напряжённое, с глубокими тенями под глазами.

Шраматый шагнул внутрь, и воздух наполнился запахом свежей крови и пота. Оглядев мою мастерскую, его взгляд задержался на горке уже заточенных инструментов, а затем на той рухляди, что ещё только предстояло обработать.

Мужчина подошёл к куче нетронутого железа, беззвучно обнажил свой меч и очень аккуратно положил его рядом с кирками. Клинок был хорош — длинный, прямой, но я увидел на нём несколько свежих глубоких зазубрин.

— Заточи, — сказал воин хриплым от усталости голосом. — Как следует. Утром заберу.

На его плече, там, где кожаный доспех был порван, темнело большое пятно. В дрожащем свете факела рану было не разглядеть, но очевидно, что она серьёзная. Лицо охранника покрывала мелкая испарина.

Мужик посмотрел мне в глаза. Всего несколько секунд, но в этом взгляде не было ни насмешки, ни презрения, лишь усталость. Убедившись, что я понял, он развернулся и, не говоря больше ни слова, вышел в ночь, оставив меня наедине со своим мечом.

Глава 16

Мысль ударила в голову как разряд молнии, прогоняя усталость. Я стоял посреди тускло освещённого сарая, и гора незаточенных кирок и лопат на миг исчезла. Передо мной лежал мой первый меч.

Ноги гудели от многочасовой работы, а пальцы, сведённые судорогой, едва слушались, но всё отошло на второй план — внутри разгорался азарт. Этот седобородый охранник, принёсший клинок, не был рядовым бойцом. Это читалось по его осанке, по тому, как мужчина держал себя. Он был из тех, чьё слово имеет вес, я уверен. Сделать для этого воина идеальную работу — значило не просто заточить меч. Это значило оставить визитку на столе у начальника охраны, а может, и у того самого загадочного Главы шахты.

На секунду погрузился в эту мысль: уважение, нормальная еда, может быть, даже собственная койка, а не солома на полу…

Один из факелов, воткнутых в стену, затрещал и погас, выдернув из грёз. Сарай погрузился в густой полумрак. Второй факел уже едва тлел, жадно пожирая последние клочки пакли.

Быстро подошёл к углу, где лежали мои скудные припасы, схватил два новых факела и огниво. Выдернув огарок из железного держателя, вставил новый. В тусклом свете второго огня высек искру и раздул пламя. Затем быстро заменил и второй, почти погасший факел. Сарай снова наполнился светом и запахом горящей смолы.

Время утекало сквозь пальцы.

Взяв меч в руки, вернулся к верстаку. Провёл пальцем вдоль лезвия, и то, что предстало взору, заставило поморщиться — клинок был в плачевном состоянии.

[Меч охранника (Обычный ранг. Качество: 19%)]

[Анализ: Множественные деформации, сколы. Режущая кромка уничтожена на 40%. Требуется полная переточка.]

Клинок был испещрён глубокими зазубринами от ударов обо что-то твёрдое. Местами лезвие не просто затупилось — оно было расплющено, превратившись в закруглённую полоску металла. Ближе к острию зиял уродливый скол размером с мой ноготь.

Работы было на несколько часов, точно не на один. Время, которое нужно было потратить на кирки, чтобы успеть, а не успеть — значило лишиться заветной руды. Внутри поднялась волна тревоги: а смогу ли я вообще это исправить? Одно дело — точить нож, и совсем другое — вернуть к жизни этот изуродованный клинок. Хотелось сделать его идеальным, но страх провала холодной змеёй скользил по спине.

Я положил меч на верстак, тяжело выдохнул и мысленно обратился к Системе. «Порядок действий. Мне нужен порядок действий. С чего начать?»

[Системная рекомендация: приоритет задач]

[1. Восстановление геометрии: устранить скол, выправить лезвие.]

[2. Грубая заточка (обдирка): сформировать новые спуски.]

[3. Финальная доводка: заточить до рабочей остроты.]

Как точить, я уже разобрался, задача не пугала. А вот восстановить геометрию, убрать скол — это что-то новое. Как сточить его так, чтобы он не потерял свои свойства?

Глаза предательски слипались. Важность момента осознавалась разумом, но тело, измученное до предела, жило своей жизнью и это бесило. Каждый раз, когда моргал, веки казались тяжелыми плитами, которые не хотелось поднимать. «Закалка» — это не просто цифра в системном окне, в этом мире состояние тела определяло всё — чем выше ступень, тем шире горизонт возможностей: больше денег, сложнее задания, доступ в места, куда простым смертным путь заказан. Я представил на своём месте Йорна. Он мог бы провести в этом сарае двое, а то и трое суток, работая без сна и усталости, просто на силе своей воли и закалённой плоти.

Как только получу первую ступень — не остановлюсь, — твёрдо решил я. — Буду тренироваться и работать постоянно, даже когда прямая угроза исчезнет.

Выпрямился, тряхнув головой, и снова взглянул на меч. Не было ни напильников, ни рабочего точильного круга — только камни, что принёс с собой. Скудный инструментарий.

Взял самый грубый — серый брусок песчаника, похожий на обломок скалы, и смочил его водой из ведра. Первым делом — скол, самая сложная задача, требующая не заточки, а скорее скульптурной работы. Нужно было сточить всё лезвие до уровня самой глубокой точки скола, пожертвовав шириной клинка, но сохранив его целостность.

Упёр рукоять меча в край верстака, а остриё — себе в живот, подложив кусок толстой кожи, что нашёл на полке над верстаком. Навалился всем весом и начал работать. Движения были медленными, тягучими. Камень скрежетал по стали, и этот звук отдавался в зубах. Система правила меня после каждого движения. Старался делать паузы, чтобы корректировать действия — одна ошибка могла стоить двадцати-тридцати минут работы.

Усталость была вязкой, как болото. Ноги, до этого просто гудевшие, начали подрагивать. Мелкая противная дрожь поднималась от лодыжек к коленям. Приходилось постоянно переминаться с ноги на ногу, чтобы не потерять равновесие.

Через полчаса такой работы лоб покрыл холодный пот. Скол хоть и уменьшился, но всё-таки был виден. А вот руки превратились в отдельную проблему. Тремор усилился, пытался сжать камень