Красная Заря. Попаданец 1943. Том 1 - Виктор Жуков

Злобно сплюнув под ноги, толкнул дверь пленного барака.

— Дежурный!

— Яволь! – вытянулся фельдфебель, спешно глотая кусок яблочного пирога.

— Проводи к русскому.

Тучный фельдфебель засеменил вперед, со страху звеня связкой ключей. Все в корпусе знали, каким бывает герр Заубах в плохом расположении духа. Полчаса назад настроение было радостным от предвкушения скорой награды, но после рапорта душевное равновесие резко испортилось.

— Как он?

— Часто просит пить.

— Ну, так дай, мать твою! Он мне завтра нужен живым, а не превратившимся в мумию!

— Так точно. Яволь!

— Открывай.

Спустившись на этаж ниже, они стояли перед дверьми малого карцера, впотьмах подземелья. Сырость, шуршание крыс. Дверь лязгнула. В нос ударил тошнотворный запах затхлости, испражнений и засохшей крови.

— Будь рядом! И принеси табуретку, к чертям собачьим! — рявкнул он на дрожащего охранника, готового рухнуть от страха на пол. — Или я, по-твоему, должен разговаривать с этой гнидой стоя?

Перевел взгляд в сумрак тесной камеры, четыре на четыре метра. Внутри зашевелился комок чего-то бесформенного и непонятного. Оберштурмфюрер предпочел остаться на свету. Фельдфебель подобострастно подвинул табурет.

— Плесни ему воды в лицо и дай напиться. Руки связаны?

— Связаны, герр Заубах.

— Тогда ступай. Я сам разберусь.

Фельдфебель поспешно ретировался. Заубах вгляделся в вонючую темноту. Поставил кружку с водой, и на ломанном русском языке предложил:

— Ты есть пить, когда ответить на мой много вопрос. Понимать, русский свинья?

Голос его дрожал от ярости. Молодой парень после побоев и первых пыток оказался неразговорчивым.

— Понимать?

— Дайте напиться… — прохрипел голос из темноты.

— Как ответить на вопрос, дать тебе пить.

— Ну и пошел тогда к еб… матери!

— О! Я знать такой русский ругательств. Не помогать. Не сказать мне имя, звание и номер полк, тебя завтра бить и пытать.

Было слышно, как Лёшка сквозь боль усмехнулся:

— Хуже того, что уже сделали, не будет.

— Ошибаться! — возопил эсэсовец. Этот наглый юнец оказался не таким жалким и немощным, как он предполагал. — Тебя есть бить, обливать кислота, поджигать пятка ног, сдирать кожа!

— Да хоть раздерите меня на части, сволочи. Родину не продам!

Оберштурмфюрер бился над пленным еще несколько минут, но тот так и не назвал своего имени с номером аэродрома. Опрокинув в ярости кружку с водой, немец схватил табурет, и что есть мочи засадил им в темноту, откуда доносился хрипящий голос. Послышался мерзкий чавкающий удар — ножка табурета, очевидно, угодила в окровавленное лицо, после чего Заубах взвыл на весь коридор по-немецки:

— Дежурный! Этого подлеца не поить, не кормить! С утра навещу после комендатуры.

Фельдфебель вытянулся во фрунт. Наклонился, подобрал кружку и засеменил за начальником. Тот даже не взглянул на дело своих рук. Сломанный табурет так и остался валяться у наспех закрытой охранником камеры.

— Кто утром дежурит?

— Надзиратель… — пролепетал фельдфебель. – Из русских.

— А-аа… это тот лизоблюд, что готов целовать задницу доктору Штокману?

— Он самый.

— Передай этой гниде, чтобы русского не поил. Не кормил.

И, хлопнув дверью барака, направился в офицерскую столовую, где можно было перехватить стакан шнапса, а то и рюмку трофейного коньяка.

Глава 16

Мы опережаем ход исторических событий на четыре месяца. А в условиях всеобщей картины хода войны, это не так уж и мало.

— Твои разработки, Саня, позволили Советской Армии захватить ту территорию, до которой мы должны дойти только в апреле следующего года. Я прав? — с утверждением спрашивал Павел Данилович.

— Так точно! — довольно отвечал я.

В комнату вбежал посыльный:

— Пакет из генерального штаба! Разрешите вручить, товарищ член Военного Совета фронта?

— Никак не могут привыкнуть к твоим новым передатчикам, — скривился в усмешке Илья Федорович, подмигнув мне. — Все по-старинке, да по-старинке. Сколько техники не учили, штабные полковники никак не могут разобраться. Давай! — протянул руку посыльному.

Тот, козырнув, отдал. Исчез, будто никто не видел. Куратор проекта прочел послание. В гневе откинул депешу.

— Ну, как я и говорил.

— Что там? — поинтересовался Павел Данилович.

— Без Сани не могут справиться. Уже и радистов к ним подключали, и техников посылали. Настроили и рации новые и передатчики, и покрытие радиоволн установили. А они не могут разобраться, чтоб их черти съели. Протирают штаны в штабе. Придется вам с Борькой и майором съездить к линии фронта, — обратился ко мне.

— Настолько серьезно? — удивился я. — Им же все доступно разъяснили, настроили, показали, как пользоваться.

— Как видишь, не все уяснили. Вместо того, чтобы передать информацию по закодированной радиоволне, они продолжают слать пакеты с посыльным. Твердолобые полковники, мать их в душу!

— Я готов! — вскочил Борька, давно соскучившийся пострелять из автомата. К тому же автомат был частично мной усовершенствованный.

— Давай так… — уточнил Илья Федорович. — Набросаем быстренько все наши нововведения, я свяжусь с Власиком, отчитаюсь. А вы туда и назад. Утром завтра на машине к линии фронта. День в штабе, ночью поспите. А утром послезавтра назад ко мне. Я уже буду знать, что прикажет нам Власик.

Борька с майором раскрыли блокноты, развернули карты и схемы.

— А ты, Александр, в скором темпе наладишь им в штабе новые рации. Скажешь от меня, что последний раз приезжаешь. У них своих техников хватает. Даже я уже смог разобраться в твоей технологии будущего. Да, признаюсь: много нового и непонятного. Вместо проводов какие-то волны. Вместо громоздких ящиков радиостанций плоские легкие панели с экранами. Чудеса инженерной техники вашего века, тут и спору нет! Вместо рычагов и переключателей, тумблеров и верньеров настройки — сенсорный… правильно я говорю? — сенсорный экран. Сложно для нашего ума, но даже я уже вник. А те твердолобые никак не могут.

— Это как с беспилотниками, — вставил Борька, мысленно гордясь, что запомнил столь вычурное слово. Я часто употреблял термины «квадрокоптер», «беспилотник», «дрон», и прочие. Вот он и заучил.

— Помните, как с этими беспи… беспилотниками? Тоже поначалу никто не въезжал, когда Саня внедрил их в производство.

— Массовое производство! — уточнил майор.

— Так точно, в массовое! Помните, как никто не мог поднять первый раз в воздух этот самый дрон?