Побочный эффект - Вадим Юрьевич Панов

— Он мне не нужен.

— Я так и подумала, — улыбнулась девушка.

Однако Паскаль не закончил.

— У тебя когда-нибудь была собака? Или кошка?

И неожиданно понял, что, сам того не желая, затронул болезненную тему: Джада погрустнела.

— Нет.

— Извини.

— Мы с отцом много путешествуем и не можем позволить себе питомца. — Она вздохнула, но следующий вопрос задала другим тоном, без нотки грусти: — Почему ты спросил?

— Многие владельцы домашних животных постепенно начинают с ними разговаривать, обсуждать всевозможные вопросы и даже советоваться. То же самое происходит с пользователями доппелей. Но есть нюанс: собаки и кошки слушают своих хозяев, однако сказать ничего не могут, все их «советы» люди придумывают сами. А электронные помощники поддерживают разговор, отвечают на вопросы, и постепенно люди начинают пользоваться их советами.

— Разве это плохо?

— Я считаю, что нужно больше полагаться на собственный ум.

— Людям всегда были нужны и всегда будут нужны советы, — произнесла Джада.

— Почему бы не советоваться с людьми?

— Доппели способны обучаться на протяжении всего своего существования, умеют анализировать массивы данных и делать правильные выводы. Немногие люди могут похвастаться подобными навыками.

— Ни один человек не способен похвастаться навыками робохирурга — никто, кроме этих автоматов, не способен вживить биочип.

— Робохирурги — это инструмент.

— Доппели тоже инструмент.

Джада подняла бокал, задумчиво разглядывая город сквозь вино, и негромко спросила:

— Какой должна быть нейросеть, чтобы ты назвал её искусственным интеллектом?

— Находящейся за пределами алгоритма, — сразу же ответил Паскаль.

— Ты требуешь от нейросети больше, чем от многих людей, — обронила девушка.

— Потому что люди изначально обладают свойствами человека, а нейросети нужно учиться.

— Разве можно научиться быть человеком? — Её голос почти не изменился, но Паскаль понял, что Джаде очень важен его ответ.

— Многим людям это не удаётся.

И она улыбнулась. Впервые с тех пор, как разговор зашёл об искусственном интеллекте.

— Интересная мысль.

— Спасибо.

Джада помолчала, Паскаль даже решил, что тема закрыта, но девушка продолжила:

— Тебе действительно грустно от того, что люди всё больше полагаются на электронных помощников?

Она сознательно не назвала их «доппелями» и не использовала слово «нейросеть». Он это понял.

— Когда всемирная Сеть создавалась, многие романтики говорили, что она станет кладовой информационных сокровищ, что все достижения человеческого гения окажутся в постоянном доступе: достаточно пройти по ссылке и мы узнаем всё, что захотим.

— Потом наступила эпоха мусорных данных, когда в Сеть стали сознательно вбрасывать огромное количество ненужной информации. А потом — эпоха фейковых данных.

— Но ещё раньше наступила эпоха лени, — вернул себе слово Паскаль. — Исследователи заметили, что людям стало банально лень идти по второй ссылке.

Они тыкали в первую, а вот вторая становилась для большинства непреодолимым барьером. Они могли бы узнать что-то новое, нужное, интересное, но останавливались на полпути.

— И о чём это говорит?

— Только о людях, — пожал плечами фрикмейстер. — Мы ищем лёгкие пути и оказываемся в тупике. Когда-то мы перестали читать книги, потому что всю информацию можно отыскать в Сети, а потом перестали искать её в Сети, потому что «она же там есть и я могу узнать её в любое мгновение». Но эти мгновения наступают всё реже и реже, ведь чтобы задать вопрос, тоже нужна информация. И чем её больше, тем сильнее может измениться первоначальный вопрос.

— Не все люди такие, — тихо сказала Джада.

— Спасибо, что заступилась за любознательных. — Паскаль тихонько рассмеялся. — Но их меньшинство.

И разлил по бокалам остававшееся в бутылке вино.

Некоторое время за столиком царила тишина, которая заставила девушку спросить:

— Мне кажется или ты погрустнел?

— Ты произнесла эту фразу таким тоном, каким обычно говорят, что пора домой.

— Не хочешь, чтобы я шла домой?

— Я бы с радостью предложил тебе позавтракать вместе. — Он посмотрел ей в глаза.

— Тебя не смущает, что мы едва знакомы?

— Сколько времени тебе нужно?

— Год.

Паскаль взял в руки коммуникатор и переставил дату.

— Пожалуйста.

— Хорошая попытка.

— Хорошая — это значит удачная?

— Хорошая, но какая-то странная, — протянула Джада. — Ведь ты ничего не изменил.

— Зато я показал, что ради тебя готов на любую глупость.

— Это важно?

— Это странно.

— На любую глупость… — повторила она, словно пробуя слова на вкус. И на смысл. — На любую глупость…

* * *

«МАГИЯ ЗДЕСЬ!»

«Они называют это магией — возможность изменять свой облик с помощью генофлекса и создавать эффекты благодаря современной аппаратуре, — прошептал доппель. — Они не живут, а играют в жизнь. Но главное, они заставляют себя забыть о том, что “колдунам” “волшебную молнию” обеспечивает спрятанный в руке разрядник, за рога и красную кожу ифритов отвечает побочный эффект, а кровь современные вампиры пьют не потому, что такими уродились, а потому что захотели. И их это устраивает».

— Я тоже играю, — мягко ответила Альбертина. Она давно покинула «Ворота в ад» и теперь неспешно бродила по Миле Чудес, наблюдая за её ночной жизнью. Бродила спокойно, ни о чём не беспокоясь, знала, что над ней и вокруг летают боевые дроны, в том числе миниатюрные, и ходят настороже крепкие, но неприметные парни. — Я играю их жизнями, играю по большим ставкам, но не играю в жизнь. Я знаю, что реально, и сама создаю реальность, в которой они существуют.

Ей нравилось спорить со своим электронным помощником, и она специально воспитала его таким — немного дерзким, не во всём соглашающимся, потому что ей нужен был собеседник, с которым одна из самых богатых женщин планеты могла быть полностью откровенной. Альбертина создала для себя то единственное существо, которому полностью доверялась.

А в том, что их споры и разговоры останутся конфиденциальными, хозяйка «MechUnited» была абсолютно уверена, ведь цифровой мир принадлежал ей.

— Я согласна, что не все получили огромные возможности, как я — по праву рождения, но они могут выбирать, как потратить свой самый дорогой ресурс — время: попытаться чего-то добиться или потратить жизнь на приятные, но бессмысленные развлечения. Целую жизнь — ни на что.

«Ты слишком строга к ним».

— Я думаю о них так,