Вопреки всему. Том 2 - Владимир Александрович Сухинин

как будут избирать хана, – предложила Глазастая. Встала со скамьи, поправила складки длинного пышного платья. Будучи на метр ниже Ганги, она глянула на нее снизу вверх и пошла к парапету.

***

Степь. Ставка хана

Орки, бесцельно бродящие у реки, замерли в изумлении: к водам подступила многотысячная орда всадников. Она неумолимо надвигалась подобно буре, что сметает все на своем пути. Величественная процессия пересекала реку, направляясь к ставке великого хана. В воздухе витала тишина, нарушаемая лишь мягким плеском воды и глухим стуком копыт. Шаманы, словно древние хранители времени, окружили пространство, где всадники переправлялись, создавая магический барьер. Речные обитатели крулы, опасные загадочные существа, с интересом наблюдали за этим невиданным зрелищем. А орда словно жидкий металл текла, переправляясь через реку. Без суеты, спешки. Так двигаются уверенные в своей силе воины орды. Наследники славы отцов и дедов. Степенно и неустрашимо…

Грыз, вождь Свидетелей Худжгарха, переправился одним из первых. Тысяча его воинов, вернувшихся из таинственных походов в другие миры, окружила холм, словно нерушимая стена. Десяток отборных бойцов встал позади него, и они начали восхождение на вершину холма. Стражники, охраняющие ставку, чувствовали, как их сердца наполняются страхом. Они знали, что этот момент изменит все. Но не осмелились остановить Грыза и его воинов.

Предводитель Свидетелей Худжгарха подошел к совещательному шатру и, откинув полог, зашел. Он оглядел хмурые лица вождей и спросил:

– Выбрали хана?

– Ты кто такой? – закричал один из подгорных вождей. – Как ты посмел?..

– Я тот, кто однажды надрал задницу тебе и остальным подгорным выскочкам, – сурово ответил Грыз. – Пришло время выборов, народ устал от вашего безделья. Я выбираю великим ханом Быр Карама. Кто за него, встаньте по правую руку от меня. Кто против – по левую.

Затем неожиданно шатер был сметен порывом ветра, и на глазах тысяч орков вожди стали строиться согласно приказу Грыза. Их было примерно поровну, и сторонники Оргая стали ухмыляться. Но Грыз только хмыкнул.

– Я так и знал, что вы ни к чему не способны, как только спорить и жрать мясо. Теперь наш Отец явит свою волю. – Он поднял руки к небесам и крикнул так, что его услышали многие простые орки: – Отец, во имя сына сделай так, чтобы твоя воля нам была ясна. Пусть определится, кто достоин быть великим ханом степи, а кто недостоин. Отметь недостойных своим знаком.

Он опустил руки, и тут на головах противников Быр Карама стали расти небольшие, как у степной косули, рога. А у претендента на престол великого хана, Оргая, выросли кустистые оленьи рога. Такие, что под их тяжестью он склонил голову к земле. Сначала установилось молчание, все были поражены увиденным. Затем по окрестностям прошелестел вздох удивления, он поднял ветер, и тысячи глоток закричали: «Отец явил свою волю!..»

Один из вождей не выдержал, побежал направо, и тут же у него исчезли рога, следом за ним стали перебегать остальные. Последним перешел по правую руку Ограй, и у него отпали рога, упав к ногам.

– Ну вот, великий хан выбран вождями единогласно! – громко возвестил Грыз. – Отец явил свою волю. Орки, разъезжайтесь по стойбищам и сообщите другим, что великий хан выбран, всю седмицу будет проходить празднование.

Тысячи глоток огласили мир своим криком. Он спугнул крул и стайки птиц. Эхо торжества прокатилось по степи, и степь ответила радостным криком всех живых существ. Грыз подошел к оторопевшему Быр Караму и встал на одно колено, положил свой топор у его ног:

– Великий хан, прими мою верность и топор, он служит тебе ради Отца и Сына. – Встал и обнял растроганного нового великого хана.

Вторым к Быр Караму подошел старый походный вождь южных племен Шырбрум и повторил клятву вождей. За Шырбрумом последовали остальные вожди, среди них был пристыженный Ограй.

Среди торжества неожиданно прозвучал голос одного из шаманов:

– Это кощунство! Колдовство! Выборы недействительны… – И у него выросли такие рога, что он согнулся к земле, не в силах выпрямиться. Один из ближайших орков взмахом топора срубил ему голову и, подняв ее за рога, спросил:

– Кто еще против великого хана?

Как говорится, глупцов, готовых расстаться с жизнью, не нашлось. И холм ставки стал холмом радости и торжества. Быр Карама понесли на руках к шатру великого хана. Орки преклоняли колено по пути его следования. Стража выстроилась почетным караулом.

– Отныне великого вождя будет охранять гвардия Худжгарха, – произнес Грыз. И Быр Карам приложил руку к груди.

– Я благодарен тебе, предводитель воинства Сына Отца всех орков, и принимаю вашу службу и почту Сына ради Отца, – проговорил Быр, и снова тысячи глоток возвестили миру о своей радости.

Глава 7

Планета Земля. Свердловская область. Город Нижний Тагил

Светлана Алексеевна, оказавшись в тесном пространстве штрафного изолятора, вдруг ощутила, как мысли ее приняли неожиданный поворот. То, что раньше казалось невозможным, теперь предстало перед ней с поразительной ясностью. Внутри нее возникла четкая картина, как можно помочь заключенному Глухову. Она не могла оставить его без помощи в этой мрачной камере. Закончив осмотр, она, не медля ни минуты, поспешила в медчасть. После разговора с опером Сергеевым, который остался за начальника в колонии, ее решимость только окрепла.

В медчасти дежурил осужденный Сытник, известный среди заключенных как Сытя. Светлана Алексеевна попросила его проверить санитарное состояние столовой и казарму первого отряда. Сделать необходимые записи в журнале, а также провести пробу пищи. Дождавшись его ухода, она открыла аптечку и достала упаковку эфедрина. Извлекла четыре ампулы и незаметно положила одну из них в шапку Сытника за отворот.

Она спустилась в портновскую мастерскую. Стук ее каблуков по стертым ступеням отдавался гулом в сердце. Само сердце стучало ровно, как часы, отсчитывающие время. В нем поселился холодный расчет. Страх и угрызения совести не тревожили ее – она была спокойна и решительна. Все ее существо было заточено, как клинок, на проведение акции, сложившейся у нее в голове.

Портной Смирнов выслушал ее с тревогой, его лицо исказила гримаса озабоченности.

– Все сделаю, Светлана Алексеевна, не беспокойтесь, – ответил Смирнов, забрал ампулы, натянул шапку, бушлат и ушел.

«С волками жить – по-волчьи выть», – подумала она, наблюдая за его уходом.

Время тянулось медленно, натягивая нервы, как струны на гитаре, но Светлана Алексеевна не теряла самообладания. Ее план был прост, как мелодия, но рискован, как танец на краю пропасти.

Она знала, что нужно действовать быстро и решительно. Она шла по лезвию ножа, положив свой авторитет, хорошую работу и будущее на алтарь схватки с Сергеевым. Но каждый