Вопреки всему. Том 2 - Владимир Александрович Сухинин

Когда прибежал запыхавшийся гонец к Ингушу, она по кивку его головы поняла, что все сделано.

– Я еще чем-то могу помочь, Светлана Алексеевна? – спросил Смирнов.

– Можешь. Надо будет сказать, что тебя подбивал Сытник оклеветать Глухова, за это обещал эфедрин. И попроси кочегара подыграть тебе.

– Так без проблем, Светлана Алексеевна, этого скота Сытю давно надо было проучить. А кому сказать-то?

– Когда вызовут на допрос, там и скажешь. Хорошо?

– Хорошо, – согласился Смирнов и спустился в подвал.

Так, шаг за шагом, Светлана Алексеевна начала свою опасную игру, надеясь, что ее план поможет заключенному Глухову и принесет хоть немного облегчения в его тяжелую участь.

После разговора с портным она быстро прошла в свой кабинет. Пальцы торопливо набрали номер лейтенанта Малышева, сотрудника оперчасти колонии, ответственного за медчасть.

– Евгений Степанович, могу я вас побеспокоить? – спросила она, стараясь скрыть дрожь в голосе.

– Что-то случилось? – ответил он, его голос был спокоен, но в нем ощущалась скрытая тревога.

– Я расскажу, когда вы придете, это срочно.

– Уже бегу, – озабоченно проговорил лейтенант. Вскоре он был уже в кабинете начмеда. – Так что случилось? – спросил он, увидев печальное лицо Светланы Алексеевны.

– Случилось, товарищ лейтенант, Сытник снова ворует лекарства. Сейчас он украл эфедрин, четыре ампулы, я нашла одну в его шапке, но доставать и поднимать скандал не стала. Он куда-то дел еще три ампулы, и я предполагаю, кому он их отдал.

Лейтенант сразу оживился, раскрытие дела о краже препарата строгой отчетности сулило ему премию.

– Так, говорите, – приободрил он ее.

– Я думаю, что они предназначались осужденному Сутулову и его подельникам. Они написали заявление о том, что Глухов якобы вербовал их в шпионы.

– Понимаю, и поэтому вы решили, что именно им предназначались эти ампулы, – ответил Малышев.

– Я была в штрафном изоляторе, куда поместили санитара Глухова… Осматривала его… – Голос ее дрогнул, но она быстро взяла себя в руки. – В общем, поговорила с ним. Сутулов и его дружки пытались прессовать Глухова. Чтобы он рассказал Сергееву, кто его порезал. Вы понимаете, о чем я говорю?

– Да, хорошо понимаю, – серьезно ответил лейтенант. – То, что Сергеев подсиживает Штильмана, знают многие.

– Вот, вот. Сытник Глухова ненавидел и уже однажды подставил его, подложив украденные лекарства ему в куртку. А Сергеев сразу же пришел и нашел их там. Он даже знал, где искать. А сегодня в разговоре с осужденными, занятыми работами в медчасти, я выяснила, что Сытник склонял их оклеветать Глухова и обещал им эфедрин, если они подпишут заявление о том, что он их вербовал предать Родину.

Лейтенант напрягся и сделал стойку, как охотничий пес, его ноздри стали раздуваться, а дыхание стало глубже и взволнованнее.

– Так-так, продолжайте, Светлана Алексеевна. Я слышал о том, что вашего санитара поместили в ШИЗО, и вы хотите сказать, что его оклеветали четверо осужденных – один из ненависти, остальные за эфедрин. А за всем этим стоит Сергеев.

– Я так предполагаю, – пожала плечами Светлана Алексеевна. – Сытник сейчас в столовой, сходите, проверьте, и может быть, он там передал краденое этим троим.

Лейтенант кивнул, но все же спросил:

– А как, по-вашему, он собирался объяснять пропажу ампул? Ее бы сразу заметили.

– Думаю, сказал бы, что их украл Глухов, и все на него свалил.

– Логично. На Глухова сейчас можно свалить все. А у Сергеева тесть – «шишка» в областном УИТУ… его дело против Глухова может выгореть… Кстати, он уехал в поликлинику и будет только завтра. Я потом допрошу портного и кочегара. Пусть никуда не уходят, – проговорил он и поспешно покинул кабинет.

«Ну, теперь на все воля божья», – устало подумала Светлана Алексеевна и перекрестилась. Несмотря на то, что она имела высшее образование, она, как многие люди в тяжелые минуты испытания, крестилась и обращалась к богу.

Малышев серьезно воспринял слова начальника медицинской части колонии. Светлана Алексеевна обладала авторитетом, была властной и могла поставить условия самому начальнику колонии. В ее ведомстве всегда был порядок. Раз она взялась помогать Глухову, то своего добьется, не отступит. А если он спустит на тормозах дело о краже эфедрина, то выговором не отделается. Поэтому Малышев спешил к столовой, готовый действовать. Благо Сергеева не было в колонии. «Как же, барин», – с неприязнью подумал лейтенант, который не любил старшего лейтенанта Сергеева за снобизм и высокомерие. По дороге он перехватил двух контролеров.

Когда осужденные подошли колонной к столовой, они сняли шапки и остановились.

– Сутулова, Жорина и Медведкова – ко мне! – приказал он старшему отряда. Троих осужденных вывели из строя. – Ко мне в кабинет, – распорядился лейтенант и пошел первым.

В его кабинете прапорщики провели досмотр осужденных и, к крайнему удивлению всех, в том числе и Малышева, обнаружили ампулы эфедрина за отворотами шапок.

– Откуда у вас эти ампулы? – Лейтенант был суров.

– Не знаем, гражданин начальник, – вразнобой заговорили осужденные.

– Ясно, – спокойно, скрывая радость, произнес Малышев. – Сегодня четыре ампулы эфедрина пропали из медчасти. Одну обнаружили у санитара Сытника. Три вот у вас. И вы не хотите объяснить, откуда они у вас.

– Начальник, – нагло начал Сутулый, – мы не при делах. Позвони старшему своему, Сергееву. Нас подставили, зуб даю…

– Я выписываю постановление о помещении осужденных в ШИЗО на трое суток, приедет начальник колонии – пусть с вами разбирается. – И уже на правах старшего выписал четыре постановления, три передал прапорщикам.

Кричащих от негодования осужденных приложили дубинами по спинам, и те сразу примолкли. Лишь Сутулый зло прошипел:

– У тебя, начальник, завтра будут большие неприятности. – Удар дубиной по предплечью оборвал его шипение.

– Сначала в медчасть на освидетельствование, – распорядился лейтенант и пошел с ними. В медчасти он позвал Сытника. – Где твоя шапка? – спросил он.

– На вешалке, – ответил Сытник, недоуменно разглядывая троих осужденных.

– Неси, – приказал Малышев. Сытник принес шапку и подал прапорщику, тот с ехидной ухмылкой вытащил ампулу.

– Су-ука… – заорал Сутулый. – Нас подставил и сам спалился… Убью!.. – Он рванулся к Сытнику, тот в страхе отпрянул, но два прапорщика уложили Сутулого на пол и потоптали ногами.

– Еще кто режим нарушать будет? – спросил Малышев. В ответ ему была тишина.

– Я не брал, честное слово, – слезно прошептал Сытник. – Поверьте… Это все Глухов. Он меня подставил.

Из кабинета вышла Светлана Алексеевна.

– Светлана Алексеевна, – обратился лейтенант к ней. – У кого ключи от аптеки?

– У меня и у аптекаря Сытника. У Глухова их не было…

– Она с ним заодно! – неожиданно громко и истерично