По прозвищу «Сокол». Том 3 - Алекс Рок

«Ты можешь приказать своему громиле взлететь. Он вздохнёт, скажет что ты босс. Но всё равно не взлетит»

Максим продолжил.

– А вы вышли. И даже не за рамки своего сна: вы оказались в другом. Кажется, я упоминал, что мы подбираем людей под определённые сны. Любой может нырнуть в пучины противостояния «Пустельги» и «Гунгнира». Ребёнок, хрупкая медсестричка, старик. Но для этого нам нужно отследить влияние на тех, кто эти сны способен выдержать.

– А Мира… она же в сплошных кошмарах.

– Вы слышали про жанр «Уютного хорора»? Где пугают контрастом, и заставляют вкусить детских ужасов из набора городских легенд? – спросил он и вздохнул, когда я отрицательно покачал головой. Времени на разъяснения у него не было.

Он вызвал лифт – монотонный, блестящий кнопками короб потащил нас вниз, к выходу: а я ведь даже помыться не успел…

– Суть в том, что ваше появление не сломало ни один из снов, не нарушило чёткую структуру, не превратило в бред. Вы просто влились в общую логику повествования, как ещё один элемент.

– И что это значит?

– Что на сегодня я освобождаю вас от работы. Отдохните, придите в себя, а мы пока решим, чтос этим делать. Жаль только одно, – он дождался от меня вопросительного взгляда, прежде чем заговорил вновь. – Данные не сохранились. Увы, мы вряд ли станем искать поводы для повторения инцидента, но к сожалению, лишены возможности изучить происходящее в должной мере. В остальном – проведите время с пользой, Алексей. Сегодня вам выпала возможность не воевать – так может, воспользуетесь ей?

* * *

Иногда неприятностям нужен облик. Они могут обратиться в окативший из лужи мимо промчавшийся автомобиль или в докучливого собеседника посреди переполненного автобуса. Иногда они приобретают причудливые облики, может даже получиться самая настоящая мегера. Сегодня они решили предстать передо мной в облике симпатичной девушки.

Столкнулся с ней в коридоре почти у самого выхода.

Маша.

Вокруг никого: такое бывает в корпоративном офисе? Знать бы, как она умудрилась оказаться здесь раньше, чем мы доехали с Максимом. Куратор испарился, сказав, что ему нужно посетить мужскую комнату. А может хотел оставить меня один на один с этой тигрицей.

Так он обо всём знает? Или нет?

Девчонке не хваталт пистолета.

Здравый смысл был начеку, она здесь из-за меня. Стояла, ждала. Кажется, ей было, что мне сказать с глазу на глаз. Отчаянно жаждалось, чтобы это была какая-нибудь маленькая, абсолютно бестолковая глупость, что-то вроде признания в нечаянной и нежданной любви. Лет десять назад это привело бы меня в ужас пострашнее, чем прошмыгнувший сквозь прорезь амбразуры фугасный дрон. Сейчас лишь выдохну с облегчением и найду для неё слова утешения. Какая любовь, Маш? У меня дочь, не то здоровье и проблем на три взвода. А в этом море плавает рыбёшка и получше меня. Вон тот же соплежуй Андрей…

Быть взрослым плохо. Начинаешь угадывать, что захочет сказать стоящий напротив человек, а потому становится грустно и скучно.

– Лёш, можно тебя на минуточку?

– А если без предисловий?

– Спешишь? – кажется, моя просьба вывела её из себя. До того она ещё держалась, а теперь её смыло волной в океан негодования.

Красивое лицо исказилось гримасой то ли отвращения, то ли пренебрежения.

– Это ведь твоя работа, верно? Что данные не сохранились?

Если уж косячишь, идёшь напропалую – иди до конца. За признание не прощают, бьют вдвойне.

– Не понимаю, о чём ты. Маш, ты… в порядке?

– А ты? Это ведь твоих рук дело. С капсулой. Сначала ты спрашиваешь, как и что устроено, а потом происходит вот это?

Кажется, случившемуся ещё не успели придумать названия. Что ж, уверен, у них будет достаточно времени.

Машка не унималась, готова была бросаться на меня раненой тигрицей.

– Сколько они тебе пообещали?

– Кто «они»?

– Я не знаю! – злость так и рвалась из неё наружу с каждым словом. Сжав кулаки, выпрямившись вперёд, она сверлила меня взглядом. Трудно было не заметить, как же хороша она в гневе. Но я молчал, незачем подливать масла в огонь тому, с кем ещё работать.

– Маш, я не знаю, о чём ты говоришь. Ты уже рассказала обо всём Максиму?

– А что? За свою шкуру трясёшься?

– Просто хочу знать, почему о таком докладываешь мне, а не ему?

Объяснение застряло у неё в глотке, не ложилось на язык. Я застегнул молнию собственной куртки, поправил шарф, глянул на улицу. Хотелось взять её под руку и уволочь прямиком под вальс кружащих снежинок. И похрену метель.

Не согласится. Теперь уже точно нет. Взгляды вновь пересеклись, в моих глазах спокойствие, в её – самый настоящий пожар. Мне оставалось ретироваться, пока она не сожгла меня дотла. Машка осознавала, что ничего, кроме пустопорожних догадок, у неё нет, а потому готова была спалить всех и каждого. Я выдохнул, пожал плечами и нырнул в неприветливость зимнего дня…

* * *

На часах половина. Нет хуже свободного времени! Кажется, что ловишь за хвост счастье безделья, на деле же хватаешь плоть душного поиска, чем себя занять.

На войне с этим проще. Ты либо воюешь, либо спишь, либо копаешь очередной окоп, блиндаж, заделываешь дыры в монолите бруствера.

Словно где-то там, за ленточкой, на язык ложился клейкий вкус тревоги. Разговор с Машей разбередил самое нутро. Меня раскрыли, обо всём знают, и вот-вот лавочка будет прикрыта.

Шагал по грязному, чуть подтаявшему от нежданной оттепели снегу и ждал, что вот-вот затрезвонит смарт. Максим как всегда начнёт уклончиво, не спеша переходя к сути.

Как увольняются из корпоратов? Скучно, монотонно, через отдел кадров? Почему-то хотелось представить кровавый ритуал. Дарующая жизнь красная влага брызжет на успевший пожелтеть лист скреплённого подписями договора. Стонут в жутких муках девстенницы, вздымаются жертвенные клинки, едва слышно шурша о воздух, рвутся бумаги.

А вместо проданной души выдают копейки за неотгулянный отпуск. Последнее трижды смешно, я и месяца не отработал, о каком отпуске можно было говорить?

Я и не заикался.

Глянул на дорогу, пытаясь понять, куда иду? Мозг лихорадочно вспоминал. Оказалось, что в сторону Оксанкиного института. В сумке, которую не стали проверять секьюрити, чужая застиранная форма одного из техников. Откуда Вениаминович её достал?

Нужна была машина хотя бы для приличия. Махнул рукой, обойдусь.

На входе показал любопытной охране бейдж, держа на лице невозмутимую ворчливость. Скажут, что пропуск нерабочий, устрою скандал и как