Похоронное бюро «Хэйзел и Смит». Египетский переполох - Мария Сергеевна Руднева

– Дамы и господа! – объявил он, похлопав в ладоши.

Руки у него были в кипенно-белых перчатках.

– Я рад приветствовать вас на пятом закрытом аукционе в клубе «Джемесон»! Здесь собраны лучшие диковинки, и в этот раз темой нашего аукциона станет то, что захватило Лондон и объяло жаром наши сердца! Таинственный Египет! Восхитительные сокровища фараонов! Мы рады приветствовать среди нас членов «Общества Осириса», которые более всех нас заинтересованы в предметах, что будут представлены вам сегодня! Поаплодируем же им!

Раздались дружные аплодисменты. Валентайн подхватил всеобщий ажиотаж, я же лишь вежливо похлопал в ладоши. Меня нервировал шум, нервировал блеск значков на лацканах сюртуков представителей не такого уж и тайного общества, и больше всего я мечтал вернуться в бюро, к гробам и мертвецам, в холодный могильник, и провести там остаток своих дней в тишине и покое.

Но, к сожалению, некоторые мечты остаются лишь мечтами.

Аукцион начался.

Для меня, впервые находящегося в таком месте, все выглядело странным. Цены за небольшие предметы, которые показывал аукционист, мгновенно взлетали до небес. Даже если бы я мог позволить себе что-то подобное, мое голодное прошлое никогда не позволило бы мне раскошелиться настолько ради какого-то скарабея из пустыни, пусть даже он и принадлежал однажды какому-то царю.

Но богачи мыслят иначе, а уж коллекционеры и ученые в принципе как будто другой породы, и отличаемся мы как пастушья собака от гончей. Профессор Коул оживленно обсуждал каждый лот с леди Рейвеншторм, то и дело раздавались возгласы победы и стоны поражений, при этом в руки никто ничего не получал. Аукционист лишь объявлял, кому уходит тот или иной лот, а после демонстрировал следующий.

Я подозревал, что за этим стоит какая-то мошенническая схема, но расспрашивать Валентайна сейчас постеснялся. Да и не все ли мне равно? Главное, зачем мы здесь собрались – анкх, возможно, украденный у лорда Лейтона, – до сих пор не продемонстрировали.

Я уже начал думать, что все зря.

Но вот аукционист объявил призовой лот, и в зале воцарилась тишина. Я ощутил, как собрался и напрягся Валентайн – точно гончая перед броском на дичь.

– Анкх из гробницы фараона Семнехкара! – торжественно произнес аукционист, и в зале послышались восхищенные вздохи. Начался ропот, но аукционист унял волнение одним выверенным жестом.

– Да-да, вы не ослышались! Тот самый фараон, чью гробницу так долго не могли отыскать наши ученые… А после гробница подверглась разграблению! Вы наверняка помните те ужасные газетные заголовки! «Смерть в Луксоре!», «Убийство на раскопках!» – кто из причастных к тайнам Египта может забыть это? Эта трагедия до сих пор стоит перед глазами каждого из нас!

Аукционист обладал талантом великолепного оратора – я не помнил таких заголовков и не интересовался делами археологов в Луксоре, и то на мгновение ощутил себя причастным к происходящему.

– Тогда неизвестные напали на группу археологов, бережно стирающих песок настоящего с тайн прошлого, и украли редчайшие сокровища!

– Наверняка сами археологи их и присвоили, и продали на луксорском черном рынке, – шепнул мне на ухо Валентайн.

Я с трудом сдержал улыбку. Цинизм моего компаньона отчего-то меня успокоил.

– Вот этот золотой анкх считался утерянным! Как и многое другое… Как и сама мумия фараона Семнехкара, похищенная прямо из гробницы! Но вот справедливость восторжествовала, и мы здесь можем увидеть это редчайшее сокровище наяву!

Зал ахнул.

Анкх лежал на алой подушке и приковывал к себе взгляды.

– Если это и правда такая редкость, то его, конечно, следует отдать в Британский музей, – насмешливо выдохнул мне на ухо Валентайн. – Как вы думаете, кто из здесь присутствующих намерен это сделать?

– Особенно когда нам известно, откуда он взялся, – пробормотал я в ответ.

Я не разбирался в египетских ритуальных символах, но отчего-то не испытывал ни малейших сомнений в том, что это – вещь из коллекции лорда Лейтона. Уж больно гладко все совпало по времени… Да и в историю, когда один редкий анкх крадут из частной коллекции, а на подпольном аукционе вдруг появляется другой, сложно было поверить.

Я покосился на Валентайна. Он довольно улыбался.

– Сейчас начнется, – предупредил он.

И в самом деле – вся цивилизованность предыдущих лотов исчезла без следа, стоило аукционисту объявить стартовую цену.

Гомон поднялся невероятный, люди повскакивали с мест, выкрикивали цену во весь голос и пытались перекричать соседа… Я моментально перестал разбирать слова, ощущая вокруг только белый шум.

– Мужчина в зеленом сюртуке раз… Мужчина в зеленом сюртуке два…

– Женщина в синем платье раз… – Кажется, и леди Рейвеншторм не удержалась от сражения…

– Мужчина с рубиновым перстнем раз… Мужчина с рубиновым перстнем два…

– Мужчина в синем жилете раз…

– Мужчина с моноклем раз… Два… Три… ПРОДАН!

Словно по команде все разом выключились и уселись на свои места – шумно задвигались по паркету стулья, зашелестели платья, заскрипели ботинки…

Я потихоньку начинал приходить в себя. Валентайн рядом со мной сидел в обманчиво-расслабленной позе и смотрел на «мужчину с моноклем», только что купившего анкх по заоблачной цене.

Я проследил за его взглядом.

Мужчина был молод, ухожен и тщательно укладывал светлые волосы волосок к волоску. Монокль в черепаховой оправе лихо сидел в его глазу, на руках были шелковые перчатки, а темно-лиловый костюм отшит по последней моде.

Чей-то богатый наследник?

На лацкане сюртука у него блестел знак «Общества Осириса». Не то чтобы я сомневался, куда именно передадут анкх, однако от мысли, что все пути ведут в это общество, у меня отчего-то засосало под ложечкой. Не иначе, дурное предчувствие. А нам, гробовщикам, в дурных предчувствиях лучше доверять.

Однако был ли у меня выбор?

По взгляду Валентайна я понимал, что с выбором опоздал безнадежно.

Глава 7

Общественный гроб

Когда спустя пару дней я явился в контору, Валентайн встречал меня с тем выражением лица, которое сулило нам много проблем и отсутствие прибыли.

– Общественный?.. – скорбно спросил я.

– Увы! По какой-то неизвестной мне причине до сих пор не каждый может позволить себе заранее озаботиться подпиской на собственную смерть. А ведь насколько это облегчило бы мне жизнь.

«Восхитительный циник», – с обожанием подумал я. Пока он высказывает это вслух прямо в глаза зависшему посреди комнаты призраку, я могу промолчать и остаться сострадательным добрым Дорианом. Хотя бы еще пять минут, пока не выпью чая.

– Доброе утро, – поздоровался я с призраком и отправился в нашу маленькую комнату отдыха, где находились чайные принадлежности.

Валентайн последовал за мной.

– Дориан, тут такое дело…

– Когда выезжаем? – Я насыпал дарджилинг в заварочный чайник щедро,