Зигзаги судьбы - Эльхан Аскеров

из железа. И прочно, и не так тяжело, как из дерева. Главное, колеса толковые подобрать. Понятно, что в простой кузне это сделать будет очень сложно, но в Москве имеется куча всяких мануфактур. Главное, правильно объяснить, что именно хочешь получить.

Озадачившись этим вопросом, Егор засел за проект. Помня, что делать чертежи правильно он толком никогда не учился, парень принялся вырисовывать нужное в самых разных ракурсах. Это дело отвлекло его на четыре дня. А на пятый он вдруг получил письмо, в котором было сказано, что репортеры завтра собираются посетить его с целью получения сведений о нападении из первых рук.

К огромному удивлению парня, съезжаться они начали с самого утра. Пришлось даже озадачить прислугу, чтобы устроить хоть какое-то место для общения. Из сарая вынесли лавки, которые установили прямо перед крыльцом. К одиннадцати часам все репортеры оказались в сборе. Выйдя к ним, Егор окинул собравшихся мрачным взглядом и, вздохнув, заговорил:

– Доброе утро, господа. Сожалею, что нам пришлось встретиться при столь неприятных обстоятельствах, но случившегося не изменить. И так, начну по порядку…

Рассказывал он, не называя фамилий, но, судя по физиономиям собравшихся, репортеры и сами их отлично знали. Закончив, Егор глотнул воды, поданной казаком, и, убедившись, что писать они закончили, уточнил:

– У кого есть вопросы, господа?

– Вы сказали, что стреляли сквозь кусты, на дым. Вы так ловко стреляете, что сумели попасть в каждого? – тут же вылез какой-то мутный субъект.

– У вас есть пятак? – вместо ответа, спросил Егор.

– Что? Какой пятак? – растерялся писака.

– Обычный. Монета достоинством в пять копеек, – чуть усмехнувшись, пояснил парень.

– Есть, – растерянно кивнул репортер, вынимая из кармана увесистый медный кругляш.

– Явите его всем собравшимся, – попросил Егор. – Господа, прошу вас убедиться, что монета сия является собственностью данного господина и совершенно цела.

– Все так, – удивленно закивали собравшиеся.

– Прекрасно. А теперь, сударь, я попрошу вас подбросить ее в воздух. Только повыше, – хищно усмехнувшись, предложил Егор, внутренне, подбираясь.

Это была самая сложная часть его плана. Таким фокусам его научил покойный Архипыч, но у парня еще не всегда получалось. Так что сейчас ему нужно было сделать все, чтобы пресечь подобные вопросы раз и навсегда. Недоуменно пожав плечами, репортер пригнулся и, размахнувшись, запустил пятак ввысь. Репортеры невольно вскинули головы, наблюдая за полетом монеты. Так что грохнувший выстрел заставил их невольно вздрогнуть и втянуть головы в плечи.

Тяжелый пятак плюхнулся в пыль, и ближайший к нему репортер, вскочив, подхватил монету. Убедившись, что пятак согнут, он пустил его по рядам, растерянно глядя, как парень убирает оружие в кобуру.

– Ай, любо, Егор Матвеич, – одобрительно рассмеялся стоявший рядом с парнем казак. – Добрый выстрел.

«Благодарствуй, Роман Архипыч. Выучил дурака. Царствие тебе небесное», – мысленно поблагодарил Егор, кивая казаку в ответ.

* * *

Тот разговор с репортерами продлился без малого три часа. Их сводили на место, где все случилось, и даже на кладбище, на могилу погибшего казака. Репортеры без конца черкали что-то в своих блокнотах, то и дело задавая уточняющие вопросы. Но финальным аккордом стало высказывание Егора о том, что им не позволят опубликовать полученную информацию. Вот тут от возмущения на дыбы встали все полторы дюжины собравшихся.

По головам их парень не пересчитывал, но примерное количество было именно таким. Доказывать что-то сейчас он не собирался, но залить им сала за воротник посчитал необходимым. Ведь, как ни крути, а подобное развитие событий было вполне возможно. Спокойно выслушав все доводы, с жаром приведенные репортерами, Егор только грустно усмехнулся и, чуть пожав плечами, произнес только одно слово:

– Посмотрим.

– Но почему вы не верите в возможность публикации?! – едва не в один голос задали репортеры вопрос.

– Владельцы ваших изданий являются представителями общества, а значит, ссориться с титулованными особами просто остерегутся, – коротко ответил Егор и, вскинув руку, чтобы пресечь дальнейший спор, добавил: – Я предлагаю просто немного подождать. Скоро вы сами все увидите. Ведь это вы будете главными действующими лицами в этом спектакле. Я же узнаю результат только после того, как ваши газеты увидят свет.

Сообразив, что он во всем прав, репортеры дружно замолчали и, быстро попрощавшись, поспешили к своим выездам. Большинство из них приехало в имение на извозчиках. Проводив эту толпу взглядом и немного переведя дух, Егор велел подавать коляску и отправился проверять свою мануфактуру. А уже следующим утром он первым делом отправился в город. Уж очень хотелось подержать свежие газеты в руках и посмотреть, что из всего этого получилось.

К его огромному удивлению, статьи о случившемся нападении вышли во всех крупных изданиях. Вот такого Егор никак не ожидал. Впрочем, если подумать, то осадить сразу полторы дюжины всяких изданий и листков не так просто, как кажется на первый взгляд. Убедившись, что его задумка удалась, парень вернулся домой и первым делом отнес все купленные газеты деду.

Появление в имении полицейского дознатчика его не удивило. Чего-то подобного он ожидал, затевая историю с газетами. Едва войдя в столовую, дознатчик одарил парня злым взглядом и, не обращая внимания на указанный ему стул, с порога спросил:

– Сударь, кто вам дал право обнародовать материалы текущего дела?

– Ну, это для вас дело является текущим. А для меня оно уже закончено, – равнодушно усмехнулся Егор. – К тому же меня никто не ограничивал в общении с кем-либо, в том числе с прессой. Так что я имею полное право озвучивать свое видение случившегося. Это коснулось, прежде всего, меня и моей семьи.

– Не смейте более этого делать, – налившись кровью, прошипел дознатчик.

– Я буду делать то, что сочту нужным, – все так же холодно отозвался парень. – Общаться с прессой – мое законное право.

– Вы об этом пожалеете. И жандармы не помогут, – прошипел с угрозой дознатчик и, развернувшись, выскочил из дома.

Спустя неделю, когда страсти малость улеглись, Егор снова решил прокатиться до кофейни. Эти выезды из имения помогали ему не одичать. Торчать вечно дома было тяжело и скучно. Дела в хозяйстве двигались, словно отлаженный механизм, так что влезать куда-то и пытаться что-то менять не было никакой необходимости. А заняться чем-то было просто необходимо. Егору все чаще на память стали приходить примеры из классической литературы. Вспомнил, откуда взялось выражение «обломовщина».

Так что примерно в полдень следующего дня он не торопясь вошел в знакомое заведение и, заняв свой любимый столик, спросил турецкий кофе и шербет. Почему-то именно это сочетание ему нравилось больше всего. Но едва только он успел получить желаемое, как в кофейню вошел молодой поручик