Одержимый - Ли Бардуго

– Ты один? – спросила Алекс.

Он кивнул, и Алекс тут же узнала промелькнувшее на лице выражение. Чувство вины. Триппу явно не следовало здесь находиться.

– Я… – Он вдруг заколебался, явно понимая, что не вправе пригласить их войти, но воспитание не позволяло держать гостей на пороге.

– Тебе придется пойти с нами, – проговорила Алекс, вложив в голос все крупицы властности, на которую была сейчас способна. Так обычно говорили все разочарованные ею учителя, директора и социальные работники.

– Черт, – пробормотал Трипп. – Черт. – Судя по виду, он вполне мог расплакаться в любой момент. И это их убийца? – Сперва мне нужно прибраться.

Алекс вошла вместе с ним. Вряд ли Трипп рискнул бы сбежать, и все же она не хотела оставлять ему ни единого шанса. Гробница, как и все склепы обществ, внутри выглядела вполне обычно, лишь используемый для ритуалов храмовый зал был выстроен в римском стиле. Остальные помещения оказались оформлены вполне в духе Йеля: темное дерево, несколько причудливых фресок, в одной комнате, явно знававшей лучшие времена, стены покрывал красный бархат, и повсюду стояли скелеты – от знаменитых до почти неизвестных. За стенами храмового зала хранились погребальные урны с имеющими некую важность органами: печенью, селезенкой, сердцем, легкими.

Свет внутри горел лишь в кухне, где Трипп устроил себе что-то вроде полночного ужина. На столе рядом с недоеденным мороженым лежали куски холодного мяса и хлеб. Эта большая, продуваемая сквозняками комната с двумя плитами и огромным холодильником больше подошла бы для приготовления банкетов, чем для нужд дюжины студентов колледжа. Впрочем, когда в город приезжали выпускники, Костяные устраивали им достойный прием.

– Как ты узнала, что я здесь? – спросил Трипп, поспешно убирая остатки еды в холодильник.

– Поторопись.

– Ладно, ладно. – Алекс не удивилась бы, что в под завязку набитый рюкзак он припрятал еще еды. Похоже, для Триппа Хельмута настали трудные времена.

– Как ты сюда попал? – поинтересовалась Алекс, пока он запирал дверь.

– Я не сдал свой ключ, – пояснил он по пути к «Доджу» Тернера.

– А они не спрашивали?

– Сказал, что потерял.

Ничего удивительного. Зная Триппа, было легко поверить, что этот бедолага способен потерять не только ключ, но и все содержимое карманов.

– Господи, – пробормотал Трипп, когда Алекс следом за ним скользнула на заднее сиденье «Доджа». – Полицейский?

– Детектив полиции, – резко проговорил Тернер, бросив взгляд в зеркало заднего вида.

– Да, конечно, простите. Я…

– Лучше помолчи и подумай, пока есть время.

Трипп опустил голову. Алекс поймала в зеркале взгляд Тернера, и тот слегка пожал плечами. Чтобы втянуть Триппа в это дело, стоило его хорошенько напугать, а Тернеру отлично удавалось устрашение.

– Куда мы едем? – спросил Трипп, когда машина свернула на Чепел-стрит.

– В Дом «Леты», – пояснила Алекс.

По большей части члены обществ считали «Лету» утомительной необходимостью, средством успокоить администрацию Йеля, и редко кто из них утруждал себя посещением Il Bastone.

– Что ты делаешь в кампусе? – спросила Алекс.

– И даже не пытайся выдумывать, – заметив колебания Триппа, рявкнул Тернер.

Слава Богу, полицейский решил ей подыграть.

Трипп снял бейсболку и провел рукой по грязным волосам.

– Я… Мне разрешили посещать занятия вместе с группой, но к экзаменам не допустили. Баллов не хватило. А отец сказал, что не станет оплачивать еще один семестр, так что я просто… подрабатываю, делаю рекламу для ребят из агентства недвижимости «Маркхэм». Я неплохо дружу с «Фотошопом». Пытаюсь скопить денег, чтобы закончить универ, получить степень и все такое.

Отсюда и набитый едой рюкзак. Хотя Трипп, подавая заявление о приеме в какой-нибудь инвестиционный банк или торговую фирму на Манхэттене, вполне мог солгать и указать в резюме «Бакалавр экономики Йельского университета». Имя Хельмута открывало все двери, и никто не стал бы задавать вопросов наследнику семьи в третьем поколении. Впрочем, она не собиралась вмешиваться. Туповатый и довольно честный по натуре Трипп вряд ли пошел бы на столь откровенный обман.

Он был неплохим парнем. Наверное, только этими словами его и можно было охарактеризовать. Не слишком привлекательный, не подающий особых надежд, особо ни в чем не выделяющийся – просто неплохой. Он приятно проводил время и упускал вторые шансы, слушал Red Hot Chili Peppers. Трипп нравился далеко не всем, но его с радостью терпели, ведь одним своим видом он выражал беззаботность. Впрочем, похоже, у отца Триппа все же иссякло терпение.

– Что со мной будет? – поинтересовался парень.

– Ну, – медленно протянула Алекс. – Мы вполне могли бы сообщить руководству Костяных, что ты проник на их территорию.

– И совершил кражу, – добавил Тернер.

– Я ничего не брал!

– Ты заплатил за еду?

– Нет… не совсем.

– Или, – продолжила Алекс, – мы сохраним все в тайне, но взамен ты выполнишь для нас кое-какую работенку.

– Какую именно?

Вполне способную окончиться смертью или расчленением.

– Тебе придется нелегко, – проговорила Алекс. – Но я знаю, что ты справишься. Возможно, даже немного подзаработаешь.

– Правда? – Поведение Триппа тут же изменилось. Никакого недоверия, ни толики настороженности. Всю жизнь возможности сами плыли ему в руки, так что и сейчас он не стал задавать вопросов. – Заметано, Стерн. Я знал, что с тобой можно иметь дело.

– С тобой тоже, приятель.

Согнув пальцы в кулак, Алекс подставила руку для удара. Трипп просиял.

18

На следующий день, сидя рядом с Мерси на лекции по современным поэтам, Алекс вслушивалась в слова «Приглашения мисс Марианны Мур». «Ты в черной шляпе, чьи широкие поля для ангелов приют, – число их знают только Небеса, пожалуйста, прилетай». Читая подобные слова, мысленно прокручивая в голове, Алекс всегда чувствовала притяжение другой жизни. Она так ясно видела, как проживает ее, – впитывала воспоминания Серых, слушала ужасные, но берущие за душу строки «Ягненка»[17] или откладывала ручку, когда профессор на лекции по истории, посвященной Пелопоннесской войне, сравнивал Демосфена с Черчиллем. «Победители сами выбирают, кого превозносить оплотом против тиранов, а кого глумливо величать врагом неизбежных перемен». В подобные моменты она чувствовала нечто более глубокое, чем просто потребность выжить, на краткий миг могла представить, каково это – иметь возможность просто учиться и перестать все время лезть из кожи вон.

Алекс поймала себя на мысли, что фантазирует о жизни не только без страхов, но и без амбиций. Она бы читала, ходила на занятия, жила в квартире с хорошим освещением и ощущала любопытство вместо паники, когда кто-то упоминал бы неизвестных ей художников или авторов, с творчеством которых еще не познакомилась. Она держала бы стопку книг на