Холпек. Том II: Спуск к ядру - Максим Балашов

зверя, которые аккуратно уложил в свою котомку. Эти «деликатесы» высоко ценились у кобольдов, ведь они были незаменимыми ингредиентами для множества эликсиров. Например, вытяжка из мошонки волка, как утверждали подгорные жители, была чуть ли не панацеей от простуды. Крас, вспомнив микстуру, которую ему однажды вручил медикус на Фараде, с усмешкой подумал: «Яйца, будь они волчьи или человеческие, всегда в цене».

Эту мудрость он почерпнул из многочисленных трудов мыслителей мелкого народца подземелья, чьи трактаты, несмотря на свою забавную специфику, порой оказывались удивительно полезными.

Распотрошив и разделав тушу, Крас с лёгким взмахом руки кинул огромный кусок мяса Умке. Та, не раздумывая, с радостью вцепилась в добычу, её мощные челюсти работали с таким энтузиазмом, что казалось, она вот-вот проглотит и саму себя. В её глазах, словно в зеркале, отражались преданность и благодарность, которые, тронули даже такого закалённого воина, как Крас. Он с удовлетворением отметил, что не зря оставил это величественное животное в живых.

Мысленно он перенёсся в детство, когда ещё был просто Серёжей, а не Красом. Тогда у него было множество домашних животных: от крошечных грызунов, которые ютились в карманах его куртки, до огромного кобеля немецкой овчарки по кличке Атос. Тот пёс был настоящим другом, защитником и, порой, единственным собеседником в долгие вечера. Умка, с её дикой грацией и преданностью, словно оживила те давние воспоминания, напомнив о беззаботных днях, когда мир казался проще и милее.

Крас усмехнулся, глядя на Умку, и подумал: «Ну что ж, теперь у меня есть ещё один друг, который, в отличие от людей, никогда не предаст».

— Ну вот, если хочешь питаться как в ресторане, будешь приносить мне тушки, а я их разделывать, — сказал Крас, с лёгкой усмешкой глядя на Умку. — Тебе мяско, мне внутренности. Я всё равно не ем этих вонючих животных, — добавил он, морща нос, будто только что учуял запах гнилого бутерброда. Умка, словно понимая каждое слово, вильнула хвостом, её глаза блестели от удовольствия.

Крас, однако, не собирался задерживаться на этом «пикнике». Он провёл рукой по лбу, смахнув воображаемую пыль, и твёрдо заявил:

— Ладно, с твоим рационом мы разобрались. Теперь мне пора приниматься за работу. Я сюда пришёл не развлекаться, а добывать метеоритное железо.

После сказанных слов Крас достал глушилку, её поверхность блестела, словно отполированная луной, и принялся за работу. Его движения были точны и выверены, словно он не просто добывал руду, а создавал произведение искусства. Однако спустя час герой остановился, его брови сдвинулись в глубокой задумчивости. Перед ним встала новая дилемма, которая, казалось, подкралась незаметно, как тень в сумерках.

Когда он восстанавливался после изменения внешности, Крас тщательно проанализировал процесс добычи ископаемых. Он провёл математические расчёты, которые могли бы сделать гордым даже горного инженера. Это было необходимо, чтобы скорректировать время на добычу метеоритного железа. По предварительным данным, ему требовались чуть больше двух лет, чтобы добыть нужное количество. Но, как это часто бывает, реальность внесла свои коррективы.

Оказалось, что максимальный резерв энергии уходил не на подпитку глушилки для добычи, а на разделение руды в котомке. Это было похоже на то, как если бы ты купил дорогой автомобиль, а все деньги уходили на бензин. Крас понял, что если убрать из алгоритма расход энергии на выделение других элементов, помимо метеоритного железа, то можно сократить энергопотери вдвое. Это было логично, как дважды два.

Но сейчас вылез новый аспект, словно неожиданный гость на званом ужине. Крас задумался, его взгляд стал таким же острым, как лезвие его кинжала. «Что же теперь делать?» — промелькнуло у него в голове. Он понимал, что каждое решение имеет свои последствия, и теперь ему предстояло выбрать, какой путь приведёт его к цели быстрее и с меньшими потерями.

— Сука, старый маленький макак, провёл меня как мальчишку, — пробурчал Крас, его голос звучал как смесь раздражения и восхищения перед хитростью своего «наставника».

— И почему все вокруг пытаются выехать в рай за мой счёт? — добавил он, смотря на глушилку, словно она была соучастницей этого заговора.

Он провёл рукой по лицу, словно пытаясь стереть с него накопившуюся усталость. — Мне вот не всралось золото или палладий, если их выкинуть из алгоритма, то вообще можно было бы закончить добычу за год, пожертвовав немного сном и отдыхом. Ну ладно, без провизии и оборудования я, конечно, долго не протяну, — продолжал он, словно ведя переговоры с самим собой. — И допустим, я бы оставил добычу денежных ресурсов на тридцати процентах, то всё равно уложился бы в полтора года, как раз к тому моменту, когда будет готова матрица.

Но тут его лицо снова омрачилось.

— А теперь мой срок не то что убавился, он вырос ещё на полгода. Твою мать, и почему меня постоянно имеют эти умники? — вырвалось у него, словно последняя капля, переполнившая чашу терпения.

Крас вздохнул, его взгляд стал таким же тяжёлым, как мешок с рудой. Он понимал, что теперь ему предстоит не только бороться с природой и обстоятельствами, но и с собственной доверчивостью. «Ну что ж, — подумал он, — если жизнь подкидывает тебе лимоны, сделай из них взрывчатку».

Дело было в том, что Гироха, этот старый хитрец с лицом, словно вырезанным из коры древнего дерева, договорился с Красом о том, что тот будет выделять из руды дикарт высокого качества. — Это, по сути, побочный продукт при добыче, чуть ли не мусор, — уверенно заявил он тогда. Его голос звучал так убедительно, что даже самый подозрительный человек поверил бы.

Но, как это часто бывает, за красивыми словами скрывалась неприятная правда. На выделение дикарта требовалось вдвое больше энергии, чем на всё остальное. И теперь, чтобы выполнить своё обещание, Крас должен был работать не полтора года, а целых три.

Крас задумчиво почесал подбородок, его взгляд блуждал между Умкой, которая мирно грызла очередной кусок мяса, и глушилкой, которая теперь казалась ему не инструментом, а кандалами.

«Может, кинуть этих обезьян? — подумал герой, разговаривая сам с собой. — Забить провизией котомку на полтора года вперёд, отдав часть метеоритного железа, которое в разы дороже дикарта, и засухариться здесь, пока не накопаю нужного количества?»

Он оглянулся на Умку, которая, почуяв его взгляд, подняла голову и уставилась на него своими умными глазами.

'А что, компания у меня теперь есть, — продолжил он, — не человек, конечно, но вроде Умка меня понимает, и я