Шутки богов. Поспешное решение - Хайдарали Мирзоевич Усманов

защищающим древний источник, что давно высох. Сражалась. Теряла. И в конце – банально растворилась в гневе, в страхе, в одиночестве. Но даже тогда – не предала свою природу. Потому и сохранила ядро. Это не был демон. Это было одиночество, запечатлённое в силе. В тот момент их взгляды, если это вообще можно было так назвать, встретились. И в глазах зверя впервые промелькнуло нечто человеческое. Признание. Не подчинение. Но… Принятие присутствия. Мир вокруг начал распадаться на слои.

Андрей вынырнул из видения, в дрожи, с липкой испариной на лбу и пальцами, всё ещё сомкнутыми на ядре. Оно больше не пульсировало. Но внутри него всё ещё теплилось эхо той чужой силы. Потом он всё же открыл глаза. Старик всё ещё сидел напротив.

– Ты увидел. – Тихо проговорил наставник.

Андрей кивнул.

– Она была очень одинока, – прошептал он, не узнав свой голос. – Как будто… ждала, что кто-то её… поймёт.

Старик вздохнул.

– Вот почему ядро – не просто трофей. Это… остаток жизни. И если ты будешь использовать его – помни об этом. Сила, взятая без уважения, всегда обернётся против того, кто её украл.

Он сделал глоток чая.

– А ты, похоже, умеешь не красть, а слушать.

Наступило утро. Холодное, хрустальное. Воздух был прозрачен до нити, как вода горного озера. Долина спала, обнятая туманом, а Андрей – не спал. Он сидел у озера на гладком валуне, как велел старик. Перед ним всё ещё лежало ядро. То самое. Тёмное, глубокое, с внутренним светом, похожим на дыхание.

– Ты готов к первому вливанию. – Сказал старик, уходя обратно к пагоде. – Но не забывай. Это не сила, которую ты можешь удержать кулаком. Это дыхание. Если попытаешься сжать – задохнёшься.

С этими словами он оставил Андрея одного. А сам Андрей закрыл глаза. Сел в позу лотоса, стараясь выровнять дыхание. Очищенное ядро, помещённое в его ладони, больше не излучало агрессии. Оно стало тихим, почти тёплым, словно приняло его присутствие.

Первое касание – самое важное, – вспоминал он наставление, которое он ранее слышал от старика. “Не вталкивай силу. Позволь ей найти путь.” Именно поэтому он и сосредоточился на своем даньтянь – энергетическом центре внизу живота. Там, внутри него, пульсировала собственная энергия, светлая и мягкая, ещё не слишком сильная, но его. Домашняя. И теперь именно туда, медленно, капля за каплей, он направлял волну энергии из ядра. Сначала было… Ничего. Пустота. Молчание. А потом… Укус. Будто что-то хищное – не змея, а её след, её запах, её яд – скользнуло по внутренней поверхности его каналов, проверяя на прочность.

“Ты зовёшь меня. Значит, ты готов принять то, чем я была.” – Боль пришла медленно, но без предупреждения. Вены – нет, все его меридианы – налились жаром. Не как огонь, а как яд, медленно растекающийся по сосудам.

Он чувствовал, как даже бывшие ранее тонкими магические каналы расширяются. Как где-то внутри будто скребётся когтями сама его плоть, перестраиваясь, адаптируясь, сопротивляясь – и всё же впуская чужую суть. Где-то между рёбрами началась дрожь – не физическая, энергетическая. Сердце заколотилось, будто хотело вырваться. Но он буквально до скрежета стиснул зубы, но не остановился. Он знал – если сейчас прервёт процесс, ядро закроется. И второй раз его энергия может не принять чужака. Он продолжал вдыхать и выдыхать, управляя внутренними потоками, оборачивая свою силу вокруг чужой, как стебли молодой лозы – вокруг камня.

– Я не сильнее тебя… я стану тобой. – Прошептал он. – Ты не враг. Ты след, который я приму.

Постепенно… Боль стихла. Чужая энергия влилась в его даньтянь, как чёрнила в воду. И не разрушила её, а начала сливаться с собственной. Как два голоса в унисон. Один – затаённый, с хрипотцой. Второй – человеческий, ещё слабый, но чистый. Внутри него возникла точка баланса. Только тогда он открыл глаза. И мир показался ему чуть… острее. Зрение – яснее. Слух – глубже. Он слышал, как в траве под склоном пробегает мелкий зверёк. Как в кроне дерева спит птица, дыша размеренно. А за всем этим – ощущение скольжения. Он чувствовал движение энергии, как змея чувствует вибрации земли.

Он встал, слегка пошатываясь. Внутри всё ещё тлел холодный жар. Но это был его жар. Я не стал ею. Но я принял часть того, кем она была. Старик, стоявший в тени у пагоды, едва заметно кивнул.

– Первое слияние прошло.

Он медленно подошёл и, глядя в глаза Андрею, добавил:

– Теперь ты не просто человек. Ты – шагнувший внутрь зверя и вернувшийся с огнём в руках.

С наступлением вечера Андрей сидел на склоне холма, раскинув ноги к озеру, где отражались последние отсветы закатного неба. Всё вокруг затихало, уходило в тень. Только сам он не мог отдохнуть. Внутри всё ещё пульсировала новая энергия – инородная, текучая, и вместе с тем уже его.

Тяжело вздохнув, он снова закрыл глаза. И не сразу понял, что тишина внутри него – не полная. Где-то… глубоко, в закоулках собственного сознания, вспыхнуло ощущение чужого взгляда. Не грозного. Не злого. Но древнего. Бдительного. И, что странно – живого.

“Ты услышал…” – Голос прозвучал без звука. Ни шёпотом, ни эхом. Он вибрировал – как будто кольца воздуха внутри черепа начали резонировать, как если бы сам череп стал камерой звучания.

– Кто ты?.. – Мысленно прошептал Андрей, уже зная ответ.

“Ты знаешь. Я – остаток её. Я – дух Змеи… Той самой, что жила огнём под камнями и охотой во мгле.”

Он ощутил прикосновение – словно невидимая змея коснулась его позвоночника изнутри. Это было не больно… Но всё его тело на миг сжалось от инстинктивного страха.

“Ты впустил меня. Я – внутри. И теперь мы связаны. Пока ты жив – я не умру.”

– Ты… хочешь жить через меня?

“Я хочу течь через тебя. Как река – через камень. Я не враг. Но если не справишься – ты сгоришь. Меня нельзя удержать. Только направить.”

Слова не были человеческими. Они были образами, движением, ощущением прикосновений к внутренним потокам. Андрей почувствовал, как все его внутренние меридианы едва заметно отозвались на голос. Как будто откликнулись, признав родство с чем-то древним и сильным.

– Если ты часть меня… – Он медленно выдохнул. – …значит, и я часть тебя?

“Ты – сплетение путей. Я – след одной из них. Но ты будешь выбирать, куда идти. Моя суть – инстинкт. Я охотник, я яд, я движение под кожей мира.”

Андрей снова открыл глаза. Закат уже ушёл.