Хроники Менталиста 3 - Ярослав Чичерин

Волков медленно положил ручку на стол. Даже в тусклом свете я заметил, как дрожат его искалеченные пальцы. Он был похож на человека, который мгновение назад смирился с неизбежным концом, а теперь вдруг увидел неожиданную возможность продолжить бой. Смирение на его лице медленно сменялось смесью растерянности и слабой надежды.

— Ты меня нашёл, — произнёс он тихо. — Как?

Шакал огляделся по сторонам, его взгляд цеплялся за каждый угол, каждую тень, словно там могли прятаться враги. Затем он достал из-за пазухи небольшой предмет и положил на стол. Это был медный диск размером с ладонь, покрытый сложной гравировкой. По краю медленно угасали один за другим светящиеся символы — как песочные часы, отмеряющие время в обратном порядке.

— Снотворный артефакт, — пояснил он, заметив мой недоумённый взгляд. — Активировал перед входом. Охрана и персонал в радиусе пятидесяти метров видят сладкие сны. У нас около пятнадцати минут, не больше.

Шакал постучал пальцем по диску:

— Чертовски дорогая штука, между прочим. Досталась от того коллекционера с юга. Помнишь, которого мы с тобой… — он осёкся, бросив короткий взгляд на меня. — Неважно. Главное, она работает. Штука одноразовая, но оно того стоило.

— Но почему мы не спим? — спросил я.

— Потому что ты Менталист, — ответил Волков, впервые обращаясь ко мне напрямую. — Снотворная дымка не действует на Одаренных. А мы… — он кивнул на Шакала, — мы родичи. Двоюродные братья. Артефакт не трогает кровных родственников того, кто его активировал.

Двоюродные братья. Я смотрел на этих двоих, таких разных внешне и по характеру, и пытался разглядеть семейное сходство. Сейчас, когда они стояли рядом, начали проступать еле заметные детали — что-то в линии подбородка, в форме скул, в манере держать голову.

— Я искал тебя три недели, — продолжил Шакал, снова обращаясь к Волкову. — Только вернулся в город и узнал, что мой братец пропал без вести. Увидел твою фотографию в этой дерьмовой газетёнке — «Последний независимый судовладелец Ржавого Порта». Нашёл несколько твоих старых знакомых, вытряс из них всё, что они знали. Пришлось поднять половину своих старых связей, чтобы выяснить, где тебя держат.

Он нервно провёл рукой по выбритому затылку:

— Видимо, успел в последний момент, — он кивнул на ручку, лежащую на столе. — Как всегда.

— Да как ты выжил-то⁈ — я все еще не мог поверить, что вижу знакомого из столицы.

Шакал наконец соизволил обратить на меня более пристальное внимание.

— Старый трюк со стальными пластинами и свиной кровью, — ответил он. — От пули в голову не спасёт, но эти имперские идиоты всегда целят в грудь.

Он слегка приподнял край куртки, демонстрируя что-то под ней:

— Две стальные пластины, между которыми запаяны маленькие мешочки со свиной кровью, — Шакал говорил с нескрываемым удовольствием, как мастер, раскрывающий секреты ремесла. — Старая технология, но надёжная. Когда пуля пробивает верхний слой и давит на мешочек, он разрывается с потрясающим эффектом. Брызги крови в разные стороны, расплывающиеся пятна на одежде — зрелище впечатляет даже бывалых оперативников. Для полного погружения в образ трупа нужно только расслабить всё тело в момент падения.

Он растянул губы в кривой усмешке, обнажая заострённые зубы, словно акула, почуявшая кровь:

— Течение подхватило меня, как только я рухнул в воду, и затащило прямо под причал — идеальное укрытие. Агенты даже не пытались искать тело — слишком заняты были погоней за вами. Я отсиделся там некоторое время, а потом выбрался на берег в паре километров ниже по течению. — Он провёл ладонью по бритому черепу. — Пришлось, конечно, изрядно изменить внешность, найти новые документы, залечь на дно. Но у меня все получилось. Когда имперские ищейки ищут тебя живым, это одно, а когда считают мёртвым — это даёт настоящую свободу.

Прежде чем я успел ответить, Шакал резко сменил тему:

— Хватит расспросов, — он коротко глянул на диск, где один за другим затухали светящиеся символы. — Артефакт не будет действовать вечно. Нам нужно уходить.

Он положил руку на плечо Волкова, помогая ему подняться с места:

— Я забираю Серёжу. Прямо сейчас.

В этих словах не было вопроса или предложения — только утверждение, не подлежащее обсуждению.

— Нет, — возразил я, удивляясь собственной решимости.

Слово повисло в воздухе, словно брошенная перчатка. Шакал замер на полудвижении, его рука, поддерживающая Волкова, напряглась. В комнате повисла тяжелая пауза, заполненная только тихим звуком угасающих символов на артефакте.

— Что ты сказал? — переспросил он тихо.

Его глаза встретились с моими — ледяные, расчётливые, смертельно опасные. В них читалось удивление, быстро сменяющееся гневом.

— Не забираешь, — повторил я, стараясь, чтобы голос не дрогнул.

Шакал прищурился, его рука медленно, незаметно для неподготовленного глаза, скользнула к поясу, где наверняка было спрятано оружие.

— Повтори? — произнёс он с таким опасным спокойствием.

— Если пленник исчезнет во время моего первого задания, — продолжил я, отступая на пару шагов, чтобы увеличить дистанцию между нами, — Никонов спустит на меня и Кристи всех собак.

Я попытался придать голосу твёрдости:

— Я благодарен тебе за всё, что ты для нас сделал в прошлом, — сказал я, отступая на шаг. — Но не могу рисковать жизнью Кристи ради вас двоих…

Воздух в тесной комнате словно загустел. Напряжение стало почти осязаемым, и я кожей чувствовал, как Шакал просчитывает варианты. Видел, как еле заметно наклоняется его корпус вперёд — в любой момент он может броситься на меня. Я осторожно отступил к стене, увеличивая дистанцию. Мне нужно пространство для манёвра, если всё пойдёт наперекосяк.

Волков молча наблюдал за нами, его глаза перебегали с меня на Шакала и обратно.

— Есть выход, — сказал я наконец, нарушая тяжёлое молчание. — Если Волков подпишет документы, я могу сделать вид, что меня застали врасплох, и вы сбежали.

— Ни за что, — мгновенно отреагировал старик. — Я не подпишу эту чёртову бумагу.

— Подпишешь, — неожиданно произнёс Шакал, не отрывая от меня пронзительного взгляда.

Волков уставился на него, как на сумасшедшего:

— Ты в своём уме? Это мой бизнес, моя жизнь! — его голос дрогнул. — Две тысячи человек останутся без работы, если я подпишу! Никонов первым делом уволит большую часть сотрудников! Он мне сам это сказал,