Феодалка - Полина Верано

Да и как Марсель мог оказаться здесь, на другом конце города? Хотя вокруг него на балу крутились знатные дамочки, он вполне мог поддаться соблазну и уехать с одной из них.

Я объехала особняк. Ни огонька в окнах. Уже собиралась возвращаться, как вдруг подумала: если Марсель и правда заперт, то как он умудрился послать ко мне нищего? Оборванца же в такой дом на порог не пустят. Значит, мог только крикнуть из окна, причем в таком месте, куда нищий имеет доступ. Окна первого этажа возвышались над цоколем метра на четыре. Я даже верхом не могла заглянуть внутрь. Оставался полуподвальный этаж.

Подходящим местом чтоб подозвать нищего мне показался черный ход. Он примыкал к каналу почти вплотную. Там на заднем дворе стояли какие-то щербатые бочки, пахло отбросами и грязный ручеек стекал из-под низкой двери прямо в канал. Неженка потянулся было мордой к куче капустных листьев, но тут же шарахнулся назад от брызнувших в стороны крыс.

Маленькие окна-отдушины погреба были на уровне пояса. Там внутри светился слабый огонек свечи или лучины.

Я спрыгнула с лошади, наклонилась к окну и позвала:

– Эй… Есть кто живой?

В погребе послышалась возня, и свет загородила голова.

Глава 17

Это был Марсель. Он радостно кинулся к окну и протянул сквозь него руку, хоть толщина стены не позволяла дотянуться наружу.

– Ваша милость! Это вы?! Слава всем святым! Я уже не надеялся! Вы же вызволите меня отсюда?

– Как ты здесь оказался?

– Это все ларское виновато! До чего же коварное вино! Я перебрал совсем немного, а потом… сам не понял… меня похитили и заперли здесь!

– И кто же тебя похитил? И зачем? Выкуп требовать?

– Сам не знаю. Она не сказала, – замялся Марсель.

– Значит, “она”, – заметила я. – Нет, так не пойдет. Пока мне все честно не расскажешь, я не знаю, как тебя вызволять! Привратник делает вид, что в доме никого нет. Не могу же я вломиться силой! Так кто эта “она” и что ей от тебя надо?

– Это долгая история… – проговорил Марсель.

– Ничего, я не спешу.

Марсель обхватил голову руками и прислонился лбом к раме узкого окошка.

– В это сложно поверить, но… Это Антуанетта. Дочь герцога Версальского… Из другого княжества, к северу от нашего. Не знаю, как ее сюда занесло, она на маскараде была. То-то я думаю, голос вроде знакомый, а под маской и не узнал. И вообще не узнал бы, так изменилась…

Марсель отошел от окна и, разведя руки в стороны, показал, как именно она изменилась.

– Я раньше на повара учился, на кухне у нее, то есть, ее родителей. Подмастерьем кондитера служил. Она тогда на меня глаз положила. А я, как дурак, навоображал всякого. Не то чтоб взаимно, но… не избегал ее, в общем. Думал, чем демоны не шутят, может, еще герцогом заделаюсь! Дурак, правда? Молодой был, не знал ничего толком.

Марсель перевел дух и покосился на меня. Я слушала, не перебивая. Что-то подобное я и представляла, когда мы беседовали о неравных браках по пути из Руана, но… аж дочь герцога! Как его угораздило!

– А потом ее сосватал соседний князь, не помню, как его…Самильский, во! Ну и пока суть да дело, про ее увлечение простым кондитером как-то прознали и сплавили меня от греха подальше. Чтоб невеста, значит, спокойно замуж вышла. Продали меня караванщику, как конюха. Караванщик ходил к трем морям. Я с тем караваном много земель обошел. Потом на постоялом дворе обосновался, пока к вам не попал.

Меня покоробило слово “продали” и то, как буднично оно прозвучало. У нас тут вроде феодализм, а не рабовладельческий строй? Хотя какая разница. И те подневольные, и эти. И буржуазия зарождается, хотя отдельные права для наемных сотрудников еще не изобрели. А у нас про футболистов так говорят: что продают и покупают, и никто не жалуется…

– Так, а сейчас она чего от тебя хочет? Она же замужем.

– Уже нет, овдовела!

Где-то я слышала этот разговор. Да, вчера на маскараде!

– Так эта та… нимфа?!

– Угу, – угрюмо подтвердил Марсель. Меня разобрал смех.

– Так значит, теперь ничто ей не мешает притащить тебя к алтарю и сделать герцогом!

– Я уже не хочу! – воскликнул бедняга. – Да и не становятся так герцогами. По законам Самильского княжества титул по мужу передается. Если она за меня выйдет, то станет, как я, простолюдинкой. Мы уже говорили об этом сегодня…

– Ого! И что она сказала?

Марсель смутился.

– Ой, не спрашивайте! Много всего… Я еле отбился!

– Во даешь! Значит, отказал герцогине! – я прыснула со смеху.

– Ага, а она обозлилась и заперла меня здесь. Раньше-то я ее помню более нежной и застенчивой! Вот что власть с людьми делает…

Н-да, ситуация сложилась, хоть и комичная, но надо парня как-то вытаскивать.

– Ладно, придется поговорить с ней, чтоб отпустила тебя. Но уже завтра, сегодня поздно для визитов.

– О, нет! Только не надо с ней разговаривать! – в ужасе замахал руками Марсель.

– Это почему?

– Она и так злющая, как сто демонов, была из-за моего отказа, а теперь вас увидит и вообще…

– Что “вообще”?

– Подумает что-нибудь… откуда я знаю… она всегда ревнивая была! Да и не станет она разговаривать с вами! Кто она сейчас? Сама вдова герцога Самильского, все герцогство в ее единоличном владении! А вы…

– А я – что?! – возразила я, немного обидевшись. Надо было с самого начала придумать себе титул повыше, а теперь уже поздно менять.

– Ну, это… инкогнито, вот, – выкрутился Марсель.

– Но почему же, на маскараде она с нами вполне мило общалась.

– То на маскараде. Все под масками, титулы не действуют! В другой обстановке она бы не заговорила с вами. И тем более со мной. Ибо не по чину ей теперь на людях с поварами якшаться!

– А хватать и тайком взаперти держать по чину?

– Вот, то-то и оно, что тайком! Узнает кто-то, скандала не оберешься!

Я