Фарфор Ее Величества - Максим Андреевич Далин

— Так вот: генерал этот, замечу, не с нашей клумбы с сорняками, а из вполне годной старой аристократии. Сегодня их должны вывести из Резиденции Владык к трём часам пополуночи, около одного из потайных выходов будет ждать мотор. Леди Лиссе обещано полмиллиона, гражданство Девятиозерья и вилла на берегу Светлого озера, плюс Сэгл сделал ей предложение. «Я увезу вас, — говорил, — прелестная, из этой ужасной страны, где нас всех ничего не ждёт, кроме смерти». Но принц нужен кому-то, кого он представляет. И бумаги принца тоже: письмо Рандольфа у дамочки за корсажем.

— Отлично, — сказал я. — Лучше и быть не может.

— Что именно? — спросил Норфин, хмурясь.

— Скажите, мессир маршал, — спросил я, — вы можете послать за Сэглом из дома Старого Бора?

— А он ни при чём! — торопливо и уже испуганно, а не злобно воскликнула Лисса.

— А вы, леди, не могли бы отдать мне бумаги Рандольфа? — сказал я так галантно, как только вышло. — Пока мессир Норфин не позвал своих гвардейцев. А то они ж доставать полезут… солдатня, невежество…

— У меня ничего нет! — пискнула Лисса, кутаясь в шаль.

— То есть пусть обыскивают? — сказал я.

Она, бледнея, залезла под шаль — и швырнула на стол пухлый конверт, запечатанный гербом Золотого Сокола.

— Ничего себе… — пробормотал Норфин. — Ждите здесь.

И вышел. Лисса хотела выскочить следом, но я поймал её за локоток.

— Мы с вами подождём, леди.

— Мама всё-таки решила выйти замуж? — спросил Рэдерик.

Интонация у него была разочарованная и усталая, как у тридцатилетнего политика.

— Я сто раз говорила, что это не твоё дело! — огрызнулась Лисса.

— Моё, — сказал Рэдерик. — Ты могла бы стать королевой-матерью, а теперь, наверное, попадёшь в большую беду. Я предупреждал.

— Ты вечно суёшься во взрослую жизнь! — с отвращением сказала Лисса. — Ты моё несчастье, ты моя ошибка! Если бы не ты, я бы уже уехала из этой трижды проклятой страны…

— Мессир Клай, — спросил Рэдерик, — а она меня хотела просто отдать или заказала убить?

— Трудно сказать, — ответил я честно. — Вы сейчас — как «поцелуйчик» в фишках-шариках: кому достанется, тот делает следующий ход вне очереди. А как будут использовать — сбросят за очки или сами походят — трудно угадать. Мессир маршал это выяснит.

— Понятно, — грустно сказал Рэдерик. — Я уже понял, мессир Клай, что надо работать вместе с маршалом. Он хотя бы убить меня не хочет.

— А что в письме, знаешь? — спросил я у Индара, но ответил Рэдерик:

— Это отца. Я видел. Там он меня официально признаёт сыном, даёт титул герцога Светлополянского и называет наследником после Лежара. Подписано канцлером, королевским врачом и благословлено Иерархом Святоземельским.

— Помолчи! — закричала Лисса.

Я приложил палец к губам.

Индар присвистнул:

— И Иерарх в курсе дела… Отсюда вопрос: нужен наш малютка Святой Земле как собственный кандидат — или они решили его просто грохнуть, чтобы он не помешал им разыграть другую партию.

Рэдерик с трудом отодвинул тяжеленный резной стул, подошёл к Барну.

В галерее, ведущей в столовую из глубины Резиденции, раздались гулкие шаги и голоса. Я поднял королевское письмо, так и валявшееся на столе, и не придумал ничего умнее, чем сунуть его за пазуху — мне показалось, что так будет лучше.

Лисса успела посмотреть на меня со страхом и ненавистью — и тут в столовую вломились Норфин и генералы.

Видимо, Норфин неглупо рассудил, что стоит позвать нескольких генералов — тогда Сэгл точно не заподозрит ничего опасного для себя. Чтобы мы сразу опознали его в группе, Индар, жестоко ухмыльнувшись, ткнул пальцем в его грудь:

— А вот и наш герой-любовник! Встречайте, мессиры.

А Сэгл, явный простец, орёл и штабной красавец с роскошными бакенбардами, таки не заподозрил дурного, он был спокоен до расслабленности.

— … до особого распоряжения, — говорил Сэгл почти весело. — Разумеется, до момента, когда придёт письмо из Святой Зе…

Но увидел бледную Лиссу, кутающуюся в шаль, Рэдерика, который снова держал Барна за руку, — и у него расширились глаза. Мгновенно понял — и дёрнулся назад. Прекрасная реакция.

Только у Норфина реакция оказалась не хуже: Норфин сам его остановил — втолкнул в столовую так, что Сэгл едва удержался на ногах.

— Ты арестован, — объявил Норфин. — Клай, доложи остальным.

У наших знакомых фронтовиков, которых явно позвали именно из-за отваги и верности, вытянулись лица: они тоже не ожидали. Тарл смотрел на Сэгла, как на выходца из-за Межи, просто глазам своим не верил.

— Мессир Сэгл, — сказал я, — мы знаем, что вы готовили побег леди Лиссы, а мессира Рэдерика собирались передать каким-то третьим лицам. Из Святой Земли, видимо.

У Сэгла дёрнулся глаз, а Норфин слушал и багровел. Он впервые слышал, в чём собственно заключается измена Сэгла, — и сильно впечатлился.

— Мотор и ваши люди будут ждать у потайного выхода глубокой ночью, — сказал я. — Мессир Норфин, само собой, их там перехватит. А мне бы очень хотелось знать, кому вы обещали Рэдерика. Зачем — понятно. Кому — вопрос.

Сэгл чуть опомнился и взял себя в руки.

— Я ничего не понимаю, — сказал он, поджимая губы, как обиженная женщина. — Всё это чушь. Какой мотор, какие люди… Всё это чушь, обвинения без доказательств.

— А вот примем тех подонков, которых ты нанял, и будут доказательства, — с отвращением прогремел Норфин. — А где тот потайной ход?

— Я покажу, — сказал Индар.

— Мне легче показать, чем объяснить, — сказал я. — Я плохо знаю Резиденцию Владык.

Сэгл повернулся ко мне.

— Ты, труп, очень зря сюда влез, — сказал он медленно. Я ещё не слышал столько концентрированной тихой ненависти в голосе одного человека. — Тебе ни на этом, ни на том свете покоя не будет, я позабочусь.

— О себе позаботься, — яростно и страшно выговорил Норфин. — Предатель. Не помнишь, откуда я тебя вытащил?

— Слабак, — хмыкнул Индар. — Взрослый дяденька, а верит в глупости… в благодарность, в преданность…

— Я тоже верю, — проворчал Барн себе под нос.

Индар услышал и ухмыльнулся. Норфин тоже услышал, резко обернулся к нам.

— Это он духу, — сказал я. — Всё остальное — уже не наше дело, верно? И мне бы очень хотелось сказать вам несколько слов наедине.

— Тормунд, — сказал Норфин седому фронтовику, — отвечаешь за гадов лично. Кроме вас, ни одна живая душа не должна узнать, что они арестованы. Охранять, как сокровища короны. Головой отвечаешь.

Тормунд кивнул. Он уже не удивлялся — понял.

Мы вместе с Норфином вышли из столовой и прогулялись по галерее до небольшого круглого зала, о котором Индар сказал: «Остановитесь здесь, не прослушивается».

Норфин взглянул вопросительно — и