Судьба наёмника - Сергей Воронов

В одно мгновение Хазарду представилось, как на этой ровной, ухоженной дороге, в тени широких крон деревьев, лежат растерзанные неведомой силой тела. Всё вокруг покрыто кровью, в глазах несчастных застыл панический страх в смешении с болью. Милес, Фейрлинг и даже принцесса. Рот девушки открыт в прерванном крике, а в безжизненных глазах навсегда отпечаталась мольба о помощи. И эти глаза смотрят на него.

«Нет! Такие мысли нельзя допускать!» — Хазард резко остановился, чувствуя, что его сердце сейчас выпрыгнет из груди. Руки сжались в кулаки, тяжёлое дыхание не ослабевало, а по телу пробегали волны обжигающего жара. Наёмник с трудом сдерживал порыв разбудить всех и сказать, что они не пойдут по той дороге. Вот только ничего лучше предложить он не мог. Вновь Хазард был в ловушке, в которую загнал себя сам. Но теперь с ним были и другие, кто доверял ему свою жизнь.

«Успокойся» — приказал себе наёмник, делая глубокий вдох. «Мы — это руки, что держат клинок для тех, кто на это не способен, или же для тех, у кого они и так заняты оружием» — Вспомнились Хазарду слова его учителя. «Ты конечно, можешь отказаться, сбежать, послать всё к Падшему и уйти, но был бы ты рад рукам, которые в момент опасности или нужды отказываются тебе служить? Поэтому, перед тем, как взять контракт, всегда думай о том, для кого и для чего ты будешь служить руками. Но если ты его взял, себе ты больше не принадлежишь. Думай только о том, как выполнить то, для чего нанят. Все остальное не имеет значения».

— Он прав… — С тенью горечи прошептал Хазард. «Он всегда был прав». И всё же эти воспоминания подарили наёмнику некую долю успокаивающей неизбежности. Он не мог ничего исправить, не мог вернуться домой, в деревню. Теперь есть только один путь, во время которого он будет делать всё, лишь бы выполнить контракт. Это то, что он умеет.

Когда сон и усталость медленно, но верно начали одолевать Хазарда, он сменился с Фейрлингом. Рыцарь был крайне удивлён, что не смотря на то, что дозорным был Хазард, их никто не перерезал во сне. После чего встал на пост.

Сновидения вновь не посещали Хазарда. Когда он проснулся, солнце уже начинало проглядывать сквозь облака. Вчерашние соседи отправились в путь ещё раньше. О их лагере напоминало только кострище.

Быстро и не очень плотно позавтракав, путники также начали сборы.

Ночная тревога Хазарда, с началом нового дня, отступила, но всё же не прошла до конца. Поселившись в глубине души, она изредка напоминала о себе. Наёмника также немного удивляло спокойствие тех, кто знает, что за дорога их ждёт впереди. Только принцесса и Милес вчера обсудили с Хазардом весь маршрут. Наёмник не стал ничего утаивать. Благодаря южному спокойствию, понять переживает на самом деле Милес или нет, было сложно, но даже принцесса не сказала и слова против этой дороги, полностью доверяя Хазарду.

«Надеюсь я не подведу их».

Когда отряд двинулся в путь, начался дождь. Мелкие капли в большом количестве срывались с небес. Потоки встречного ветра заставляли их ледяными иголками впиваться в лицо и открытые участки тела. Одежда стремительно промокала, и даже проглядывающее время от времени солнце было не в силах хоть немного согреть. Девушки, сидящие за спинами всадников, крепче прижимались к ним, надеясь найти укрытие и сохранить долю тепла.

Единственное, что могло радовать в этой поездке, это то, что дорога была прямой и широкой. Мелкие бусины дождя, витающие в воздухе, лишь слегка мешали обзору. Но необходимости отправлять Артиру вперёд, для разведки, не было. Путь легко просматривался на многие метры вперёд.

В планах отряда было преодолеть эту дорогу как можно быстрее и останавливаться лишь в крайнем случае. Но с какой бы скоростью они не шли, проехать её за один день не получится. Рано или поздно, им придется остановиться на ночлег.

Мимо проносились открытые, бескрайние поля. Редкие, заброшенные постройки и широкие луга, залитые сиреневым цветом. Целое море распустившихся цветов с сиреневыми лепестками и ярко-желтой сердцевиной плавно покачивалось от порывов ветра, создавая иллюзию волн. «Самирианский сиреневоцвет» — так называли этот цветок в центральных регионах. На юге он был известен как «Лик истины». Если сорвать этот цветок в подходящее время года и правильно его засушить, можно было приготовить отвар, благодаря которому тот, кто его выпьет сможет понять истинные причины своих тревог, страхов и волнений.

Первым неприятным сюрпризом встречным на пути была туша оленя, лежащая прямо посреди дороги. Путники чуть замедлили бег лошадей, опасаясь засады, но останавливаться не стали. Бросив взгляд на тушу, Хазард отметил то, как жестоко было растерзанно несчастное животное.

Передние лапы оторваны, голова держалась на честном слове, брюхо было распорото и словно выставлено на обозрение. Рваные раны покрывали всё, что осталось от животного, а куски плоти были с яростью выдраны.

— Что заметил? — Чуть повернув голову в строну, крикнул Милес, обращаясь к Фейрлингу.

— Не похоже на работу человека… Дикий зверь? — Перекрикивая порывы ветра, ответил рыцарь.

— Что за зверь должен быть, чтобы так жестоко растерзать свою жертву и кинуть её здесь не обглоданной?

Хазард тоже думал об этом. Они не могли спугнуть зверя, ведь дорога прекрасно видна. И если бы хищник увидел их, они должны были увидеть его.

Ветер и дождь постепенно стихали, и тем яснее можно было услышать шелест в глубине высокой травы. Что-то или кто-то следовал за путниками по обоим сторонам дороги. Послышалось глубокое утробное рычание.

— Мамочки… — Сорвалось с губ принцессы.

Она уткнулась в спину Милеса, крепко прижимаясь, когда в в зарослях впервые показалась массивная, косматая спина зверя. Время от времени они мелькали в траве и с каждым разом оказывались всё ближе к дороге. Настолько близко, что Хазард смог разглядеть на их шерсти следы крови. Рычание звучало необычно, и не было похоже на простых волков.

— Не бойтесь, они не тронут вас, я обещаю. — Абсолютно спокойной произнёс южанин. В его голосе не было привычной мягкости и дружелюбия, его сменила уверенность, непреклонность и в тоже время забота. Фэритика в момент почувствовала себя словно в мягких объятиях, подобных объятиям отца. Тихо промычав что-то утвердительное в спину Милеса, она продолжила прижиматься к нему.

Звери так и