Обещанная медведю. Вернуть ведьму - Анна Григорьевна Владимирова

Я как раз скользил взглядом по пейзажу перед глазами, когда зазвонил мобильный. Слава напряглась, напряженно проследив мой жест, но я прижал ее к себе крепче, уверенный, что смогу удержать.

– Давид Глебович, в участке взрыв…

Я даже не сразу узнал парня с проходной. На заднем фоне орали сирены, слышались крики.

– Когда?

– Да только что, – прохрипел он. – Я даже не знаю, кто пострадал. Меня выбросило…

– Код «один» запросили?

– Горит.

– Скоро буду.

– Что случилось? – подскочила Слава в моих руках.

– В участке взрыв, – поднялся я.

Дарьяр с Ромой переглянулись, а Слава схватила меня за руку:

– Я с тобой поеду.

– Слав, я могу до ночи там провозиться, – покачал головой.

– Вот такой он – медовый месяц, – раздраженно нахмурилась она.

– Ладно, – сдался я, притягивая ведьму к себе. – Дар, Ром, спасибо вам.

– Держи в курсе! – бросил мне Дарьяр вслед, когда я уже потянул Славу за собой.

– Ты мать мою видел, да? – вдруг потребовала она, шагая быстро рядом.

– Да, – кивнул.

Слава замотала головой, сжимая мою руку крепче:

– Неймется ей!

– Мы поговорили с ней. Но об этом потом, ладно?

Я позвонил Рустэму, быстро доложил ситуацию и направился ловить такси, так как моя машина снова брошена черт-те где. К счастью, проблем не возникло, и вскоре мы уже неслись к моему участку.

– Что она тебе сказала? – потребовала Слава, когда я закончил очередной звонок.

– Что хочет все исправить, – напряженно ответил я, поднимая на нее взгляд.

Слава презрительно искривила губы, усмехаясь:

– Ты ей поверил.

– У нее были обстоятельства.

– Горький, ты же умный мужик! – воскликнула ведьма раздраженно в тишине салона. – Я тебя предупреждала!

– У нее не было выбора.

Я спокойно смотрел на Славу, а сам думал: каково же было ей все это время с матерью? Обнимала ночами… А днем наверняка выдавала ей нечто, о чем мы говорили в ванной: ругала длинные волосы, грозилась постричь налысо, чтобы Славка не расслаблялась. Вот же дерьмо.

– Не верь ей, – качала головой она, глядя в мои глаза. – Почему ты ей веришь, а мне нет?

– Я верю тебе. Но тебе будет плохо, если не найдешь в себе силы выслушать ее.

– Мне и так плохо! Я разрушила свою… твою жизнь! Куда хуже, Давид?!

– Хуже, когда нет шанса, – понизил я голос, снова вспоминая взгляд ребенка во сне.

У кого-то ведь его действительно нет…

Тут вдруг машину крутануло в бок, и я только успел схватить Славу и прижать к себе, закрываясь магическим щитом, как на салон обрушился удар и градом посыпались стекла. Меня оглушило на секунду, но щит выдержал. Отряхнувшись, я осмотрел Славу и обхватил ее лицо, заставляя смотреть мне в глаза:

– Ты как? – потребовал.

– Нормально, – мотнула она головой ошалело и перевела взгляд куда-то вперед, хватаясь за мою рубашку. – Давид…

Я проследил ее взгляд, обнаруживая, что водителя придавило к креслу, нашпиговав осколками от лобового стекла. Протянув руку к его шее, понял, что ему уже не помочь. За окном слышались истеричные крики, кто-то кричал нам, чтобы выбирались, и я даже был бы не против. Только двери заклинило. Салон сплющило, оставив четкую границу от моей защиты вокруг нас. Я прижал Славу к себе, вынуждая оторваться от созерцания трупа в салоне.

– Он умер быстро. Не смотри.

– Какого ж черта?.. – выдохнула она, крупно дрожа.

– Так бывает.

Я потянулся за мобильным. Вызвать эвакуацию заняло минуту, и уже через десять нас вытаскивал отдел быстрого реагирования, который мало чем отличался от человеческой службы спасения. Славу вытянули первой и утащили на носилках обрабатывать порезы. Я вылез сам, хоть меня тоже попытались уложить. Пришлось представиться и показать удостоверение, чтобы отстали и дали осмотреться.

В эпицентре аварии творился хаос, более-менее организованный нашей службой. Уже оцепили место и встретили скорую помощь. На другой полосе на крыше валялся черный джип. Из него как раз вытаскивали пострадавших.

– Как произошло? Видели что-либо?

Я перевел взгляд на ведьмака в униформе. Кажется, он должен был опросить пострадавших по инструкции. Но сказать было нечего.

– Нет, – растерянно выдохнул я, хмурясь на месиво, оставшееся от такси.

Все это не давало покоя. Взрыв в моем участке, до которого я так и не доехал, авария… Слишком ювелирно для тупого Роварского, но не похоже на случайность. Только если…

Я повернул голову в сторону кареты, в которой Славу обклеивали пластырями. Колготки на ней порвались, и вся она выглядела несчастной и растрепанной. Наши взгляды встретились, и я понял, что она растеряна не меньше моего. Я все крутил в голове разговор с ее матерью, выдергивая из памяти обрывки фраз. Она говорила, что голодала, осталась без жилья… И что сгорело общежитие, когда давала слабину и открывала чувства перед дочерью.

Я нашел в кармане брюк ее визитку и набрал номер. Фон для разговора был неподходящим, и Маргарита сразу напряглась, едва я успел представиться.

– Что со Славой? – встревожилась она.

– А с ней тоже может что-то быть? – нахмурился я. – Вокруг меня все взрывается, Маргарита. Мне нужно ваше мнение…

– Что произошло? – задышала она чаще. В том, что взволнована, не было сомнений. – Где вы?

– Со Славой все в норме.

– Я мало что знаю, Давид, – растерянно начала она. – Но и она ведь голодала со мной и умереть от голода тоже могла…

– Ничего не поменялось между нами. Но почему стало так, я не пойму.

– Можно подробней?

Я замялся, неуверенный, могу ли доверять до конца. Но обстановка располагала доверию, потому что иначе придется признать, что я понятия не имею, что происходит. И я рассказал коротко о том, что произошло после.

– Ты отказался от должности, – предположила она неуверенно. – Это к твоему вопросу о том, почему Слава стала эскортницей. Все в нашей жизни так сложилось, что на нее велись мужчины… И я не могла уйти с этой дороги, как ни пыталась. Слабое оправдание, но… может, это имеет смысл, и отказаться от дарованного нельзя?

– Сдержит ли «ошейник»?

– Мне не у кого было просить для нее «ошейник», – напряженно отозвалась она. – Можешь попробовать.

И это тоже было правдой. У кого просить? По какому поводу? Заклятье «ошейника» – это не рецептурный препарат, просто так его не попросить ни у кого. Сразу попадешься на радары надзора за неизвестными одаренными…

Оставалось понять, почему мы попали в аварию.

– Давид, я могу вас увидеть?

Я вернулся в реальность из размышлений.

– Мне нужно ей как-то все рассказать…

– Дайте время. Я вам