Стражница Сумеречного перевала - Кира Стрельникова

долю в этом путешествии… А растерзанные звери, скорее всего, дело клыков ящерицы, а не вселившегося сумеречного, как подумала Ула, услышав шамана. Да и Эргед почуял бы, окажись такой рядом, как того мальчонку. Духи-ищейки всегда чуют своих врагов, от них невозможно закрыться или как-то защититься.

Эргед сходил ополоснуться к протекавшей неподалеку речушке, вернулся к костру, и вскоре они снова спали, и до самого утра их никто не беспокоил.

Улгриф и Каррег вернулись к долине с цветами – на этот раз им никто не мешал – и остановились в стороне от перевала, выбрав место в лесу, где деревья росли погуще, с подлеском. Маг, или тот, кто был им не так давно, воспользовался моментом, когда генерал ушел на охоту, и занялся делом. В первую очередь позаботиться, чтобы их не обнаружили раньше времени. Конечно, если бы у мага имелся прежний арсенал… Но чего нет, того нет, пришлось довольствоваться тем, что под рукой. Кое-какие травы и корешки Улгриф нашел в окрестностях, остальное замаскирует кровь. Беззвучно шепча странные слова, значения которых он не понимал, маг обошел небольшую поляну, где они с Каррегом устроились, рисуя в воздухе и на земле знаки. Потом поджег разложенные травы, загоревшиеся синеватым огнем, и напоследок, полоснув по ладони кинжалом, напоил знаки на земле кровью.

Вспыхнув холодным голубым светом, они исчезли, искры разбежались по траве и погасли, а Улгриф без сил опустился в центре поляны, глубоко вздохнул и прикрыл глаза, сосредоточившись. Предстояло сделать еще кое-что… Кажется, стражница путешествовала не одна, как подсказали обитатели сумеречной стороны, и ее спутник мог представлять опасность. И как же вовремя появился тот, кто поможет устранить досадную помеху! Духи обещали привести его в нужное место, чтобы он сделал то, что должен. Духи знают многое, особенно обитающие за гранью, и как же хорошо, что теперь связь с ними усилилась! Маг попался крепкий, не хлюпик какой-то, очень полезный для него человек…

Улгриф уже не понимал, где его мысли, где чужие. Сознание раздваивалось, распадалось на слои, как туман над болотом. Он не знал, откуда появилась уверенность, что стражницу надо захватить живой и поехать с ней обратно на Сумеречный перевал, к границе. Довести до конца то, что не успел в первый раз. Какой первый раз? Что довести?.. Улгриф не мог разобраться, обрывки чужих мыслей-воспоминаний расползались, как истершаяся ветошь в пальцах. Он просто делал то, что делал, не задаваясь вопросом о причинах и целях. И сейчас, неподвижно сидя в центре поляны, слушал землю, хоть она и неохотно делилась сведениями. По всему выходило, что у них с Каррегом есть несколько дней, пока появятся все действующие лица. Что ж, хорошо, как раз хватит, чтобы восстановиться и подготовиться к встрече.

Когда вернулся генерал с добычей, на поляне горел костер, рядом стоял котелок с набранной водой, лежали собранные толстые ветки на дрова. А Улгрифа не было.

Чтобы найти гнездо, Уле пришлось снова обратиться к духам рода, они и привели к узкой расщелине, покрытой мхом, где обнаружились почти незаметные, в крапинках и серых разводах, яйца. Штук двадцать, не меньше.

– Это ж какая плодовитая тварь, – пробормотал Эргед, поморщившись.

– Значит, где-то тут болтается еще и самец этой ящерицы?! – вскинулась Ула и уставилась на воина.

– Вряд ли. Самцы живут глубоко в горах и в долины к людям не выходят. Это самки, выращивая потомство, выбираются ближе к деревням, чтобы детям было что есть.

– Фу, гадость какая. – Стражница передернула плечами и решительно вытянула ладонь. – Нечего этой дряни здесь делать.

Обратившись к силе духов рода, Ула спустила несколько оранжевых язычков с пальцев, и гнездо весело занялось, яйца шипели и лопались, пузырясь отвратительной зеленой пеной. Воняло хуже, чем на помойке, и стражница брезгливо сморщила нос, отшатнувшись от расщелины.

– Как думаешь, об этом предупреждал шаман? – негромко спросил Эргед, когда они возвращались к лагерю.

– Возможно, – задумчиво ответила Ула. – Духи, они такие, предупреждают, но крайне редко могут сказать что-то конкретное. Шаман должен быть очень сильным, как Рарох, и тот тоже не всегда может понять, что же хотят ему сказать.

Гончий вздохнул и мимолетно погладил Улу по спине.

– Что ж, будем надеяться, что предупреждал именно об этом, и разорванные животные – дело лап туманной ящерицы.

Они собрались и поехали дальше. Вокруг стояла тишина, даже ветер не шелестел в кронах, небо затянули серебристо-серые облака, и, хотя дождя не было, в воздухе пахло влажностью. Некоторое время Эргед и Ула молчали, потом воин не выдержал и все же спросил:

– Получается, мы собрали все, что нужно для ритуала закрытия границы?

– Если верить Рароху, то да, – кивнула Ула.

– И что будем делать после долины?

Стражница пожала плечами, на лбу ее пролегла вертикальная морщинка.

– Думаю, поедем обратно, – медленно ответила она. – К Рароху. А потом – к перевалу.

Улу охватило странное чувство. Она поймала себя на мысли, что за эти дни настолько привыкла к путешествию вместе с Эргедом, что, когда оно неожиданно подошло к концу, в груди поселилось непонятное тянущее ощущение. Было так здорово просто ехать вдвоем по долинам и предгорьям, иногда натыкаться на приключения, иногда – участвовать в каких-то праздниках в деревнях. И ни о чем не думать, не вспоминать прошлое, не волноваться о будущем. Просто быть вместе…

Пожалуй, впервые за последние годы Ула осознала, что не хочет возвращаться к прежней одинокой жизни на Сумеречном перевале. Не хочет терять эмоции, и… не хочет терять Эргеда. Как-то так получилось, что за прошедшие дни он незаметно стал слишком большой частью ее самой, и мысль, что он уйдет, заставляла сердце болезненно сжиматься. Теперь Ула смотрела на невероятное предложение Рароха совсем с другой стороны.

На обед они ненадолго остановились у озера, из которого вытекала шумная речушка, перекусили и поехали дальше вдоль этой речки. Долина тянулась между двумя грядами пологих хребтов, вскоре дневной свет сменился вечерним сумраком. Пришлось остановиться, немного не доехав до перевала в долину огнецвета.

– Ничего, завтра утром доберемся, – невозмутимо заметил Эргед, пока они разбивали лагерь.

Только никто из них не ожидал, чем закончится этот вроде бы мирный и спокойный день…

После того как на поляне весело загорелся костер, гончий отправился на охоту, а Ула присела у огня, уставившись на пляску оранжевых язычков, ожидая, пока закипит вода. Вокруг царила тишина, лишь изредка шелестели листья от ветерка да иногда раздавались звуки ночной лесной жизни. Вот треснула ветка, вот кто-то тоненько крикнул – видимо, пичуга какая из тех, что просыпаются