Русь - Виталий Манческо

– Ты совсем ничего не помнишь? -спросила Лилит.

Данила молча покачал головой.

– Ты храбро сражался, -постаралась взбодрить Лилит, -тобой как будто боевое безумие овладело, глаза кровью налились, всех раскидал, а меня спас от орды бешеных псов.

– Псов в полицейских латах, -прошептал себе под нос Данила.

– Да не переживай так, -рука её одобрительно опустилась на плечо Данилы. -Ты правильную сторону выбрал, внутреннему зову последовал, за правое дело вступился.

– Правое дело, а с головы вылетело – ничего не помню, -грустно выдохнув сознался Данила.

– Это ты устал, просто устал, -её пальцы нежно погладили его волосы, щеку, опустились на плечо.

Прикосновения её, успокоили сердце его, привнесли ясность разуму, он будто вновь оказался ребенком, а напротив, сидела любящая мама и сочувственно смотрела в глаза.

– Наверное ты права, просто устал… да последнее время, вообще, плохо спиться.

– Ничего страшного, все хорошо, все будет как нельзя лучше, -её ладонь незаметно оказалась сверх руки его и едва уловимыми движениями, кончиков своих пальцев, она начала поглаживать его кисть, -поспишь и все образуется, все пройдет и наладится, все будет хорошо, все сложиться благотворно и воцариться справедливость на этой планете.

Данила перевернул свою кисть ладонью вверх и их пальцы тут же сплелись в единой симфонии бесконечной природы, подобно витиеватому плющу окутавшему своими стеблями ствол вечного древа. Тепло исходящее из длани девушки, в одночасье, заполонило собой каждую клетку внутри него. Окружающий полумрак наполнился яркими лучами предрассветной звезды. Время остановилось.

Вокруг все было как и прежде: выпившие дебаты, бахвальство подвигами, революционные планы, грядущая победа и все это, под несмолкаемый звон бокалов и рюмок. Однако сейчас, абсолютно все, прекратило существовать для двух людей держащихся за руки. Так продолжалось до той поры, пока перед их столиком, не возникла шатающаяся фигура, огромного мужика, средних лет, от которого исходил резкий шлейф перегара.

– Добрые люди, свободы и права вам! -начал было мужик и тут же широко зевнул, а спустя пару секунд промедления, прикрыл рот рукой.

– Свободы и права! -отчеканила в ответ Лилит.

– Свободы и права, -машинально пробормотал Данила.

– Великодушные сограждане, я вот поинтересоваться хотел… -начал громогласно говорить мужик и сразу же, как-то стыдливо понурил голову, почесал затылок и уже более тихо продолжил: -Не будет у вас пару рублей одолжить, на апохмел мне?.. Я отдам, честное слово, все отдам!

Подошедший говорил открыто, в каждом слове его была какая-то вина, угрызение совести, это был один из тех внутренних укоров, которые обычно преследуют человека с утра, после знатной вечерней пьянки. Искренность эта подкупила Данилу и он молча полез в свой карман, достал кошелек, вынул пару купюр и протянул их незнакомому гостю.

– Мира вашему дому да счастья детям вашим милостивые люди, -поклонившись, начал рассыпаться в благодарностях мужик, -вы ведь спасли-то меня, буквально спасли… Думал умру я, так выпить хотелось, а вы вот спасли меня… да-да спасли! Да я в долгу не останусь, отблагодарю вас, сейчас же отблагодарю…

– Да какие благодарности, подлечи здоровье свое, а то как же смотреть на муки твои, -сказал Данила, стараясь хоть как-то унять признательный пыл незнакомца.

– Сейчас, сейчас же, -рука его нырнула в карман куртки и начала что-то искать, только найти ничего не могла и мужик продолжал копошиться в куртке, далее приговаривая: -Сейчас, сейчас же, одну минуту, сейчас…

Воцарилась минута молчание, которую тревожил лишь едва слышный и недовольный ропот мужика.

– Нашел, нашел вот! -торжественно воскликнул мужик. -Люди добрые дайте присесть-то, сейчас и я вас угощу, сейчас.

Не ожидая приглашения, он присел на край скамьи, возле Данилы, а когда тот подвинулся ближе к стене, тогда мужик придвинулся ещё ближе к нему, прямо на насиженное теплое место. Лилит с интересом наблюдала за происходящей сценой, Данила же, был более в недоумении, но интерес к персоне гостя блестел и в его, усталых, глазах. Мужик достал с кармана маленький шелестящий пакетик, на дне которого, покоился белесый снежок; после, он кособоко улыбнулся и горделиво представил находку. Однако от предложения сообразить на троих, что Данила, что Лилит культурно отказались. Мужик не особо им возражал, без лишних уговоров он вскрыл пакетик, высыпал на ноготь большого пальца горсть белого порошка и с блеском в глазах, вобрал в свой нос всю горку разом. Ещё с пол-минуты мужик сидел в их компании, то и дело потирая свой нос да приговаривая куда-то в сторону: «Ух хорошо как, ух хорошо, ух…». После он встал, молча поклонился, шмыгнул носом и удалился.

С минуту они молчали и в этом промежутке, Лилит подняла свой бокал и осушила его остатки. Бокал Данилы был полон. Когда-то давно, ещё в студенческие годы, он пил вино, да тогда его пили все: это было дешево, а для студента, это было главным мерилом при выборе. Только вот сейчас, с тех самых пор, беззаботных студенческих времен, миновала уже более десятка лет и вина с тех пор он не пил, предпочитая самогон и текилу. Тем не менее, он с важным видом поднял свой бокал, колыхнул его содержимое, постарался что-то рассмотреть в его рубиновом отблеске и вообразив себя искусным сомелье сделал небольшой глоток.

– Ну как? -улыбнулась Лилит.

Насыщенный, терпкий, напиток имел необычное бархатистое послевкусие и оно разительно отличалось от того, что когда-то он пил в своей юности.

– Признаться честно: я не особый специалист, -Данила пожал плечами, -но мне очень понравилось. Оттуда из-за забора?

– С юга, -ответила девушка, потом взяла бутылку, обновила содержимое бокала Данилы, а следом наполнила и свою посуду.

На дне бутылки осталось совсем ничего.

– Хорошее, с Одессы наверное?.. -он хлебнул ещё один терпкий глоток.

– Вовсе нет, не угадал. Это Кьянти, с лучших виноградников тосканского региона… -она покрутила хрустальный фужер, рассматривая густые потеки на стенках посуды и выдохнув некое разочарование добавила: -А здесь… Контрабанда – из-под полы.

На секунду он почувствовал себя глупо, как будто комок стеснения стал средь горла, но эта неловкость, миновала в мгновение ока. Смущаться было некого, напротив сидел хорошо знакомый ему человек, который пропускал мимо ушей такие нюансы, а поистине важным, тревожащим душу вещам, понимающе и сочувственно кивал. Так во всяком случае ему казалось и это чувство только росло с каждой минутой.

– А как тебя занесло в эту гущу, в беспросветный туман революции? -спустя минуту молчания и пару глотков вина, спросил Данила.

– История моя стара и до боли банальна, -ответила Лилит и грустно вздохнув, дополнила: -Да она, почти такая же, как и у всех.

– Расскажешь?..

– Только предупреждаю, -улыбнулась девушка, -за остатками можем и не успеть, ещё одну брать придется, -её ногти пару раз клацнули по остаткам на дне бутылки.

– Так я сейчас, мигом… лучшего портвейна возьму.

– Нет-нет, уволь уж, портвейна не надо! -улыбнулась Лилит. -Предоставь выбор вина на мой суд.

Возражать он не стал, он хотел вручить денег на это вино, но девушка уклончиво отказалась, после она удалилась к стойке бара и спустя всего несколько минут, на столе стояла ещё одна бутылка, такого же самого, красного вина. Её рука разлила остатки в бокалы и она начала свой рассказ.

***

«Давным-давно это все происходило, я тогда была ещё очень юна и наивна. Трудилась я в одной корпорации, которая то и дело набирала обороты: конкуренты стонали от неудержимого напора, прогрессивные взгляды низвергали заржавевшие устои и величие её росло день ото дня, подобно молодому бамбуку рвущемуся к бескрайнему небу. Сейчас эта компания уже почти что зачахла, от былого величия осталась лишь тусклая тень, да и та, доживает свои последние дни.

Однако что-то я сразу к концу перешла, с самого хорошего начала, -девушка задумалась,