Ночь упырей - Анастасия Александровна Андрианова

– Пойдём, – бросил он, кивнув подбородком в подъезд.

Они прошли через турникет, по очереди стряхнули по горсти искр в генератор и поднялись на второй этаж. На коврике у двери расползалась какая-то мерзкая липкая лужа, уже высохшая. Надо будет вытереть.

Смородник вставил ключ в замок и поймал себя на мысли: сколько раз они заходили сюда вдвоём? Лунница так же ждала чуть позади, и духи у неё оставались всё теми же, с тяжёлым ароматом каких-то ночных цветов и гвоздики. Интересно, дешевле или дороже «вишни»? Смороднику никогда даже в голову не приходило узнать и купить. Наверное, правильно она сделала, когда решила с ним порвать. Он был ей никудышным партнёром.

Хотелось верить, что мог бы стать лучше для кого-то другого. Не может же он быть безнадёжным.

В квартире он хлопнул ладонью по выключателю, резко выдвинул нижний ящик комода, присев на корточки, и бросил Луннице прямо в руки пачку сигарет. Она поймала на лету.

Сидя перед комодом, Смородник вопросительно кивнул. Капюшон сполз с головы на шею.

– Ну? Всё?

Лунница спрятала сигареты в сумочке, быстро обернулась на дверь и прикрыла её.

– Надо поговорить.

Она по-хозяйски уселась за стол, заправила длинные пряди за уши и сложила руки перед собой. Смородник с недовольством уставился на сапоги, которые она не сняла.

– Говори.

Садиться напротив неё не хотелось, тогда бы Лунница могла подумать, что ситуация развивается по её сценарию. Смородник почувствовал себя глупо, сидя у комода, и попытался лихорадочно придумать, куда ему деться в своей крошечной квартирке. Сесть на матрас? Вдруг она сочтёт это за флирт? Встать у плиты? Да ну, будет выглядеть как кухарка. У холодильника? Будто проголодавшийся кот. Да и после неудавшегося поцелуя с Мавной (это же был именно он, да?) холодильники вызывали смутные волнующие ассоциации.

Наверняка все метания отразились у него на лице, потому что Лунница хмыкнула, глядя на него с чем-то вроде сочувствия. Темень, и почему никто не написал учебник по обращению с бывшими?

– Так и будешь с пола на меня таращиться?

Всё-таки из кожи лезла, чтобы показать, что является хозяйкой положения. Вот стерва.

– Нет. – Смородник поднялся на ноги, отряхнул джинсы, прекрасно зная, что полы и без того чистые, протиснулся между матрасом и столом к раковине и сполоснул ладони. Развернулся и встал, скрестив руки на груди.

– Говори, – добавил он, стараясь прозвучать требовательно. Получилось ворчливо.

Он ждал, что Лунница сейчас начнёт драматично закуривать, чтобы спровоцировать его – он же не терпел, когда дымили в квартире. Или станет требовать заварить ей чаю или покормить чем-то. Но, наверное, она давно поняла, что это бесполезно, в его холодильнике даже повесившейся мыши не было. Только банка солёных огурцов.

На мгновение в голову пришла безумная мысль показаться радушным хозяином и предложить огурцы и кофе, но Смородник вовремя осадил себя. Оставит для более приятного случая. Калинника лучше пригласит.

– У тебя проблемы, – пригвоздила Лунница тяжёлым тоном.

– Я знаю.

– Не-а. Хуже.

Смородник чуть подался вперёд:

– В каком смысле?

Элегантно вытянув перед собой ладони, Лунница сделала вид, что невероятно увлечена разглядыванием своих длинных заострённых ногтей. Неужели прятала глаза, потому что сомневалась? Странно, что она могла вообще испытывать неловкость.

Смородник снова остановил поток своих мыслей. Да, в нём ещё громко говорила обида, но, наверное, не стоило постоянно унижать её у себя в голове. Они разошлись не очень красиво, да ведь и он сам никогда не был идеалом. Он давно знал Лунницу и мог сказать, что в целом она умела быть приятной собеседницей и в общем-то никому не делала подлостей, если не считать измен.

– Я сегодня стояла у себя на балконе и видела внизу Матушку с какими-то незнакомыми чародеями. Не из нашей рати. Они говорили о тебе, я слышала твоё имя в разговоре. Там было непонятно, чего конкретно хотят, но Матушка вроде бы сомневалась, а те чародеи просили сказать, где тебя можно найти. И, знаешь, звучало не так, будто они хотели передать тебе запоздалый подарок на день рождения. На твоём месте я бы затаилась и не появлялась в общаге, Смо.

Лунница впервые подняла глаза и посмотрела в упор. У Смородника по спине пробежали холодные мурашки.

– Почему я должен тебе верить? Может, ты хочешь мне отомстить.

– Не должен, конечно, – фыркнула она чуть оскорблённо. – Будто бы от тебя можно было ждать чего-то другого. Но смотри сам, ты взрослый мальчик. Может быть такое, что придёшь домой, а тут уже живёт кто-то другой и спит на твоём драгоценном матрасе. В учебном корпусе полно молоденьких мальчиков и девочек с бурлящей искрой, которые с радостью потеснят отслужившего пса.

Смородник фыркнул:

– Мне кажется или ты мне угрожаешь?

Поправив волосы изящным движением, Лунница встала из-за стола и, протиснувшись между стулом и краем матраса, встала вплотную к Смороднику. Он напрягся, не понимая, чего от неё ожидать.

Глаза Лунницы были манко-зелёными, с длинными чёрными ресницами, но сейчас казались тёмными, влажно блестящими, и у Смородника в голове всплыл непрошеный факт, услышанный когда-то давно, – о средневековых красавицах, которые использовали сок белладонны для расширения зрачков.

– Нисколько не угрожаю, – прошелестела она и протянула руку, пробежавшись пальцами Смороднику по груди. Он попытался отодвинуться, но только сильнее вжался в столешницу позади себя. – Наоборот, беспокоюсь о тебе. Не чужие ведь, столько лет встречались. Правда, нечасто, но я успела прикипеть и к тебе, и к твоему спальному месту. – Лунница лукаво стрельнула глазами в сторону матраса.

– С каких пор ты стала беспокоиться о ком-то, кроме себя?

Смородник нервно сглотнул, когда её рука спустилась ниже, очертила линию его талии и медленно двинулась к ремню на джинсах.

– Всегда беспокоилась, – шепнула она. – Только ты этого не замечал. Смотрел на меня, а на самом деле мимо. Или сквозь. Так, может, вспомним, как нам было хорошо?

Лунница прижала ладонь к его паху, крепко сжав плоть сквозь ткань, и приблизила лицо к лицу Смородника, обдав губы тёплым цветочным дыханием. Её волосы щекотнули шею. По хребту, от затылка до поясницы, пронеслись крупные мурашки, словно удар тока. В висках застучало, вены обожгла вскипевшая кровь.

В голову хлынули воспоминания. Все их прикосновения, поцелуи – без нежности, жадные и голодные, как укусы. Короткие встречи, полные жаркой и эгоистичной страсти, чтобы разбежаться сразу после яркого пожара наслаждения.

Вторая рука Лунницы принялась расстёгивать его ремень, губы прижались к бешено бьющейся жилке на шее. Смородник шумно втянул носом воздух и резко дёрнулся