Общество забытых мучеников - Анви Рид

– Надо бежать, Эбель. – Реджис наклонился к ее лицу.

– А как же другие скуры? Те, что внизу? – Эбель не дала ему открыть дверь.

История повторялась. Живот сводило точно так же, как и в тот день. Комок тревоги разбухал где-то в желудке, как намоченный хлеб. Пальцы немели. Тело переставало слушаться.

– Я вернулся за тобой и выведу отсюда только тебя.

Он навалился на дверь и, открыв ее, потянул Эбель за собой. Его рука крепко держала ее руку. Так крепко, что еще один рывок, и он вывернул бы ей сустав.

– Нет, Реджис, стой!

Но Реджис уже летел вниз и, перепрыгивая ступеньки, рвался к выходу.

– Я должна спасти…

– Ты должна спастись! Барнс, твою мать! Ты должна спастись! Сейчас! В эту чертову секунду ты закрываешь свой рот и идешь за мной! Я не пущу тебя! Не дам снова умереть!

Реджис прижал ее к стене, загородив лестницу. Загородив весь мир позади него.

– Ты слышала Горганака? Он дал нам еще один шанс! Ради Анны-Марии! Ради своего отца! Ради… – он громко сглотнул, – меня. Спаси сегодня себя!

Эбель испуганно смотрела в его глаза. Ее разрывало на части. Она понимала, что погибнет, если не послушает его. Но если не послушает себя, то предаст то, из-за чего сюда вернулась.

– Я знаю, что ты жаждешь правосудия. – На шее Реджиса вздулись вены. Он старался говорить тихо, отчего напрягался еще сильнее. – И я обещаю тебе, мы остановим моего отца! Но сейчас… Черт! Эбель, сейчас нам надо бежать! Быстро!

– Реджис… – проглотив комок подступающих слез, просипела она.

– Я обещаю тебе, Барнс! Мы сожжем к чертям это место! Мы найдем тех, кто поможет нам остановить их. Но сейчас я выведу тебя отсюда. Ты поняла меня?! Услышала?

– Д-д-да…

– И только попробуй отпустить мою руку!

Сжав его ладонь, она побежала за ним вниз по лестнице. Главный вход был закрыт. Очевидно. Им повезло, что ночью амбалы не караулили в гостиной, а вместе с врачами охраняли подопытных в кабинетах, не давая им вырваться или накинуться на медсестер.

– На нулевом этаже есть кабинет с окном на задний двор, – дрожащим голосом сказала Эбель.

– Опасно спускаться на пыточный этаж. – Реджис судорожно озирался в поисках выхода.

– Может, туда? – Эбель кивнула на высокие окна, занавешенные бархатной гардиной.

– Это обманки. Непробиваемые стекла. Не открываются. Не ломаются.

– Может, вышибем дверь?

– Слишком много шума.

– Тогда…

– Гараж, – сказал Реджис. – Он всегда открыт.

И, потянув Эбель за собой, помчался вдоль коридора. Мраморные статуи следили за ними. Портреты кисти известных художников провожали осуждающим взглядом. Это место насквозь было пропитано фальшью. Эбель обязательно сожжет дорогие ковры, шелковые обои на стенах, помпезные люстры и картины на стенах, скрывающих за собой крики боли обманутых исключительных.

Гараж и правда был открыт. Бетонная коробка служила убежищем для лакированной машины с длинным багажником. Грязные колеса оставили след на полу. Пахло бензином. От машины все еще исходил жар. Кажется, ее загнали сюда совсем недавно.

– Живее. – Реджис отпустил руку Эбель и кинулся к гаражной двери. – Помоги поднять!

Но Эбель не давала покоя тонированный автомобиль. Она обошла его и потянула за ручку. Хотела проверить, остался ли в замке зажигания ключ.

– Барнс, давай же, – кряхтел Реджис. – Быстрее!

– Мы можем уехать отсюда на машине!

– Нас услышат и отправятся в погоню. Опасно.

Но Эбель, не слушая его, открыла дверь, и чуть не упала, оступившись. В нос ударил металлический запах крови. Никаких ключей в машине не было, но было нечто другое…

– Аманда? – Эбель прикрыла рот рукой.

– Какая, к черту, Аманда?!

– Аманда Вестер…

Реджис на секунду замер. Он посмотрел на Эбель и по ее испуганному взгляду и дрожащим рукам. все понял без слов. Видимо, тоже вспомнил лицо, которое видел утром на исповеди.

– Аманда с военной обороны. Студентка Академии… Что она делает здесь?!

Реджис наконец поднял тяжелую дверь гаража. Туман сразу разлился по полу и окутал ноги. Он медленно поднимался выше и выше, проникая в салон автомобиля. Заполз на заднее сиденье, укрыв свежий труп.

– Уходим! – гаркнул Реджис.

– У нее новый сигил…

Эбель залезла в машину и, пошарив по пропитанным кровью карманам, достала записку.

– Барнс! Живо!

Реджис вытащил Эбель и, хлопнув дверью машины, подтолкнул к выходу. Кажется, из коридора послышались шаги. Видимо, Горганак спустил своих псов с привязи. Эбель с Реджисом выбежали на улицу и, повиснув на гаражной двери, с силой закрыли ее за собой. На улице уже светало.

– К яме под забором! – скомандовал Реджис. – Вдохни поглубже. Бежать придется быстро!

За ними не было погони. Никто, кроме Реджиса и Эбель, не покинул Дом мучеников. Они вернулись на шоссе и, спрятавшись за деревьями, пытались отдышаться.

– Там был новый труп, – с трудом произнесла Эбель.

Сердце гулко стучало в ушах, легкие все никак не могли наполниться воздухом.

– Убийца был здесь, – догадался Реджис.

– Если это не Горганак и не твой отец, то кто?

– Нам нужно больше информации. Это может быть Янсен или кто-то, о ком мы вообще ничего не знаем.

– Далеко до Санди? – Эбель выглянула на дорогу.

Мимо пронеслось несколько машин.

– Ближе, чем до Академии. – Реджис посмотрел на часы. – Но нам пора возвращаться. Мы не успеем на воскресную службу. Нас будут искать.

– Плевать… – Эбель выпрямилась, наконец отдышавшись.

– У тебя есть идея, – улыбнулся Реджис.

– Едем в город. Хочу навестить старую знакомую.

– Кого?

– Шаманку Ноктуа.

– На Мэйкер-стрит? – усмехнулся Реджис. – Как же тесен этот мир, черт подери.

Они поймали попутку. Сели в старый седан к какому-то фермеру, пропахшему навозом и молоком, и заплатили несколько сотен баксов, чтобы доехать до Санди. Всю дорогу Реджис смотрел в открытое окно. А Эбель смотрела на Реджиса. Ей было стыдно. После всех тех слов, что она наговорила ему, после того как оставила ночью на шоссе, Эбель считала себя плохим человеком. Но извинения комом застряли в горле. Проще было выпрыгнуть из машины на ходу, чем попросить прощения у человека, который вновь ее спас. Поэтому она, уставившись на дорогу, молчала весь остаток пути.

Санди не изменился за эти месяцы. Да и с чего бы ему меняться? За столько лет здесь не переизбрали даже мэра. В городе не было новых домов, магазинов и кинотеатров. Были лишь разбитые дороги, скучные парки, школы и выстроившиеся в ряд одинаковые домики на одинаково тоскливых улицах. Люди торопились в церковь. Колокол главного собора трезвонил уже двадцать минут, оповещая горожан о начале богослужения.

– Тьфу ты, опоздаю сейчас! – Фермер ударил по рулю и затормозил на обочине. – Всё! Выметайтесь!

– Мы заплатили вам, чтобы вы довезли нас до Мэйкер-стрит. – Реджис наклонился к водителю.

– Вы заплатили мне, а не Богу. Он меня ждать не будет, а вы и сами сможете дойти. Минут сорок пешком – и вы на месте.

– Черт, – выругалась Эбель.

Фермер перекрестился, услышав это.

– Сколько? – Реджис сунул руку в карман.

– Сколько – что? – Фермер притворился, будто не понял.

– Двадцать баксов хватит?

– Выметайтесь, я сказал! Служба начнется через пять минут!

– Пятьдесят?

Реджис отсчитал последние купюры.

– Сотенку давай, и так и быть, отмолю свой грех на следующей исповеди, – заулыбался фермер, обнажив кривые зубы.

Реджис тяжело вздохнул и отдал ему все оставшиеся деньги.

– Накинешь еще столько же – отмолю и ваши.

– А я могу бесплатно накинуть пару ударов в челюсть, и услуги стоматолога вам больше не понадобятся. – Эбель вцепилась в переднее сиденье.

Реджис цокнул и притянул ее обратно.

– Бог знает, что вы вымогаете деньги? Про этот грех расскажете на исповеди?

– Барнс… – Реджис потер глаза. – Едем уже, – обратился он к водителю.

– Дамочка твоя, если будет так со мной разговаривать, быстренько пешком потопает. – Фермер дал по газам, и Эбель откинулась на сиденье.

– Хватит нам проблем на сегодня, – шепнул Реджис.

– Но у нас нет денег на обратную дорогу.

– Я разберусь. – Рджис скрестил руки и закрыл глаза.

Он был измотан. Как и Эбель. Но она так и не смогла задремать. Жадно вглядывалась в лица людей, вспоминала каждую улицу, каждую