Двадцать два несчастья. Том 3 - Данияр Саматович Сугралинов

— Ну ладно, — нехотя сказала Носик. — Тогда я завтра после обеда тебе еще и характеристику набросаю. Там в протоколе где-то должно быть, за прошлые годы. Ты только скажешь потом, что добавить, а то в казанском меде…

— Марина! — перебил ее я. — Какой еще казанский мед?

— Ну как какой? Наш КГМУ…

— Никакого КГМУ! — категорическим голосом сказал я. — Мы поступаем в Москву!

Следующие минут пять я убеждал полностью деморализованную Марину, что она вполне сможет поступить в московский ВУЗ. Что из провинции тоже берут. И что там учиться нисколько не сложнее.

Я ничего не имею против региональных вузов вообще и казанских в частности — прекрасные образовательные учреждения. Просто в Москве у меня научные связи ого-го какие. Да, у меня в теле Сергея их нет, но ничто не мешает заполучить их обратно. Особенно если знать, к кому и по каким вопросам обращаться.

Когда мы распрощались с Мариной Носик, договорившись завтра созвониться, я аж вспотел от возбуждения, настолько меня окрылили мысли о возвращении в науку.

Но парадоксально спать захотелось еще больше. Все еще окрыленный, но широко зевая, я с облегчением отложил раскаленный телефон и повернулся к Валере:

— Вот так, брат, сам видишь, как оно все закрутилось. Поэтому нужно срочно искать тебе хозяина. А то я скоро уеду. И, вероятно, обратно уже не вернусь никогда.

Валера выслушал меня и скептически чихнул. Он мне явно не верил.

А затем пошел на кухню, понюхал свою пустую миску и бахнул по ней лапой.

— Ох, точно! — спохватился я. — Совсем я забыл о тебе, братец, со всеми этими разговорами.

Валера посмотрел на меня неодобрительно. Примерно так, как я смотрел на него, когда он терзал букет ромашек.

И тут лежавший на столе телефон завибрировал снова, да так, что мы с Валерой аж подпрыгнули и переглянулись.

Номер был незнакомый. Снова. Но учитывая, как постепенно передо мной приоткрывалось прошлое Сереги, он мог быть вполне знакомым. Просто не мне.

Но я ошибся, потому что звонили именно мне.

— Здравствуйте, Сергей! — радостно проворковала Майя из аптеки. — Вы совсем пропали. Я звоню, звоню, а вы не в сети…

— С родителями на дачу ездил, там связи нет, — не знаю зачем вдруг признался я.

— Ого, какой вы молодец! Помогать родителям — это здорово! — одобрительно поддакнула она. — Я вот своей маме всегда помогаю.

— Угу, — пробормотал я.

Усталость накатывала все сильней, я зевал все шире, а глаза начали слезиться.

— Я вот почему звоню, — словно уловив мою реакцию, посерьезнела она. — У нас сейчас большая акция на все дорогие препараты. Можно сделать скидку до шестидесяти процентов. Не на все, но можно похимичить. Если вам вдруг что-то нужно… хоть что… — Она смутилась. — В общем, приходите завтра к нам в аптеку, я буду ждать…

Голос ее звучал совсем не так, как у аптекарских работников, которые приглашают купить полупросроченные БАДы по акции. Слишком много тепла, слишком мало коммерции. Профессиональная часть моего сознания автоматически отметила это, но сил анализировать уже не было.

— Хорошо, зайду… постараюсь… — полусонно пробормотал я и отключился.

Возможно, получилось не очень вежливо, но меня уже конкретно вырубало.

Почти в полубессознательном состоянии я наложил Валере корма, больше просыпав мимо, чем попав в миску. Но мне уже было по барабану. Я рухнул на кровать и моментально отрубился.

Сквозь сон слышал телефонные звонки. Кто-то дважды звонил в дверь.

Но я спал.

И даже если бы в мире наступил зомби-апокалипсис… мне не было бы до этого дела.

Я спал…

Не знаю, сколько прошло времени, но проснулся, когда на улице было уже темно.

Тело задеревенело от того, что я лежал в одном положении, не меняя позы. Голова от сбитых биоритмов гудела, как колокол. В глаза словно песка насыпали. Шея ныла. Пальцы левой руки онемели — видимо, отлежал. Во рту пересохло так, будто я наелся ваты. В висках тупо пульсировала боль.

И тут передо мной выскочило полупрозрачное, с красной каемкой, окошко Системы:

Внимание! Нарушение режима сна!

Зафиксировано рассогласование циркадных ритмов: повышенный уровень кортизола, снижение концентрации внимания.

Рекомендуется нормализация режима сна и бодрствования; не рекомендуются физические и когнитивные нагрузки в ближайшие 2 часа.

—2 дня 18 часов от продолжительности жизни.

Чертов Гвоздь! Спас ему жизнь, а сам потерял почти три дня! Минус три дня за то, что сбил себе циркадные ритмы!

Справедливо, ничего не скажешь. И ведь дело не только в отсутствии сна как такового, но и в том, когда я пытался заснуть. Организм ждал ночи, готовился к восстановлению именно в темноте, а я заставил его отменить плановый ремонт и отключиться днем, под кортизол и тревогу. Такой сон не лечит и только откладывает распад на потом.

Валера чутко лежал на полу у кровати, выставив вперед лапы, словно охранял меня все это время. Увидев, что я проснулся, котенок лениво потянулся, выгнув спину дугой, зевнул, показав все зубы, и неодобрительно фыркнул.

— Что тут было? — спросил я его, потягиваясь так, что аж суставы захрустели. Затем с подвыванием зевнул. — Кто звонил? Кто приходил? Что ты им сказал?

Но Валера только скептически посмотрел на меня и не снизошел до объяснений.

— Некультурный ты, Валера, — вздохнул я и припомнил вчерашнее. — Вот зачем тетю Розу мышью пугал? Ведь пугал же, признавайся!

Но Валера не раскололся. А чтобы я не приставал с провокационными вопросами, развернулся ко мне задницей и уставился в окно.

Я сходил умылся, чуть привел себя в порядок и пошел на кухню ставить чайник.

По дороге глянул на телефон — от кучи пропущенных он почти полностью разрядился.

Восемь сообщений в «телеге» от Лейлы. Я пролистал их по диагонали: «Ты где?», «Епиходов, отзовись!», « Ну ты даешь!», а дальше сплошь нецензурное в духе «не играй в мои игрушки и не писай в мой горшок!». Другого от юной и балованной принцессы, оскорбленной моим невольным игнором, я и не ждал.

Еще было три осторожных сообщения от Носик и одно от Дианы.

Но вот дальше… Я увидел пропущенный вызов с неизвестного номера, а во вкладке с сообщениями с этого же номера череду сообщений:

«Привет,