Печать Мары: Пламя. Книга I - Дарья и Алексей Домбровские

Глава 17: Морок

Силин подъехал кладбищу. Возка Анны не было. Может пешком пришла. Силин огляделся. Не видно. Привязал Баяна у входных ворот, к привязи. Отодвинул одну из створок и зашел внутрь. Прошел немного вглубь и снова покрутил головой в поисках жены. Кладбищенская поляна упиралась одной стороной в неглубокий овраг. С другой стороны, вплотную к кладбищу примыкал небольшой березовый карек. Стараясь не наступать на едва заметные в траве холмики старых могил, Силин прошелся от ворот к оврагу до березовой рощи. Анны нигде не было. Хотел было уйти, но со стыдом вспомнил, что давно уже не был на родительских могилах. Нашел их не сразу. Даже место вечного покоя коснулись изменения. Приметную березу, которая раскидывала над могилками свои ветви, давно срубили. Высокий бурьян и густая крапива скрывали два креста на почти незаметных холмиках.

Силин стоял на коленях около могилы родителей. Холмики он расчистил, густую траву срезал засапожным ножиком. Оба креста были поставлены почти в одно время. Мать пережила отца всего на три месяца. Сгинула от кручины по мужу. Но ее крест почему-то потемнел сильнее чем родителя. Силин провел по нему рукой. Пальцы наткнулись на что-то мягкое и податливое. Он удивленно поднес руку к глазам. Смола. Вздохнул и на глазах появились слезы. Выходит, и на том свете мать оплакивает мужа.

Стало тоскливо. Тяжелый камень лег на сердце так, что его защемило от режущей тягучей боли. Силин еще раз провел рукой по кресту матери, потом коснулся креста отца.

— Вот так и живет сын ваш непутевый. Настенька, вот одна отрада …да и то. Неспокойно мне за нее…

Силин замолчал. У него-то и при жизни не получалось поговорить с родителями, не выходило и сейчас. Силин поднялся с колен, перекрестился, поклонился в пояс могилкам и, не оглядываясь, пошел к привязанному у ограды коню.

Силин шел медленно, погруженный в свои мысли. По старой привычке, прилепившейся к нему еще в детстве, не думая, пробегал глазами по крестам на могилах мимо которых проходил. Он уже возвращался к воротцам, как вдруг увидел такое, что заставило его остановиться. Силин даже не сразу сам сообразил, почему он это сделал. А когда понял, земля чуть не ушла у него из-под ног. Он замер, не веря своим глазам. Могила была довольно свежей, с аккуратным, не расплывшимся еще земляным холмиком. Над ней стоял крест с неровной, написанной неуверенной рукой надписью. Раб Божий Савелий! СА-ВЕ-ЛИЙ! Силин не верил своим глазам, поэтому заставлял себя прочитать эту надпись раз за разом.

Этого не могло быть. Он видел Савелия два дня назад. Живого и здорово! Румяного, как мальчишка после игрищ на морозе. Да мало ли Савелиев здесь живет! Жило. От сердца сразу отхлынуло, но через мгновение оно застучало еще сильнее. Рядом стоял почерневший от времени, покосившийся крест матери Савелия, Агриппины. Ох. Силин еще до конца не осознал увиденное, как вспомнил слова Василя об упыре. Так неужели это правда! Неужели такое бывает.

Голова кружилась. Силин закрыл глаза. Зажмурился изо всех сил. До красных кругов под веками. Сейчас. Он откроет глаза и наваждение пройдет. Этого же быть не может! НЕ-МО-ЖЕТ! Силин резко выдохнул и поднял веки. Могила, крест, надпись никуда не делись. Силин с трудом заставил себя сделать несколько шагов на нетвердых, подкашивающихся ногах. Подошел вплотную к могиле. Опасливо коснулся кончиками пальцев креста. Почувствовал даже небольшие заусенцы на плохо отструганном дереве. Правда. Значит это не сон, не видение, не детские байки, не выдумки латинских книжников. Упырь! Вот ты кем значится стал, Савелушка. Не умер до конца, шастаешь теперь по белу свету. Хотя вот по белому-то вряд ли. Нет для вас, упырей, здесь жизни. И тут Силину стало легче. Враг снова обрел плоть и кровь. Он еще не знал, что делать, но на душе появилось уверенное спокойствие.

В этот момент тишину кладбища прервал дробный стук копыт. По дороге на взмыленной лошади несся молоденький пастушок. Увидев Силина, он буквально слетел с коня, пробежал через открытые ворота и бросился к нему. С ходу бухнулся в ноги.

— Барин, Барин… Обыскался я вас…в Ёгнах сказали вы тута…

Дыхание мальца перехватило, он закашлялся. Силин терпеливо ждал. Пастушок чуть отдышался и торопливо, все еще срывающимся голосом, запричитал:

— Барин… Барин… Там на Выселки, на наши Выселки разбойники…

Силин схватил парня за худые плечи, резким движением поставил его на ноги и встряхнул. Для верности.

— Успокойся. Выселки какие? Дальние или Демьяновские. Какие?!

Пастушок растерянно посмотрел на него, оглянулся по сторонам как будто ища у кого-то поддержки или помощи. Потом в его взгляде мелькнула осмысленность.

— Да как же! Демьяновские… Демьяновские. Я сам оттуда, и маманя и папаня …там.

Пастушок вдруг весь скукожился и заплакал, поскуливая.

— Маманя там… Маман-я-я-я…

Силин встряхнул его еще раз. Скулеж прекратился, только слезы градом текли из глаз.

— Сколько их? Сколько разбойников?

Пастушок непонимающе посмотрел на Силина.

— Ась?

— Много разбойников?

— А-а-а… — протянул и быстро закивал головой, — Да тьма их…много, со всех сторон валили…

Силин отпустил мальчишку. Тот сел на траву, охватил голову руками и снова заревел. Силин, не обращая на него внимания, бросился к Баяну, заскочил в седло и с места пустил коня галопом.

* * *

Когда Силин въехал в ворота усадьбы в Ёгне, двор был похож на разворошенный муравейник. Весть о нападении разбойников всколыхнула размеренную жизнь поместья. Дворовые девки, служки носились в какой-то бестолковой суете. Только боевые холопы были спокойны и деловиты. Они стояли небольшой группой у конюшни. Там, под руководством Василя, они сосредоточенно и деловито подгоняли снаряжение, проверяли оружие и лошадей.

Силин махнул Василю рукой, подъехал к самому крыльцу, отдал коня подбежавшему конюху. Сам быстро взбежал по ступеням. Василь за ним. Зашли в мужскую половину. С помощью Василя Силин быстро облачился в броню. Гусарский полудоспех с панцирными пластинами типа «рак» и двуглавым орлом на груди, два заряженных пистоля за пояс. И, конечно, знаменитая сабля. Та самая, заговоренная. Шишак с отрытым лицом и широким характерным наносником одевать пока не стал.

Силин оглядел себя. Несколько раз подпрыгнул, проверяя хорошо ли подогнана амуниция.

— Ну добро. Ты давай выводи людей, я сейчас.

Стукнул Василя по металлическому наплечнику. Тот вышел. Силин постоял немного в задумчивости. Решился и быстрым шагом проследовал в женскую половину.

Анна сидела у окна, что-то вышивала на пяльце.