Наследник 3 - Дмитрий Шимохин

— Благодарствую, — протянул я, поднимая кружку и отпивая из нее.

Марфа, поправляя платок на волосах, метнула на мужа взгляд, от которого даже я внутренне съежился.

— Как на новом месте освоились, все ли ладно? — поинтересовался я.

— Хм, все хорошо, княже, — довольно кивнул Прокоп.

— Я-то к тебе, Марфа, пришел поговорить.

— Ко мне? — удивленно посмотрела Марфа.

— Да. Вспомнил я, как ты ладно с хозяйством управлялась, когда матушка моя почила. Вот помощь твоя понадобилась.

За столом разлилась тишина, лишь Богдан крутил головой, поглядывая то на меня, то на мать с отцом.

— Так я завсегда тебе, Андрей Володимирович, помогу. Вот только в чем?

— Понимаешь Илья-дворский служит исправно, да не мой человек. Не я его ставил. А чужой ум — потемки, холопов, опять же, много.

Прокоп замер, поняв намек, нахмурился.

— Марфа, надобно мне, что бы ты присмотрела и за кухней, и за холопами. Все ли довольны, никто ли им ничего нашептывает. Да и чтобы мне в пищу чего не подсыпали.

— А ты, княже, веришь, что бабьи глаза острее дворецких? — хмыкнула Марфа.

— Твоим глазам верю, — серьезно посмотрел я на нее.

— Коли соглашусь, кто ж за хозяйством присмотрит? — всплеснула она руками.

— Ты справишься, да и Прокоп с Богданом не всегда на службе. Да и прикупить холопов сможете, уж не обижу, — посмотрел я на обоих.

Она кивнула, будто ожидала этого. В ее взгляде читалась смесь любопытства и страха перед новым.

— А к Илье как подступаться? — спросила Марфа. — Нешто прямо сказать: «Князь бабе больше верит»?

Я усмехнулся, вставая.

— Скажем, что прислана помогать ему. Истинную причину знаем лишь мы трое. Да и Афоньку, жену Тарая, к себе в помощь возьмешь, уж вдвоем сладите, — хмыкнул я.

— Ну, коли так, — не совсем уверенно протянула Марфа.

— Так, именно так! К вечерне приходите, поснедаем уже у меня. Да и Ильей тебя покажу.

— Спасибо, Андрюша, — вдруг протянула Марфа и, поднявшись, обняла меня.

Я же лишь улыбнулся, приятно было.

Покинув дом Прокопа, я оглядел заснеженную улицу, праздно шатающего народа почти не было.

— Дядюшка, а не прогуляться ли нам до кузнецов? — предложил я.

— Коли надо, можно и прогуляться, — хмыкнул в бороду дядя Олег, и мы направились к кузнецам.

Кузница встретила меня привычным гулом: звон молотов, шипение раскаленного металла в воде, запах угля и пота. На столе лежали заготовки — узкие железные полосы связки гвоздей. Карчун, бородатый и седой, с руками, покрытыми старыми ожогами, вытер ладонью пот со лба:

— Княже, все перековали, — и он указал рукой в сторону металлических чушек, что покоились в углу.

— Вот и славно. Будет из чего лопаты ковать!

Тишина накрыла кузницу, будто угли в горне внезапно погасли Петрушка выронил клещи.

— Лопаты? — Карчун замер, словно я предложил ковать мечи из соломы. — А чего их ковать-то, железной полосой оббил и усе. Так испокон веков…

— Не такие, — я ткнул пальцем в воздух, будто рисовал перед ними. — Железные будем делать, чтобы, чуть что, не ломались. Лезвие острое, как нож, длиной в два пальца, шириной в ладонь.

Карчун перекрестился, за ним робко повторил Петрушка.

— Дерево земле роднее, оно… оно дышит! — И он перекрестился.

Я сжал зубы и выпустил через них воздух, пытаясь успокоиться.

— Пни корчевать надо, корни в земле. Пока деревянной лопатой обкопаешь, семь потов сойдет, так она еще и сломается.

— Так водится… — пробормотал Карчун, но я уже подошел к стене, где висели кричные полосы.

— А теперь вот так будет. Полностью лопату из железа, а посередине утолщение сделаешь в мизинец толщиной. Понял? — И Карчун понуро кивнул.

— Одну сделаешь — покажешь! Железо хорошо проковывай. А еще вот такую лопату. — И я согнул ладонь под углом. — Широкую, с четыре ладони, края по бокам загнутые, чтобы ничего не просыпалось.

— Да это ж на вес серебра выйдет! — ахнул Петрушка.

— А ты мое серебро не считай! — гаркнул я. — Еще дюжину посохов железных мне по плечо. С одной стороны четыре грани острием, а с другой две, — перешел я к описанию лома. На меня же смотрели, округлив глаза.

Были мысли еще попробовать сделать косу, вот только, глядя на своих кузнецов, я понял, что пока не стоит торопиться.

Видя их реакцию и прикидывая стоимость железа, которое я изведу, подумал, что, может, и повременить надо было.

«Ага, счаз», — тут же ответил я себе.

— А еще я хочу, чтобы вы вилы железные сделали. С четырьмя зубцами, немного загнутыми вверх, чтобы ими удобней было корни подцеплять, — решился я на еще один эксперимент.

— Свят, свят! — тут же забормотали оба кузнеца.

— Вы чего? — не понял я.

— Так это в геенне же огненной бесы грешников в котел вилами гонят, — замявшись, ответил Карчун.

— А мы их освятим, — предложил я. — Да и для дела они, чтобы пни легче доставать было. Разве мы бесы какие, людей вилами тыкать, — и я напоказ перекрестился и даже прочитал короткую молитву.

— В общем, по одной лопате и вилам сделаете! — закончил я разговор и покинул кузню.

— Андрей, может, не стоит вилы все же, действительно бесово орудие, — негромко произнес дядя Олег. — Да и остальное тоже, дорого выйдет.

— Дорого, но для дела. Пеньки корчевать деревянными лопатами — это… — И я махнул рукой.

Оставшийся день пролетел незаметно, просто так в городе сидеть и дожидаться дядю Поздея мне не хотелось, и я решил объехать свои владения. Заскочить в пару сел, посмотреть, как люди живут, да и посетить Старицкие пещеры.

На вечерне собрались все мои ближние и приглашенные мной Прокоп с Марфой, Богдана, впрочем, они с собой не взяли.

Шли неспешные разговоры, в том числе и о моей предстоящей поездке. Провожатыми выступят братья Степурины, они местные, все дороги знают.

— Окиш, — кликнул я холопа. — Илью найди и позови, — холоп тут же унесся исполнять.

— Звал, князь? — спустя десяток минут в малой зале появился мой дворецкий.

— Да, Илья,