Тень пустоты - Эдуард Катлас

Поэтому я ввинтился в джунгли, сначала чуть отступив назад, с левой стороны тропы. Отрубал мешающие лианы, прорубал кустарник, но этим пришлось заниматься только в самом начале, первые метров десять.

Дальше обычный кустарник исчез, для него стало слишком темно. Это не облегчило путь, просто изменило подходы. Теперь приходилось скакать вверх и вниз, обходя упавшие стволы, стараясь не провалиться в чью-нибудь нору.

Мы ступали осторожно. Я торил дорогу, при необходимости прорубаясь сквозь редкие ветки, и стволы лиан, которых здесь было много. Базиль за мной топтал ее дальше, и расширял еще. Остальные шли, Роза на сканере, Фанфан с ружьем. Цинер просто оглядывалась во все стороны, непрерывно, и, как всегда, молчала.

У меня возникал вопрос, а если она увидит что-то стоящее, узнаем ли мы это вообще.

Как только мы углубились, я стал сильно забирать обратно, вправо, и очень скоро мы прижались к скале.

У нее стало чуть проще. Поваленных стволов хватало и здесь, но все-таки плотность растительности здесь, внизу, была поменьше. Скала загораживала свет со своей стороны полностью, и с этим не могли конкурировать даже деревья. Мы шли, иногда прижимаясь прямо к скале, иногда приходилось отходить от нее в сторону — скала закрывала свет, но создавала великолепную подпору для лиан, лозы которых лезли вверх, борясь теперь уже только друг с другом, и порой они закрывали скальную стену сплошной стеной в несколько метров.

Но джунгли тут были проходимы. Хотя бы. Это означало, что мы хоть как-то продвигались вперед, хотя бы по метру другому в минуту. Иногда даже случались прорывы, — мы просто проскакивали какие-то площадки между стволами, где не приходилось ничего чистить.

* * *

Скала закончилась, сошла на нет, где-то через час. Это не был горный хребет, просто скальный выступ. Ветер, дожди и затем растительность разрушили все более мягкие породы вокруг, а с этим, то ли базальтом то ли гранитом, справиться не смогли.

Пока не смогли.

Я слушал джунгли, мне казалось, всю ночь. Не скажу, что разговаривал с ними, но слушал, очень внимательно слушал.

Магия — это то, что ты не можешь объяснить, даже себе. Но, по большому счету, это всего лишь способ донести до Вселенной свои мысли в тех выражениях, которые заставят ее прислушаться. Наверное, я слабый волшебник. Вообще не волшебник. Заставить вселенную прислушаться ко мне я пока не могу.

Но я могу прислушаться сам. И даже услышать, что именно говорит мне лес.

Джунгли объяснили мне, что там, впереди, будет другая тропа. Они вдалбливали в меня эту мысль всю ночь, пока я ворочался, стараясь ненароком не задеть Розу. Я засыпал, снова просыпался, смотрел на темноту листьев над собой, и слушал. Может быть, я слушал даже во сне.

Отойдя от скалы, я практически совершил прыжок веры. Уходить в глухие джунгли без малейших дальнейших ориентиров было, как минимум, страшно. И не спасали не первопроходцы у меня за спиной, ни ружье в руках у Фанфана, ни даже мачете в моей руке.

Но я все же пошел. Было прямо видно, как растягивается весь отряд, увеличивается расстояние между мной и Базилем, между Базилем и Розой, Фанфаном, Цинер. Они словно цеплялись за эту выбеленную скалу, стараясь не потерять ее из виду, чтобы, в случае чего, к ней хотя бы можно было вернуться.

Они поверили мне на слово, но их инстинкты, колонистов в джунглях, требовали ориентиров.

Мне кажется, Цинер еще видела скалу позади себя, когда я пробился к новой тропе. Джунгли, шепчущие мне подсказки всю ночь, не обманули.

Они рассказывали мне, сколько зверей пасется в этом лесу. Какие из них делают тропы. Соответственно, как часто эти тропы могут встречаться. Где лес не пропустит сквозь себя никого, а где он может чуть-чуть поддаться. Какое преимущественное направление у звериных троп, и куда они ведут.

Даже где можно найти воду. Звери ведь находят.

Джунгли могут рассказать многое. Если с ними поговорить.

* * *

Пробиться на соседнюю тропу у нас ушло меньше часа. Ребята даже еще не начали во мне сомневаться, как мы уже шли вновь в нужном направлении, сэкономив минимум половину дневного перехода.

Высказалась, как ни странно, по этому поводу, только Цинер. Цинер, подумать только, вообще не был уверен, что что-то от нее услышу:

— Говорящий с джунглями теперь среди нас. — напевно произнесла она из конца нашей колонны. — Эта планета благословенна светом истины.

И все. Больше не поступило никаких комментариев, даже от Розы.

Мне вообще казалось, что она и не помнила ту часть нашего вчерашнего разговора. Бормотнула что-то во сне, и все.

Зато мне это дало многое. Даже сейчас, если прикрыть глаза, я смогу ощутить, что говорят мне эти джунгли. Будет ли дождь? Как далеко до ближайшей тропы слева? А справа? Куда приведет нас эта тропа? Нет ли впереди завалов? Не идет ли навстречу выводок диких свиней?

Впрочем, с предсказанием приближения диких животных по-прежнему значительно лучше справлялся сканер.

* * *

Мы остановились на привал, когда прошли по новой тропе, никуда не сворачивая, километров десять. Очень удачная тропа. Она несколько раз расходилась, но я безошибочно выбирал лучшее из направлений, хотя иногда казалось, что нам нужно совершенно не по этой дороге. Лес подсказывал, что все не так просто. Тут тоже не равнины, и иногда тропы просто обходили заросшие холмы, или, наоборот, выводили с вершин холмов, где были лежки каких-то животных, вниз, к подножиям, к местам, где можно было найти водопой.

Ни одного ручья или озера за полдня мы больше не видели, но вода у нас была. Думаю, если бы встала задача найти воду, я бы смог свернуть в правильном месте.

На привале даже не стали разжигать костер. Приготовленное, тщательно завяленное вчера, упакованное мясо можно было сжевать и так. В термосах до сих пор был горячий напиток, чем-то напоминающий чай. Я думаю, что я мог бы его улучшить. Вон тот цветок даст приятный аромат в этом травяном чае. А вот этот, который Роза только что сорвала и забросила в свою кружку, добавляет энергии, хоть и не даром.

— Хочешь? — спросила Роза, увидев, как я смотрю на ее эксперименты. — Придаст бодрости на пару часов.

— Я знаю, — ответил я. — Но потом будет обратная реакция. Будешь слишком квелой.

Роза поспешно выдернула цветок из горячей чашки, и засунула