Источник - Дмитрий Александрович Билик

Если честно, мне в какой-то момент стало самому интересно, чем же все закончится. Просто я к процессу отравления организма этанолом подходил с дилетантской точки зрения, не задумываясь обо всех тонкостях данного искусства. И понятно, что там, где я учился, Григорий преподавал. Наверное, потому обычный процесс возлияния вызывал в нем смертную скуку, и теперь бесу приходилось выдумывать все новые «фишки», чтобы почувствовать вкус к жизни.

Я разве что предложил усложнить алкоолимпиаду, привнеся в нее элементы триатлона. Нет, велосипеды доставать не стал, и гостиную превращать в бассейн тоже (мне еще с Саней договариваться насчет Стыня), но маршрут от кухни к оранжерее оказался максимально усложнен хаотично разложенными предметами, часть которых нужно было обогнуть, а часть перепрыгнуть.

Наверное, это и стало той роковой ошибкой. После отмашки и самого быстрого синхронного запрокидывания голов, которое я только видел в жизни, все пошло, если можно так сказать, по плану, но уже на выходе из кухни первый болид этой скоростной гонки повело. Самый главным претендентом на победу, конечно же, оказался Гриша. Будто могло быть по-другому.

За ним на почтительном расстоянии следовал Саня, а замыкал шествие самый слабенький в алкогольных утехах Митя. И все было бы хорошо, если бы не мое усложнение. Гриша добежал до гостиной, мотанулся вокруг дивана, прополз под стулом с гнутой спинкой (на котором для увесистости лежала вытащенная из Ингиного кабинета печатная машинка), заскользил змейкой между разложенных гантелей — и тут-то и произошел главный казус сего мероприятия.

Григорий был невероятно хорош в искусстве приема всего, что может разрушить организм. Желательно, конечно, в жидком эквиваленте. Однако сколько я его помню, всегда с негативом отзывался о любых физических нагрузках. И именно данное обстоятельство замечательного беса и подвело.

Я буквально за секунду до, когда Григорий еще только вихлял задом рядом с гантелями, понял, к чему все идет. Как-то уж очень странно всколыхнулся живот беса. Но что тут скажешь, чем поможешь? Остается лишь только посочувствовать. Потому, когда произошла та самая катастрофа, а потеря такого объема алкоголя для нечисти действительно была катастрофой, я стоял неподалеку, многозначительно почесывая в затылке. Что интересно, отвращения не было, лишь нечто вроде злорадства, перемешанного с гомерическим хохотом, который буквально рвался изнутри.

Правда, совсем не до смеха стало, когда шедший вторым Саня вместо сочувствия или напротив, получения спортивного преимущества, вдруг набросился на Гришу с кулаками. Да причем довольно серьезно так набросился, что аж рыжие клоки волос полетели.

— Юния, разними их.

— Не могу, если распробуешь вкус хисс… ста, то есть риск не остановиться в нужный момент. А что сс…сам, боишься?

— Опасаюсь, — честно признался я.

Пока мы раздумывали, как именно поступить, мимо пусть и медленно, но неотвратимо продефилировал Митя. А вскоре и сама драка сошла на нет. Домовой и бес расцепились, как уставшие и недовольные коты. Что самое интересное, Гриша без слов поплелся за половой тряпкой, чтобы вымыть пол, а Саня направился обратно, в сторону кухни.

Когда с последствиями алкоолимпиады было покончено, мы почти в полном составе собрались у стола.

— Что мы узнали сегодня, дорогие друзья? — вкрадчиво поинтересовался я.

— Что водка — сила, спорт — могила, — мрачно отозвался бес.

— Мне очень импонирует, Григорий, что ты делаешь логические выводы. Но не нравится, что они в корне неправильны. Ладно, давайте ближе к сути. Саня, я свое условие выполнил, вот только уж не знаю, рад ты этому или нет, теперь твоя очередь. Как нам с твоей помощью обезопасить себя от Стыня?

— Сразу говорю, это может сработать на часок, два. Я ж его сил не знаю.

— Думаю, за час я успею сказать все, что хочу, — ответил я.

— Так вот…

— А вы чего все тут? — обиженно зашел на кухню Митя. — Я там в оранжерее уже почти полчаса кукую.

— Хобби у тебя так себе, — заметил я. — Тебе не говорили, что кукушки нынче не в моде?

— Ну я же выиграл! — протянул обиженно лесной черт.

— Молодец, — махнул рукой бес. — Возьми с полки пирожок.

— Какой пирожок? А приз?

Бес с видом глубоко уставшего от всех мировых глупостей человека поднялся на ноги, подошел к кухонному шкафичку и достал оттуда одну из многочисленных бутылок водки.

— За упорство, граничащее с глупостью, и за победу, пусть и нечестную…

— Чего это нечестную, дядя Гриша? — возмутился тот.

— В общем, за прибытие к линии финиша лесной черт Митя премируется пол-литрой. Бурные аплодисменты переходящие в овации.

Мы похлопали черту, который, впрочем, не смутился сказанному и сел на свободный стул, баюкая бутылку, как грудного ребенка. Не удивлюсь, если он ее еще и пить не будет, а сохранит на какой-нибудь особый случай. Как говорил один из классиков: «Душа лесного черта — потемки». Ну, или не классик, но вроде бы точно кто-то говорил.

Меня больше интересовало, какие методы у домового имелись против Стыня. Нет, за время своего рубежничества я повидал много чудес. Но как именно нечисть собиралась если не справиться, то удержать какое-то время крона на расстоянии — это действительно колдунство самого высшего уровня.

Что удивительно, чем больше говорил о своей задумке спокойный и обстоятельный домовой, тем сильнее я уверялся в мысли, что это вполне может сработать. Потому что план был примитивный, как старый массивный лом. А по моему опыту, именно такие замыслы, всегда и срабатывали. Правда, имелось и то, что меня смущало.

— Когда мы это сделаем, те, кто находятся здесь, останутся без защиты домового.?

— Все так, — признался Саня.

— Это чего, пока вы там шляетесь, сюда может прийти кто угодно и того… — первым догадался бес.

— Не того, — успокоил я Григория. — Твоя честь останется нетронутой, неживые просто вас убьют.

Следовательно, надо опять устраивать великое переселение народов. Просить фекойцев дать вид на жительство? Нет, Анфалар точно не откажет, но мы вроде договорились, что мухи отдельно, котлеты отдельно. Хотя, думаю, по поводу нечисти он не скажет ничего против. А вот Кусю можно определить совершенно в другое место. Собственно, туда, где ей и надо находиться.

Грифониху я нашел на заднем дворе. Моя самая внушительная нечисть грелась в лучах с каждым днем все больше теряющего силы солнца. Завидев меня, грифониха проворно поднялась, приблизилась