Одержимый - Ли Бардуго

переделать еще кучу дел, а время уже неумолимо сократилось до нескольких дней. Доуз приготовила для них с Мерси рекомендованную литературу, и в свободное время между занятиями и походами в столовую они читали у себя в комнате, а потом прятали книги под кроватью. Алекс так до конца и не свыклась с мыслью, что Мерси будет подвергать себя опасности, однако ощущала благодарность, больше не чувствуя себя одинокой. К тому же волнение Мерси приятно разбавляло вечное беспокойство Доуз.

– Вот это реальная жизнь, – напомнила ей Алекс, держа в руках клей-карандаш. – А все, что касается «Леты»… лишь отвлечение.

Кажется, ей самой напоминание требовалось не меньше, чем Мерси.

На улице похолодало, и в кампусе что-то ощутимо изменилось. В первых месяцах нового семестра было нечто преходящее: некая мягкость, покладистость последних теплых деньков, уже не принадлежащих лету, но еще не отданных на откуп осени. Теперь, когда на улице мелькали шапки и шарфы, а сандалии сменились ботинками, в воздухе витала серьезность. Алекс и Мерси все еще открывали форточки, а порой распахивали окна настежь – радиаторы в комнате слишком рьяно принялись за дело. Однако, прячась в читальном зале Джейсона Эдвардса или встречаясь с наставником по философии в библиотеке Басс, Алекс чувствовала, как ее окутывает странное, но опасное ощущение покоя, скрывающегося в привычной рутине. Пусть не все предметы давались легко, но она сдавала зачеты, получая твердые «тройки» и «четверки», не без труда, но все же вливалась в ряды обычных «середнячков».

«Все это можно враз потерять», – твердила она себе, прижимая к губам очередную чашку чая, чувствуя пар на коже. Эти легкость и покой были драгоценны и в то же время невозможны.

Алекс приклеивала глаза подсолнуху, когда пискнул мобильник. Она почти забыла об Итане, или, может, надеялась, что теперь, когда Чудила заплатил долг, а ее новизна в роли вышибалы прошла, он сам забыл о ней. В сообщении значился незнакомый адрес, и, открыв карту, Алекс обнаружила, что искомый дом находится в Старом Гринвиче. И как, черт возьми, она туда доберется?

– Не хочешь в следующем семестре записаться в драмкружок? – спросила Мерси.

– Конечно.

– Что-то не так?

– Лишь моя мама. – В каком-то смысле это было правдой.

– Моим родителям это не понравится, – продолжала Мерси. – Но я скажу, что занятия в драмкружке помогут с публичными выступлениями. Для нетеатральных специальностей доступна лишь постановка пьесы Шекспира.

– Опять Шекспир? – с отвращением скривилась Лорен. Специализируясь на экономике, она терпеть не могла, когда приходилось что-то дополнительно читать.

– Точно, – рассмеялась Мерси.

«Побил б тебя, но руки замарать боюсь»[22]. Алекс не помнила, откуда эти строки, но у нее возникло искушение отправить их Итану. Однако вместо этого она написала Доуз и спросила, по-прежнему ли «Мерседес» стоит возле Il Bastone.

«А что?» – последовал ответ.

Но сейчас Алекс ни капли не хотелось изображать наседку, квохчущую над драгоценной машиной. Ради Дарлингтона она все поставила на карту, и теперь ей нужен был транспорт. Ничего не отвечая, она просто терпеливо ждала, и в конце концов телефон пискнул снова.

«Да. Только не забудь заправить», – написала Доуз.

* * *

Алекс нравилось водить «Мерседес». В этой машине она чувствовала себя другой – более красивой и интересной, принадлежащей к тем женщинам, что обычно привлекают людское внимание, носят маленькие туфли без каблуков и говорят мягким скучающим голосом. Конечно, она сама купила себе машину и только что забрала эту милую старушку со стоянки. Пусть непрактичную, зато полностью в ее духе.

Алекс включила радио. На 95-м шоссе было не так много машин, и в голову закралась мысль свернуть с главной дороги и немного проехаться вдоль побережья или, сделав крюк, взглянуть на острова Наперстка. Дарлингтон рассказывал, что на некоторых из них выстроены знаменитые особняки, а другие настолько малы, что места хватит лишь повесить гамак; поговаривают, что где-то там капитан Кидд зарыл свое сокровище. Впрочем, изображать из себя путешествующую богачку сейчас не было времени. Нужно поскорее закончить с поручением Итана и вернуться, чтобы подготовиться к завтрашнему ритуалу в «Манускрипте», а заодно дать понять Претору, что она не зря занимает свое место и не нуждается в дополнительном наблюдении.

Когда Алекс добралась до Старого Гринвича, уже сгущались сумерки и небо над головой стало насыщенно-синим. Обычно городские окраины выглядели довольно неприглядно, однако здесь все оказалось иначе. Прелестные витрины магазинов, беспорядочно разбросанные каменные стены, покрытые кружевом листвы деревья, тянущие черные ветви на фоне сгущающейся тьмы. Следуя указателю, Алекс свернула на плавно изгибающуюся дорогу и покатила мимо холмистых лужаек и особняков. Теперь сообщения Итана стали более понятны.

«Лайнус Рейтер, 50», – написал он, и Алекс дважды вгляделась в указанные имя и сумму.

«50 кусков?» – переспросила она на всякий случай.

Само собой, Итан не потрудился ответить.

Подобное имя вполне могло принадлежать какому-нибудь компьютерщику. Конечно, Алекс знала, что у Итана были важные клиенты в Лос-Анджелесе, женщины, вдыхающие аддералл, чтобы не поправиться, телеведущие, обожающие отрываться с попперсами, но кого-либо из них было трудно представить в подобном месте. Здесь все кричало о богатстве. Впрочем, теперь Алекс понимала, откуда взялся столь большой долг. Наверняка Итан знал, что простофиля купается в деньгах, и с радостью решил нажиться на процентах.

Она остановила машину и, не заглушая двигатель, взглянула на две большие увенчанные каменными орлами колонны из речного камня, на одной из которых был выгравирован адрес.

– Вот дерьмо.

Перед ней высились огромные кованые железные ворота, переходящие в высокую стену, увитую плющом. За ними почти ничего не удалось разглядеть, лишь густо поросший деревьями склон холма и исчезающую в вечернем сумраке гравийную подъездную дорожку.

На первый взгляд ни на стене, ни на воротах Алекс не заметила камер, однако это ничего не значило. Конечно, может, люди в Старом Гринвиче не думали ни о какой защите или, возможно, просто не выставляли ее напоказ. Если Алекс здесь поймают, ареста ей не избежать, и тогда Ансельм уж точно не будет вести с ней разговоры о вторых шансах. Ее просто вышвырнут из «Леты», а профессор Уолш-Уайтли, вероятно, по такому поводу закатит вечеринку – ну, или некий фуршет с вином и сыром. Впрочем, разве у нее есть выбор? Фраза «Упс! Я позвонила в дверь, но дома никого не оказалось» здесь явно не прокатит.

По-прежнему сидя в машине, Алекс нерешительно осмотрелась вокруг. Серых поблизости не было, а ей вовсе не хотелось взбираться на холм без какой-либо поддержки. У этого парня, как и у Итана, вполне мог оказаться целый штат