Зачарованная река - Ребекка Росс

Воин не знал, куда отправилась его жена, но предположил, что она ищет Мэйзи. Он заметил решимость в ее взгляде, когда они расстались, видел, как его резкие приказы расстроили ее. Торин был так измотан, что решил просто дождаться возвращения жены. Разумеется, с приходом ночи она будет вынуждена вернуться домой. А он так устал от поисков.

Торин зажег свечу и уставился на травы, разбросанные по столу. Они были для воина полной загадкой.

Затем он перевел взгляд на игрушки Мэйзи, сложенные в корзинку у очага. Он закрыл глаза, не в силах вынести их вида.

У задней двери мяукали котята. Стиснув зубы, Торин налил в миску молока и поставил ее на крыльцо.

Он мерил шагами комнату, но в конце концов снова сел. Он не спал двое суток и с трудом мог нормально видеть. Капитан понимал, что сейчас находился на пределе своих сил.

«Моя дочь пропала».

Это все еще казалось нереальным. Такое могло случиться с кем-то другим, только не с ним.

«Ты думал так же, когда умерла Донелла, правда?»

Торин пребывал в оцепенении и гадал, когда же к нему придет полное осознание случившегося. Он не знал, что еще мог бы сделать. Он обыскал дом за домом, крофт за крофтом и все помещения замка. Он осмотрел больше мужских спин, чем ему хотелось бы, но так и не нашел ответа.

Он думал о Джеке, о тайне, которой Адайра поделилась с ним ранее.

Бард был последней надеждой Торина.

Воин был погружен в размышления о том, как давно не слышал музыки, когда задняя дверь со скрипом отворилась. Торин застыл, устремив взгляд к порогу.

Сидра вошла в дом.

Первое, на что обратил внимание Торин, было то, что Сидра стояла босая и насквозь промокшая. Через влажную сорочку он мог разглядеть каждую линию и изгиб ее тела. Второе, что он заметил, было странное выражение ее лица, словно она только что проснулась и понятия не имела, что произошло, пока она спала.

Увидев Торина за столом, она закрыла дверь и подошла, остановившись в нескольких шагах от него. С ее длинных волос на пол капала вода.

– Где ты была? – спросил воин. Его голос звучал сердито, но только потому, что он был очень напуган.

Сидра открыла рот, чтобы ответить, но с ее губ сорвался только вздох. Она дрожала, и от этого зрелища Торину стало не по себе. Он также заметил синяки, которые начали проступать на ее груди – там, где ее ударили сапогом.

Он сжал руки в кулаки под столом.

– Сидра.

– Я искала Мэйзи, – ответила она, потупив взгляд.

Мужчина внимательно смотрел на нее, пытаясь понять, что она скрывает.

С момента их знакомства он всегда мог читать по ее лицу. Сидра была открытой девушкой, честной, искренней и бесстрашной. Он вспоминал ту ночь, когда впервые обнял ее, прижав к себе. Когда она, наконец, пригласила его разделить с ней постель, спустя несколько месяцев после их свадьбы. Вспомнил удивление и наслаждение в ее глазах.

Сейчас он смотрел на нее, стоящую в их доме словно незнакомка, и не мог прочесть ее лицо. Он не знал, что она чувствует, о чем думает. Казалось, между ними выросла стена.

Сидра подняла на него взгляд, словно тоже почувствовала это. Ее голос был сдержан:

– Почему ты здесь, Торин?

– Я пришел побыть с тобой сегодня ночью.

Она удивленно моргнула. Это заставило его осознать, как мало ночей они провели вместе. И даже тогда Мэйзи часто спала между ними в постели.

– О, ты… Тебе необязательно это делать.

Он внимательно смотрел на жену, и кровь стучала в висках. Хотела ли она, чтобы он ушел?

– Я могу уйти, если ты этого хочешь.

– Нет, – ответила она. – Останься, Торин. Нам не стоит быть в одиночестве этой ночью. И мне нужно тебе кое-что рассказать.

Почему внутри все оборвалось? Воин взял себя в руки и указал на бесчисленные тарелки, расставленные по кухне.

– Нам обоим нужно поесть. Но тебе следует сначала переодеться во что-нибудь сухое.

Она кивнула. Пока она была в спальне, Торин изучал блюда на кухне. В конце концов он принес к столу лепешку, котелок с холодным рагу и бутылку вина, стараясь не задеть травы Сидры.

Девушка вернулась через пару минут, одетая в длинную сорочку. Торин заметил, как она туго завязала воротник, чтобы скрыть синяки на груди, и ощутил острую боль. Он не хотел, чтобы жена чувствовала необходимость скрывать от него что-либо.

Сидра посмотрела на рагу.

– Разогреть его? – спросила она.

Торин должен был и сам догадаться сделать это. Молча он развел огонь в очаге, и Сидра повесила котелок на крюк. Пока они ждали, он обратился к ней:

– Ты хотела что-то мне рассказать?

– Да. – Девушка потирала руки от холода. – Я узнала, что делает цветок Оренны.

Торин нахмурился, когда она протянула ему красный цветок – тот самый, который он недавно принес ей.

Не торопясь, она рассказала ему все. Легенду, которую прочла в потрепанной книге. То, что собиралась сегодня вернуться домой за травами, но передумала, увидев цветок. Какими были лепестки на вкус, и как они открыли ей глаза на царство духов.

Изумление Торина сменилось гневом.

– Ты должна была сначала поговорить со мной, Сид, прежде чем съесть это. А если б это был яд?

Сидра молчала. В ее взгляде таилось нечто гораздо худшее.

– Думаю, лепестки спасли меня, Торин.

Торин слушал ее рассказ о видении в озере и похолодел от ужаса. Он представил Сидру, плывущую в глубь озера, чтобы вернуться оттуда через сто лет. Он был бы давно мертв, его кости покоились бы в могиле. Он бы никогда не узнал, что с ней случилось. Он бы потерял дочь и жену в один день, и это уничтожило бы его.

– Сначала я не поняла, что это обман, – прошептала Сидра. – Но потом я вспомнила, что мои глаза были открыты для мира духов, и я увидела нити… одного духа, который хотел забрать меня, и другого, который хотел, чтобы я спаслась. Если бы не Оренна, думаю, я бы продолжала сейчас плыть в глубь озера. – Она остановилась, устремив взгляд на огонь. Рагу уже кипело, но никто из них не двинулся, чтобы снять его. – Прости, Торин. Я не хотела, чтобы ты или Грэм волновались. Мне просто нужно было сделать хоть что-то, чтобы найти Мэйзи. Я и не подозревала, что прошло так много времени. Я нырнула в озеро в полдень и вернулась в сумерках, потому что