Громов: Хозяин теней 4 - Екатерина Насута

— Тепло…

— Именно, чтобы не допустить рубцевания, опытный целитель не станет пытаться залечить ожог в один момент. Он будет восстанавливать ткани постепенно… полагаю, вы воспользовались артефактом?

— Своего рода, — сказала Татьяна.

— Попробуйте сами сгибать и разгибать пальцы.

— По очереди?

— Как вам будет удобнее. Главное, чтобы движение было настолько глубоким, насколько в данный момент возможно. Конечно, артефакты — это отличный вариант, когда необходима быстрая помощь. Как минимум они ограничат площадь распространения ожога, защитят от сепсиса… мощность, правда, явно была избыточной.

— Там… — Татьяна кривовато улыбнулась. — Мощность изначально не регулировалась.

— Стало быть, древний, — кивнул Николя. — В древности полагали, что главное — побольше жизненной силы. Вот ваш организм, получив её, и исцелился, как сумел… однако почему вы после не обратились к целителю?

Пальцы… сгибались?

Ещё не в кулак, но… но вот прямо на моих глазах указательный коснулся ладони. И распрямился.

— Сперва там, где мы находились, целителей не было. Потом… руки ведь не болели, — Татьяна подняла взгляд.

— Ну да, конечно, если не болит, то к чему целитель, — проворчал Николя с некоторым раздражением. — А что вы испытываете… явные неудобства, так это же мелочи.

— Ожоги были действительно очень глубокими, — сказал Михаил. — Мы опасались за руки. И то, что удалось их спасти…

— Приняли за удачу.

— Именно.

— Что ж, случается.

— Я… не так давно… обращалась, — Татьяна чуть порозовела и покосилась на Мишку. — Просто хотела узнать, возможно ли сделать хоть что-нибудь… какие-то упражнения или мази, быть может…

— И?

— К сожалению, время упущено.

А вот взгляд Николя, в котором читалось откровенное удивление, сказал мне куда больше, чем сестрица. И не только мне. Мишка вон тоже сложил два плюс два, и результат, судя по всему, получил аналогичный.

Нет, мы сами идиоты, что целителя не нашли, это правда.

Дважды правда.

Или трижды?

Главное, чувство до крайности неприятное, потому что… ну потому что надо было бы подумать. А мы упёрлись, что как исцелили, так исцелили, и надо радоваться, что пальцы на месте.

Да и исцелял ангел. Разве ж обычный целитель может быть круче ангела? А выходит, что может.

Мы с Мишкой переглянулись.

— Это вам целитель так сказал? — уточнил Николя. — Так, здесь пока всё, давайте с левой попробуем… здесь чуть хуже, но в целом… ощущаете покалывание?

— Как иголочки… на кончиках пальцев.

— Отлично. Стало быть, частично нервная ткань тоже восстановилась, а это самое сложное. Про время вам целитель сказал?

— Да, — она ответила не сразу.

— Он осматривал? С использованием дара?

— Да.

— И лицензию имеет?

А главное, с каждым новым вопросом Николя у меня свои появляются.

— Извините, если лезу не в своё дело, но… видите ли, здесь нет каких-то тайных техник… напротив, всё давно изучено и отработано… — он поглаживал каждый палец, чуть сжимая, поворачивая и сгибая, чтобы потом разогнуть. — В теории верно, чем старше рубец, тем сложнее с ним работать. Но это касается не только рубцов. Да и старым можно считать после года, если не больше. Ваши же совсем свежие, полагаю, прошло пару месяцев…

— Да, — Татьяна посмотрела на меня. А я что?

Дважды придурок, что я.

С Метелькой вот. И с Татьяной. Она-то спросила у своего любезного, как там его… Роберта Даниловича, точно. И вот интересно, почему он ей солгал. Он ведь неплохой целитель. Мишка узнавал. Грамотный. И с лицензией лекарской у него полный порядок. И плевать на лицензию, главное, что наша квартирная хозяйка о нём весьма тепло отзывается. А уж она-то всё, в округе происходящее, знает. И будь Роберт Данилович криворукой бездарью, это не получилось бы скрыть.

Значит, целитель как минимум нормальный.

Тогда почему?

— Мне… мне предложили мази, которые размягчат кожу.

— Проблема не только в мягкости. Эластичность — это скорее следствие более глубоких повреждений. Впрочем, кажется, я слишком увлёкся… — Николя спохватился, что сказал лишнего. — И не знаю всех обстоятельств…

Дерьмо это, а не обстоятельства.

— Но руки можно вернуть? К нормальному состоянию? — Мишка первым сообразил спросить.

— К практически нормальному.

Татьяна подняла руки, повернула влево. Вправо. И осторожно, словно опасаясь повредить их, сжала в кулаки. Почти.

— Подвижность вернётся… почти полностью, как мне кажется, — Николя снял очки и принялся протирать стёкла. — Конечно, если вы профессионально играли на пианино, к примеру, то… боюсь…

— Без пианино я переживу, — поспешила успокоить Татьяна.

— Что нужно делать? — уточнил Мишка.

— Пока — я выпишу вам мази. Их изготовят тут же, при аптеке. Конечно, они обойдутся недёшево, но там используются некоторый особые ингредиенты… наша аптека имеет лицензию на торговлю препаратами особого списка.

А неплохо устроилась жандармерия.

— Я постараюсь сделать скидку, но… — Николя виновато развёл руками, словно стесняясь, что нам придётся платить.

— Деньги — как раз не проблема, — отмахнулся Мишка.

— Тогда хорошо. Мазь будете втирать дважды в день. После — обязательно перчатки, лучше всего тёплые. К сожалению, они скорее всего будут испорчены.

Потерю перчаток переживём.

— И запах не самый приятный.

— Не страшно. Вы бы знали, как они пахли… тогда, — Татьяна сказала и осеклась.

— Мне жаль, что вам пришлось пережить подобное…

— Ба, — сказал Тимофей, до того сидевший рядом с Метелькой, и что характерно тихо.

— А через неделю повторим. И да, очень рекомендую перебирать горох. Или бобы.

— Зачем? — вот тут не утерпел Метелька. — Мы чистый покупаем.

И кухарка имеется.

— Движения, — Николя пошевелил рукой. — Руки должны двигаться. Подойдёт и игра на том же пианино, но звучание будет своеобразным. Вышивка… это чуть позже. С бисером и иглой вы пока не справитесь.

Сказано это было спокойно и явно без желания обидеть.

— Но на будущее можете прикупить. Эффективность лечения во многом зависит от желания пациента исцелиться. И не только абстрактного.

— Та! — Тимофей кивнул, будто бы понял. — Ух!

Что-то он прямо разговорился сегодня.

— А… — Татьяна поглядела на Михаила, потом на меня. — Извините, я не знаю, как вас…

— Николай. Николай Степанович, — представился целитель и снова смутился. А ведь он довольно молод, пусть и старается казаться старше. Или не старается,