Конвой - Андрей Петров

попытались подняться выше, левитируя над полем боя. Но огромная тварь с перепончатыми крыльями настигла их в воздухе. Первый боец успел закричать, прежде чем челюсти перекусили его пополам прямо через броню. Остальные попытались разлететься, но тварь била крыльями, создавая воздушные вихри. Тела падали с высоты, врезаясь в гущу боя — кто-то разбивался насмерть, кого-то подхватывали твари, не давая упасть на землю целым.

Химера стояла в центре бойни, дирижируя смертью. Каждый её жест направлял тварей, каждый взгляд означал чью-то гибель. Кровь текла реками, пропитывая радиоактивную землю.

Но цена была видна. С каждой минутой трещины на её коже становились шире. Черный свет пульсировал всё ярче, словно что-то внутри рвалось наружу.

Когда последний солдат армии пал, Химера рухнула на колени. Мутанты замерли, потеряв направляющую волю, затем начали расползаться.

— Всё... — Химера упала на колени. Из носа хлынула кровь, глаза закатились.

Егор бросился к ней, но она резко выставила руку:

— Стой! Не... не трогай...

И он увидел почему. Кожа на её руке пузырилась, словно кипела изнутри. Под ней проступало что-то темное, чешуйчатое.

— Что с тобой?!

— Много... слишком много... — Химера пыталась сфокусировать взгляд, но зрачки плясали. — Тело не... не справляется...

Трансформация шла быстро. Пальцы хрустнули, удлиняясь. Ногти почернели, превращаясь в когти. По шее поползли хитиновые пластины.

— Больно? — глупый вопрос, но Егор не знал, что еще сказать.

— Нет... — Химера криво усмехнулась, и он увидел, как удлиняются её клыки. — Хуже... Я чувствую их... всех... Каждую тварь в этой проклятой пустоши... Они... они во мне...

Её тело содрогнулось. Спина выгнулась под неестественным углом, раздался треск — позвоночник удлинялся. Химера захрипела, из горла вырвался не то стон, не то рык.

— Уходи... — голос стал глуше, словно шел из бочки. — К Матке... быстро...

— Я не брошу тебя!

— Идиот... — в её изменившихся глазах мелькнуло что-то похожее на прежнюю Химеру. — Я не умираю... Я... меняюсь... Иди, пока я еще помню, кто ты...

Тело продолжало трансформироваться. Химера поднялась — теперь она была выше Егора почти вдвое. Кожа местами стала прозрачной, под ней пульсировало что-то светящееся.

Она сделала шаг, пошатнулась. Посмотрела на свои изменившиеся руки с чем-то вроде удивления.

— Странно... — прошептала она. — Я везде... Часть всего... Иди, Егор... Пока не поздно...

И начала таять. Не растворяться красиво, как в сказке — распадаться на части, которые тут же испарялись. Сначала пальцы, потом руки, ноги...

Егор стоял один посреди бойни. Вокруг валялись трупы, дымилась техника. И только легкое покалывание в воздухе напоминало, что секунду назад здесь была Химера.

Или то, во что она превратилась.

Впереди чернел провал — вход к Матке. Егор двинулся к нему, стараясь не думать о том, что только что потерял еще одного товарища. В кармане пульсировал черный камень, словно торопя его.

Время действительно истекало.

***

Спуск был недолгим. Молодая Матка ждала его в центре подземной пещеры. Она была меньше той, что погибла в святилище, моложе.

Егор остановился в десяти метрах. Матка подняла массивную голову, изучая его множественными глазами. Потом — контакт. Не слова, а образы, эмоции, понимание.

Чужой-но-не-чужой. Несешь-камень. Чувствую-связь.

Егор достал черный камень. Тот пульсировал в руке, откликаясь на присутствие Матки.

Камень-другой-Матки. Той-что-погибла. Чувствую-её-детей. Потерянные-блуждают.

Егор положил камень на землю перед ней. Матка осторожно придвинула его ближе, обнюхала, коснулась.

Понимаю. Через-камень-могу-дотянуться. Взять-контроль. Спасти.

Она накрыла камень передней конечностью. Её тело содрогнулось, по хитину пробежали волны света.

Чувствую-всех. Далекие-но-слышат.

Она издала низкий вибрирующий звук — призыв, который разнесся на сотни километров. Где-то далеко твари остановились, прислушались, начали возвращаться к древним ритмам дня и ночи.

Западный-сектор-не-погибнет. Твой-долг-исполнен.

Но затем — тревога. Новые образы.

Но-чувствую-больше. Изменения-в-ткани-мира. Что-то-иное-давит-снаружи.

— Что ты имеешь в виду?

Вместо ответа — видение. Не четкое, размытое. Что-то огромное за гранью восприятия. Голодное. Ищущее щели.

Не-могу-понять. Но-Мешок-дрожит. Будь-осторожен-Проводник.

Контакт прервался. Матка отползла вглубь пещеры, унося камень. Дело было сделано.

***

Егор поднялся на поверхность. Солнце садилось, окрашивая Пустошь в багровые тона. Он стоял один среди мертвой земли.

Броня. Так его звали в Мешке. Отличный водитель, человек, который готов везти груз. Но тот Броня умер вместе с друзьями.

Куда теперь?

Вернуться в западный сектор? Но он больше не водитель. И больше не Броня. Изменения внутри него нарастали. Он чувствовал тварей, даже на расстоянии. Иногда ловил их эмоции — голод, страх, ярость.

Нет, среди людей ему больше нет места. Броня защищал людей и сам был человеком. А кем стал он теперь?

Егор закрыл глаза, прислушиваясь к новым ощущениям. И услышал — не звук, а направление. Что-то тянуло его на север. Туда, где заканчивались карты, где даже радоловы не бывали.

Проводник. Не защитник больше, а тот, кто ведет. Но куда? И кого?

Почему именно на север? Он не знал. Но другого пути не видел.

Проводник — двинулся в путь. Один, почти без припасов, без цели. Только человек, переставший быть просто человеком, и неясный зов в голове.

Позади остались мертвые друзья и спасенный сектор. И Броня — имя, которое больше ему не принадлежало. Впереди — неизвестность.

Путь Проводника только начинался.

***

Три недели спустя. Пограничный форт "Северный предел".

Старый дружинник грел руки у печки, слушая барабанную дробь дождя по крыше. На север от форта начиналась terra incognita — белое пятно на всех картах.

— Эй, Седой! — крикнул напарник с вышки. — Иди глянь! — Что там? — Человек! Один! Идет с юга! — Днем?!

Седой выругался, натягивая плащ. Какой идиот попрется к форту в дневное