Город, что дышит туманом - Виктория Драх

закона, наплевал на поиски мотива и попросил Нара аккуратно выяснить о моём помощнике всё, что сможет. Ловчий в тот же день проник к нему в дом и нашёл пару тайников, в том числе и с твоим зельем. Я подумал, тебе ни к чему рисковать, мелькая перед убийцей, а сам продолжил следить за Аароном. Во время следующего тумана я собирался застать его на месте преступления и убить при задержании. Так мы не узнали бы, почему он тебя ненавидит, зато он не выдал бы никому твой секрет.

– Всё-таки Аарон? Но почему? Я же его почти не знала!

– Обязательно у него спрошу, – зловеще оскалился Томас, и я даже немного посочувствовала его помощнику. Я-то понимала: то, что враг находился настолько близко, задело Тома куда больше, чем он показывал. Аарону он доверял полностью, иначе не сделал бы его своей правой рукой. А за предательство Томас мстил жестоко… – Теперь, без печати, я легко смогу соврать Совету, что не имею никакого отношения к исчезновению Аарона Йерна, поэтому можно не стараться придать его смерти законный вид. Дай мне сутки, свет мой. Приду в себя и решу твою проблему, а смертями лордов займёмся чуть позже – вместе, как в старые добрые времена.

На его лице расцвела многообещающая усмешка, клыки чуть удлинились, выдавая проснувшийся охотничий азарт, и мне не нужно было заглядывать к Томасу в голову, чтобы понять, о чём он думает. Это выражение лица я отлично помнила.

Бледный Ужас предвкушал расправу над своими врагами.

Глава 17

– Дайе, скажи мне, когда Хосс отстанет от моего отдела? – вместо приветствия поинтересовался Освальдсон, как только я шагнула к нему в кабинет. Я запнулась.

– Не знаю…

– Плохо, Катарина, что не знаешь, – вопреки обыкновению начальник не кричал, а просто ворчал. – Я начинаю подозревать, что вы чем-то не тем занимаетесь, потому что на тебя опять пришёл вызов из Дознания, а результатов я до сих пор не увидел!

Я промолчала, не желая лгать и стараясь не краснеть – чем мы только с Томом не занимались. Но и про расследование не забывали! Том обещал разобраться с Аароном, и раз он меня вызывает, вероятно, хочет сообщить результат лично? Пользуется предлогом, чтобы пригласить меня к себе и провести время вместе?

Не дождавшись ответа, Освальдсон опустил взгляд и заметил мои бинты.

– Что с рукой?

Я как можно беспечнее пожала плечами.

– Подстригала кусты роз у дома и неудачно упала в самую гущу. – Легенду я продумала заранее – не говорить же всем, что меня глава Дознания покусал! В неаккуратность с ножом никто бы не поверил, в Управлении знают, что с острыми предметами я обращаться умею. А вот споткнуться и упасть на ровном месте я иногда могла, и это, к сожалению, в Управлении тоже все знали.

Лечебные мази, способные мгновенно заживить укус вампира, я приготовить была не в состоянии – сила не та, – поэтому оставалось надеяться на Томаса и его связи. Уж баночку мощного ранозаживляющего эликсира он мне точно достанет без уведомления целителей.

Освальдсон мрачно посопел, но, поняв, что больше ничего не добьётся, велел мне катиться к палачам. Страшный посыл, если только тебя там не ждут. Хотя (я хихикнула, закрепляя в волосах шляпку), если ждут, становится ещё страшнее. Но только не мне.

Место помощника главы Дознания выглядело безжизненным. Стол был абсолютно чистым, шкафы пустыми – ни единой бумажки, ни одной личной вещи. Будто Аарона никогда не существовало. Томас встретил меня, забрал плащ, сумочку и поинтересовался:

– Надеюсь, ты ещё не обедала?

– Собираешься меня угостить? – Именно на это я и рассчитывала после разговора с Освальдсоном. Может, сходим в тот уютный ресторанчик, где так вкусно готовят рыбу…

– Если только чуть позже, – разочаровал меня Том. – Собираюсь предложить тебе поработать по основному профилю. Мне не удалось разговорить Аарона. Прости, грёза, но он явно твой клиент.

Всё ясно, я сегодня голодная. После контакта с сознанием психопатов мне кусок в горло не лез. Вздохнув, я покосилась на Томаса.

– Скажи, почему всех своих бесчисленных любовниц ты приглашал на выставки и балы и только меня – в пыточную? – в шутку поинтересовалась я, но сердце всё равно болезненно сжалось.

Том, собиравшийся что-то сказать, поперхнулся воздухом, затем прищурился, рассматривая меня, как будто в первый раз видел, и только потом заявил:

– Я бы сказал, радуйся, всё самое лучшее лишь для тебя, но у меня вопрос. О каких любовницах речь?!

Пришла моя очередь хлопать глазами. Он что, Смуту вообще не помнит?

– О тех самых, с которыми ты ходил на все приёмы, менял, как перчатки, насмехался над ними, унижал и издевался.

Те самые, участь которых я так боялась разделить.

Томас задумался, вспоминая.

– Ты о пиявках, что ли? – На его лице отразилось понимание. – Думаешь, хоть одна из них любила меня? Они все меня боялись, Катари. До трясущихся коленок, до истерики, до успокоительных зелий, которые у них разве что из ушей не выплёскивались, – презрительно скривился Том. – Они тряслись от ужаса и всё равно приходили в надежде урвать то, что я мог им дать. Кто-то жаждал власти, кто-то защиты, денег, острых ощущений – этим-то я делился сполна. Они пытались использовать меня, а я пользовался ими, – равнодушно пожал он плечами. – Единственным развлечением в то время было наблюдать, как долго прилипала, возомнившая себя акулой, сможет терпеть и скрывать своё истинное ко мне отношение.

Я выдохнула и поняла, что всё это время не дышала.

– И что, кто-нибудь продержался достойный уважения срок? – выпалила я не удержавшись.

– И какой бы я тогда был палач? – самодовольно усмехнулся Том, но почти сразу его взгляд изменился, стал мягче, и Томас шагнул ко мне, заключая в объятья. – Ты поэтому так старательно скрывала свои чувства, грёза? – ласково поинтересовался он. Я отвернулась.

– Я знала, что не переживу, если окажусь на их месте.

– Никогда. Ты – моя, Катари, и я скорее вены себе перегрызу, чем обижу тебя.

Я думала, что давно отпустила те ревность и отчаяние, что испытывала столько лет назад. Но нет. Оказывается, эта боль продолжала отравлять мою жизнь, несмотря на все признания Томаса. И сейчас, когда наконец-то удалось избавиться от застарелой занозы в сердце, я чувствовала небывалое облегчение.

– Надеюсь, ты… – Я притормозила перед входом в камеру. Том привёл меня в один из закрытых коридоров, войти в которые можно было лишь с его позволения. Мало кто из заключённых отсюда возвращался.

– Привёл его в порядок, – не стал дожидаться