Архимаг с Терры - Сергей Александрович Плотников

— Тоже вариант, — согласился наш протостратиг. — Или сплавлю его тебе в школу. Пусть для начала привыкает спать в общежитии, для него психологически это будет проще.

— Да, хорошая идея, — кивнул я. — Так ты о Кельне поговорить хотел?

Я приглашающим жестом показал ему на единственный стул, сам сел на кровать.

— Нет, Кельна мы вроде уже обсудили, — покачал он головой. — Никаких значимых изменений с нашего последнего разговора не произошло. Парень понемногу привыкает, становится смелее. Лалия хорошо придумала, организовать им с Лилией мини-школу и учить вместе. Оба оттаивают. Опять же, Кельну против гордости отставать от такой малышки, так что он старается. Делает успехи. Нет, я пришел обсудить с тобой другого проблемного ребенка… Правда, бывшего.

— Аркадия, — кивнул я. — Тоже к тебе за этим шел.

Мы переглянулись, и я понял, что можно подробно не объяснять. Но все же сказал на всякий случай:

— Я до последнего был не уверен, но, похоже, это не просто тоска по жене и детям. Он… Не могу сказать «изменился», потому что этот тип все время поворачивается разными сторонами! Но тут он как-то… — я поморщился, подбирая слова. — Блин, не знаю! Была бы Леонида здесь, было бы проще.

— Хорошо, что ее здесь нет, — покачал головой Вальтрен. — Он хотя бы в своей комнате может не притворяться.

— Он что, перед ней тоже играет? — удивился я. — Да нет. У них хорошие, искренние отношения.

Вальтрен вздохнул.

— Боюсь, что не совсем. У нее с ним — да. У него с ней… Я не так уверен. Впрочем, я стараюсь не лезть в семейную жизнь своих друзей! Видишь ли, я специально выбирал себе супругу, с которой будет максимально легко ладить, и моя ставка оправдалась. Но даже при этих условиях мне хватает своих домашних проблем! Боюсь даже вообразить, что происходит, например, у тебя.

Я пожал плечами.

— А у меня ничего не происходит, все прекрасно. Все проблемы решаются в рабочем порядке. Или, чаще, девчонки их решают сами и ставят меня в известность. Мне приходится тушить пожары только в исключительных случаях.

— Вот именно, — чуть улыбнулся последний герцог Ордена. — Так вот у Аркадия, похоже, все еще прекраснее. В смысле, они живут душа в душу и изо всех сил стараются не доставлять друг другу никаких хлопот.

Я попытался себе это представить. Внезапно это очень неплохо легло на то, что я знаю о Весёловых. Сразу вспомнились усталые и напуганные глаза Леониды, когда она расспрашивала меня о мерах безопасности на Мегаплатформе — непосредственно перед тем, как нас в пещере камнями завалило.

— Занимательно звучит, если приложить на брак, которому пятнадцать лет, — наконец сказал я.

— А ты приложи это к дружбе, которой двадцать пять, — с некоторой иронией заметил Вальтрен, — будет еще занимательнее.

Мы помолчали.

— А если ты хочешь формулировку того, что происходит с нашим общим другом, вот тебе художественный образ, — вдруг сказал Вальтрен. — Он становится все больше похож не на Аркадия Весёлова, которого мы знаем. И даже не на высокопоставленного орденского чиновника, которым ему приходится довольно подолгу бывать. А на взрослую версию Смеющегося Жнеца. Причем в своей самой мрачной итерации. Примерно таким он был, когда мы только познакомились. Адекватность после двухлетнего кровавого загула он уже себе вернул, умение радоваться жизни — еще нет.

— Да, — медленно произнес я. — Очень похоже.

Все-таки Вальтрен куда более тонкий психолог, чем я. Он куда наблюдательнее, чем даже Аркадий, который неплох, как практик, когда-надо кем-то проманипулировать, но при анализе человеческих побуждений частенько садится в лужу. Очень точно протостратиг выразил мои ощущения.

Вчера, когда после окончания разговора с Мастером Пустоты, мы обсуждали наши планы — можно ли все-таки эвакуироваться на Афину, она же Железная Терра, и если можно, то какие меры предосторожности следует принять, чтобы нас не обнаружили и не навязали бой. И вот посреди разговора у меня зачесалось плечо, я неловко повернулся — и нечаянно поймал взгляд Аркадия. Так-то он говорил спокойно, иронизировал, пусть и мрачновато, как всегда в последнее время, улыбался. Но тут он то ли забыл себя проконтролировать, то ли решил, что на него никто не смотрит и расслабился на секунду. И лицо у него было… Ну вот Вальтрен сейчас точно описал. Смеющегося Жнеца начального периода активности я видел только на фотографиях, и то черно-белых — но очень похоже. Ледяная готовность убивать и умирать, можно по очереди, потом воскреснуть и повторить. И больше ничего.

Понятно, что если бы он остался таким, то до сегодняшнего дня не дожил бы.

Тогда я и понял: все, нефиг тянуть, откладывать и ждать подходящего момента. Пора с ним поговорить.

Но тут возникла другая проблема: Аркадий словно бы почувствовал, что я хочу вызвать его на откровенный разговор, и вот уже два дня… Ну, не то чтобы меня избегал, а, скажем так, уворачивался от приватной беседы. Со всей присущей ему изобретательностью, причем так, что со стороны не подкопаешься.

— Насчет причин ты тоже мне подскажешь? — спросил я.

Вальтрен пожал плечами.

— Ну, кое-что лежит на поверхности. Во-первых, он винит себя за то, что мы оказались здесь в ловушке. Во-вторых, сама местная система слишком сильно напоминает Проклятье, которое он столько лет не без успеха ломал — и доломал таки. Ты знаешь, какой ценой. А теперь, с его точки зрения, все снова. В-третьих, местные все же к нему обращаются как к рабу. Это не имеет значения в городе или во время покупок на рынке, это почти не играет роли во время переговоров со старшими рабами, но… — он вздохнул. — Когда сталкиваемся со свободными магами, все же иногда проскальзывает. Мне терпеть это, мягко говоря, непросто. А уж ему…

— Как проскальзывает? — тихо спросил я. — Вас оскорбляют? Физически?

— Да нет, мы же «рабы безумного архимага со Старой Терры», — усмехнулся Вальтрен. — Нас все уже в лицо знают. И потом, даже с маскировкой виден большой резерв, нас считают, как бы это сказать, боевыми невольниками и опасаются связываться. Просто… Смотрят сквозь нас, скажем так. Всякие нюансы речи. Мой отец от одной такой высокомерной