Право на дом - Анна Щучкина

непонятной жидкостью. Фарффл ничего не ответил и даже не пошевелился, поэтому свежую еду я положила на землю рядом с клеткой. Усевшись напротив, тут же ощутила движение под собой… Ой! Кажется, это что-то живое.

Слабый луч света скользил сквозь решетки залепленного паутиной окошка и создавал неясные тени на стенах, покрытых белым мхом и пятнами влаги. Запах плесени и гнили стоял настолько сильный, что чувствовался даже на языке. В этом месте давно обосновались мелкие насекомые, бесконечно бегущие в поисках пищи, а также время от времени издающие шорохи мелкие грызуны, которые меня очень пугали. Тихие звуки капающей воды и зловещий шепот ветра, пробирающегося в щели каменных стен, разрывали тишину, делая существование в этой темнице невыносимым. Как в таких жутких условиях кто-то мог выжить?

– У меня тоже нет мамы, – заговорила я, обняв себя за плечи, пытаясь преодолеть страх перед этим местом и диким фарффлом. – Помнишь, я пела тебе песню? Это моя любимая колыбельная. Когда мне страшно и одиноко, я… – Мне и сейчас было страшно и не хотелось оставаться здесь дольше, но не бросать же этого бедняжку! – Ты как? Скажи, как тебя зовут?

Он молчал так долго, что я едва не уснула прямо на земле, свернувшись калачиком. А едва открыв глаза, увидела два сияющих в темноте зрачка, внимательно разглядывающих меня. Они напоминали янтарь, хранящий в себе тайны тысячелетий. Мерцание галактик переплеталось с нежными красками заката. Никогда прежде мне не доводилось смотреть в столь поразительные глаза.

– Меня зовут Бен!

* * *

Больше года я приходила к нему ночами, иногда обрабатывала ссадины и ушибы. Он говорил, что просто упал, но, глядя на него сквозь прутья тесной клетки, я верила в это с трудом. Но верила всему остальному, что рассказывал Бен, его захватывающим историям о свободе. Он даже научил меня играть в камушки – всегда умудрялся выигрывать! Просто мне не хватало практики. На игру дается только один камень, а мне хотелось хотя бы еще пару шансов на бросок.

– Даже если дать тебе много, все равно проиграешь! – смеялся Бен. – Всегда будешь думать, будто остался шанс, а на самом деле нужно бросать сейчас или никогда!

Мне нравилось ему проигрывать, и на время все трудности казались несущественными. Много раз я предлагала Бену сбежать, но он не собирался этого делать. Почему? В моих силах было устроить ему побег, однако фарффл словно чего-то ждал.

До тех пор, пока однажды не исчез бесследно.

Год спустя мне рассказали, что Лив заметила меня спускающейся в подземелье и обо всем донесла. Я отчаянно старалась найти Бена, но тщетно. Прошло еще несколько лет, и мой брат с восторгом и гордостью поведал о том, как в детстве ему довелось увидеть казнь фарффла. Тогда слезы вдруг полились по моим щекам, и это привело всех в недоумение – меня обозвали плаксой. Что толку грустить из-за гибели какого-то существа?

* * *

И вот, спустя столько времени, фарффл с янтарными глазами оказался прямо передо мной.

– Бен?..

Голос дрожал. Вспомнив детство, я наконец узнала мелодию, на звук которой сюда пришла. Это была моя любимая колыбельная.

Глава 23

Аллистир

Некроманты, тьмы повелители,

Держат смерть в своих руках могучих.

Если свет благой в душе погаснет,

Леденящий ужас вас настигнет.

Холод злобы тянется сквозь очи,

Слово смерти шепчут их уста.

Тени-призраки из мглы той ночи

Манят в пропасть, в царство никуда.

Но когда рассвет в душе забрезжит,

Рвется цепь оков, приходит день.

Ярость праведная мрак разрушит —

И развеется, исчезнет тень.

Отрывок из стиха плохого таррванийского поэта

Земли Последнего предела 945 год правления Астраэля Фуркаго

На острие вулканической скалы, возвышающейся над неоглядными лавовыми потоками, клубились яркие пары. Вокруг дышали жаром огненные драконы, чьи немыслимые очертания то появлялись, то исчезали в языках пламени, озарявшего окружающую тьму. Под алым небом стоял мой правитель, Дэниел Фуркаго, известный как Костераль. Только наедине мне дозволялось обращаться к нему по имени: никто не должен знать, что мы дороги друг другу как названые братья. Его торс был обнажен – шрамы на коже, словно древние руны, свидетельствовали о множестве испытаний. Дэниел сидел на камне, прислонившись спиной к скале. Живой огонь шаром перекатывался в его руке, искря и играя. Это не просто развлечение – казалось, Костераль общается с пламенем как со старым другом. Огонь послушно следовал за малейшим движением пальцев, отзываясь теплом и светом на каждое прикосновение.

Позади принца стоял его верный слуга – такой статус я носил по мнению окружающих.

– Видишь ли, брат мой… – Голос Дэниела звучал глубоко и властно, перекрывая рокот вулкана и шипение лавы. – Наше положение становится все более шатким. Александр, напав на Бастарию, разрушил мои планы. Придется жертвовать тем, кого я не планировал терять.

Склоняя голову, я не отвел от Костераля глаз. Снова нас ждет потеря.

– Мой дорогой брат, – сказал я тихо, но слова уверенно прорывались через треск огня, – положение еще серьезнее. Грани миров истончаются, и скоро ни одна защита не устоит. Мои ученики работают над устранением угрозы, но… Нам нужно все обсудить.

Дэниел встал, и вместе с тем, опаловой тенью мелькнув у вершины скалы, стремительно и грациозно пролетел дракон, окутанный клубами вулканического дыма. Его темно-красные, словно раскаленные угли, крылья мерцали в свете огненных потоков лавы. Он парил на фоне пепельного неба, исполняя завораживающий танец.

Дракон мягко приземлился рядом с Дэниелом, чья фигура выделялась среди величественных камней у подножья скалы. Протянул грациозные, но мощные лапы на застывшую лаву, слегка наклонившись и свернув крылья. Сияющие, как звезды, глаза дракона встретили теплый взгляд Костераля. Изящное существо, словно ласковое дитя, с любовью потерлось о колени принца, выдыхая тонкие струи дыма, похожие на нежные оковы, обвивающие полуобнаженное тело.

Брат был для своих драконов больше, чем защитником. Он дарил им покой и счастье – единственный из всех дитто. Учился понимать их, как родных детей, направлять в этом грозящем распасться мире. Принятые решения лежали бременем на плечах Костераля, но он, убежденный в том, что связь с драконами – это его долг и судьба, все же находил время и силы, чтобы утешать своих подопечных спокойными ласками.

Дэниел нежно провел рукой по шершавым чешуйкам пламенного зверя.