Небо в огне - Алексей Ковригин

— Владимир Николаевич, что ожидает лётчика, отказавшегося выполнять приказ своего комэска? — командир второго звена озадачено чешет свой затылок и неуверенно произносит:

— Михаил Григорьевич, я вообще-то такого не припоминаю, но, наверное, как минимум суд офицерской чести?

— Нет, Вольдемар! — в разговор встревает мой ведомый. — Невыполнение приказа командира в бою, это измена присяге и обычно рассматривается только военным трибуналом! — весёлые улыбки пилотов как-то быстро пропадают с лиц, а Франк Тинкер начинает бледнеть, но я «поправляю» Уолтера и обращаюсь уже к «Ковбою»:

— Ты не давали присягу ни мне, ни Испании, так что ни трибунала, ни даже суда офицерской чести у нас в эскадрильи не предусмотрено. Но все вы подписывали контракт со мной, как с арматором частной военной компании. Я вправе расторгнуть этот контракт за ненадлежащее его исполнение. Там, — показываю в направлении небольшой кучки людей, устанавливающих палатки, — находятся пилоты потерявшие сегодня свои самолёты. Любой из них с радостью займёт твоё место, а я хоть и без радости, но приму его в свою эскадрилью. Лучше потратить своё время на обучение нового пилота, но быть уверенным в том, что мой приказ будет выполнен в точности, а не интерпретирован в угоду чьему-то мнению или предпочтениям. Тебе сейчас решать, с нами ты или списываешься на берег?

— Я с вами! Я всё понял! — ладно, дам ему ещё один шанс.

— Норман проследишь за тем, чтоб все встреченные вами повозки достались Франку. После боя мы вместе решим, останется он в эскадрильи или нет. — честно говоря, лишаться такого пилота мне и самому не хочется, но и геморрой на ровном месте мне тоже не нужен.

Очередной вылет. В этот раз на целенаправленную зачистку предполья у форта и вытеснение противника за пределы границ Алавы. Но вот бомбить захваченный мятежниками посёлок Ривабеллоза категарически запретил. Там всё-таки медсанбат находится и истерические вопли в газетах мятежников, что «подлые республиканцы бомбят раненых», нам совсем ни к чему. К тому же этот посёлок входит в провинцию Алава и там проживают её граждане. Освободить его — это одно, но вот стереть захватчиков «в пыль» вместе с его жителями, это уже совсем другое. Так что только «активно вытесняем» противника с захваченной территории, наглядно показывая своими пулемётами, что «здесь им не рады». Ответный огонь с земли по нам тоже ведётся, но какой-то он совсем уж «неубедительный». Тем более, что на любую пулемётную очередь с земли, сразу же прилетало как минимум четыре крайне обозлённых «шершня» и укусы этих «насекомых» для слишком непонятливых становились уже смертельными. На новую «базу» возвращаемся сильно уставшие, но очень довольные своей работой. Задание командования фактически выполнено, нам осталось только окончательно закрепить достигнутый успех. А на земле меня уже поджидает Сен-Жак и судя по его нетерпеливому подпрыгиванию, «горячие новости» просто не дают ему спокойно стоять на месте.

— Мишель, президента чуть инфаркт не хватил прямо в кабинете, когда он только услышал о численности наступающих. Его разведка опять всё проспала! По её сведениям, в Миранда-де-Эбро кроме гарнизона вообще никаких войск не должно находиться. Начальник разведки уже отстранён от своей должности. Ох, и полетят сейчас чьи-то головы! — Шарль шумно переводит дух и продолжает тараторить:

— В Витории объявлена полная мобилизация. Из обывателей спешно формируются роты ополчения и сразу отправляются на фронт. В Бильбао остановлены практически все заводы и фабрики, а рабочие батальоны уже выходят в сторону Витории. Но вот в руководстве страны царит полная неразбериха. Агирре рвёт и мечет, так как без его разрешения все пять батальонов, охранявших границу с Кантабрией, именно туда и отправлены чтоб купировать прорыв мятежников к Сантандеру. Но вот кто дал такой приказ войскам до сих неизвестно. Командующий воздушными силами северного фронта погиб во время первого авианалёта мятежников на Хихон и обязанности командующего на себя временно возложил подполковник Луна, но опять же самовольно и без всякого на то согласия президента и парламента. Все твои предложения по тыловому обеспечению «Корсаров», охране и защите аэродрома, а также по дополнительному снабжению эскадрильи боеприпасами приняты к исполнению без возражения и в полном объёме. По поводу твоего предложения о переводе правительства и депутатов кортесов в Бильбао Хосе Агирре полностью с тобой согласен, но для этого необходимо решение самого парламента. Собственно, этим они сейчас и занимаются на своём экстренном заседании. Считаю, что такое решение Кортесами будет приято, если и не совсем единогласно, то большинством голосов уж точно. Всё-таки среди депутатов откровенных идиотов нет. — Сен-Жак на минуту замолкает.

— Мишель, да ты никак спишь? — мой зам возмущённо фыркает. Открываю глаза и яростно растираю лицо. Устал как собака!

— Нет, не сплю и тебя слышу прекрасно. То, что кто-то умыкнул у президента пять тысяч бойцов я понял. Так ему и надо, тут он сам себя перехитрил. Но вполне допускаю, что это сами командиры батальонов приняли такое решение. Дисциплина в этих формированиях ни к чёрту не годится. Все вооружённые силы Страны Басков на сегодняшний день составляют всего тридцать тысяч солдат. Это я слышал ещё от подполковника Луна, но вот держать целых пять своих батальонов на границе с Кантабрией? Для возможного сдерживания прорыва в Басконию анархистов и социалистов? Это же верх идиотизма! Но да вот чего ещё можно ожидать от такого политика, ни в грош не ставящего своё военное командование. Все они тут на диктатуре и вождизме помешаны. Что Хосе Агирре, что его тёзка Буэнавентура Дуррути. Ладно Санхурхо в вожди рвётся, так он хоть военный и генерал, а вот эти-то куда пыжатся? — обречённо вздыхаю.

— Вот подполковника Луна мы потеряли. Действительно жаль, хороший дядька нами командовал. — Шарль в возмущении как-то по бабьи всплескивает руками:

— Мишель! Да жив твой подполковник! Ты вообще, чем слушаешь? Я ж тебе говорю, что сегодня с утра он стал временным исполняющим обязанности командующего воздушными силами всего северного фронта! — капитан Сен-Жак смотрит на меня с жалостью, как доктор на безнадёжного больного.

— Так я и говорю. Подполковника потеряли! Вчера он был всего лишь майором на должности комэска, сегодня стал уже подполковником, но на должности командира полка. Хоть и называется эта должность «Командующий воздушными силами Страны Басков», но все мы понимаем, что четыре десятка самолётов, считая вместе с нашей эскадрильей, это всего лишь смешанный авиаполк, но не более того. И дальше в Басконии ему