Молот Пограничья. Книга III - Валерий Пылаев

В последний раз я заглядывал сюда неделю с лишним назад — и все снова изменилось. Тайга преображалась на глазах, понемногу наполняясь шумом и запахами, которые приносили с собой люди. Вулкан то и дело ворчал где-то на задворках сознания — бензин, рабочий пот, табак и уж тем более порох ему не слишком нравились.

— Здравствуйте, ваше сиятельство! — Один из лесорубов стащил с головы шапку и неуклюже поклонился. — Доброго дня!

— Матерь в помощь! — привычно отозвался я, подходя ближе. — Елену Ольгердовну видел?

— Такую красоту как же не видеть? Вот туда пошла, Игорь Данилович. — Крепкая рука вытянулась, указывая в сторону Черной речки. — Вот только тут была. Догоните, если надо!

Я молча кивнул и убрался с дороги обратно в лес — срезать пару сотен метров. И заодно поменьше мозолить глаза лесорубам, которые при моем появлении всякий раз бросали работу и принимались изо всех сил изображать учтивость. Не то чтобы я имел что-то против, однако с начала ноября подобные расшаркивания успели изрядно утомить.

Так что я просто шел по лесу, пока впереди не послышался шум воды. Черная речка, как и прежде, несла свои воды к старшей сестре Неве, и близость морозов ее нисколько не смущала.

— Вот вы где, Игорь Данилович! А я уж искать вас пошел. Думал — заплутали…

Боровик появился из ниоткуда. Даже с моим не самым выдающимся опытом прогулок по Тайге лес у реки без труда просматривался на полсотни метров вперед, и готов был поклясться, что только что впереди никого нет. Но старик, оправдывая свое прозвище, буквально вырос из-под земли в десятке шагов передо мной.

— Ты откуда взялся? — Я на всякий случай огляделся по сторонам, но так ничего и не заметил. — Прятался?

— Да будто мне делать нечего — от вас прятаться, — заулыбался Боровик. — Пожалуйте за мной, ваше сиятельство — все покажу-расскажу, что мы тут построили.

Лес вокруг точно таким же, как и в мой прошлый визит к Черной, но старик уверенно шагал куда-то, огибая деревья. Я отчаянно вертел головой высматривая какую-нибудь избушку, частокол, шалаш или, в конце концов, домик на дереве, но вокруг были только здоровенные сосны и их младшие товарищи, подступающие к реке чуть ли не вплотную. Мох под ногами понемногу сменялся камнями, но таинственная постройка так и не появилась ни впереди, ни по бокам…

Потому что была внизу. Боровик хитро улыбнулся, оборачиваясь, указал себе под ноги, и я увидел узкую траншею и уходящие вниз ступеньки из половинок бревен. Все это хозяйство упиралось в то, что сначала показалось небольшим холмиком.

И только потом я сумел разглядеть аккуратно сложенные еловые ветки, заложенные землей. Несмотря на близость зимы, лихая таежная фауна уже пустила корни, и убежище Боровика понемногу сливалось с лесом вокруг.

Если бы не лестница и вьющийся откуда-то дымок, я не сумел бы разглядеть, даже стоя чуть ли не вплотную — маскировка вышла почти безупречной.

— Милости прошу, ваше сиятельство. — Боровик церемониальным жестом пригласил меня внутрь. — Тесновато тут у нас, но уж, как говорится, чем богаты…

Старик явно кокетничал — рукотворное подземелье оказалось чуть ли не вдвое больше, чем я ожидал. На лестнице я действительно поместился не без труда — видимо, ее зодчий создавал под свой рост и плечи — но внизу выкопанные прямо в земле стенки разошлись в стороны, сменившись бревенчатой кладкой. Пусть не слишком ровной, зато надежной и теплой даже на вид. В центре единственного помещения расположился продолговатой формы очаг с остывшими углями, а вдоль стен тянулись самодельные лавки. В дальнем конце расположился низкий стол с парой табуретов и окно — точнее, узкая прорезь, которая заодно и заменяла печную трубу.

Топили здесь явно по-черному.

— Здорово, правда? — Елена чуть привстала из-за стола, едва не свернув стоявшее на нем оловянное блюдце со свечкой. — Чай будешь… будете, Игорь Данилович?

— Пожалуй, обойдусь, — отозвался я, продолжая оглядываться по сторонам. — Да уж… Интересная конструкция получилась.

— Землянка, ваше сиятельство. До весны толковый сруб никак не поставить, а вот такое — запросто. Делается быстро, а годик-два простоит. Даже зимой жить можно. Мы стены уже законопатили как следует — тепло держать будут. — Боровик достал из-под лавки какую-то палочку и для пущей убедительности потыкал ею между бревен. — Только топить надо чуть ли не целые сутки, но это разве сложно? Дров-то хватает — Тайга кругом.

Я молча кивнул. На первый взгляд землянка выглядела… скажем так, не слишком впечатляюще, но на деле была уж точно не хуже палатки или избушки, наспех сколоченной из чего попало. Мне приходилось слегка пригибаться, чтобы не биться макушкой о низкий потолок, а кто-то вроде Горчакова или дяди и вовсе мог бы разбить себе лоб еще на входе, но человек среднего роста поместился бы здесь без труда.

Нары вдоль стен, небольшая металлическая печка, стол побольше — и жилье для дюжины бойцов готово. Отличное убежище: простое, надежное, теплое, защищенное и от ветра, и от снега.

И, что не менее важно — едва заметное снаружи.

— Скажи-ка — а можно таких на другом берегу Черной выкопать? — Я повернулся к Боровику. — Штуки две. Где-нибудь на возвышенности, чтобы через вот эту щелку видно подальше было…

— Можно, ваше сиятельство. Поменьше, но чтобы бойницы на все четыре стороны. Мы еще в немецкую войну так строили. — Старик, похоже, сразу сообразил, к чему я клоню. — В блиндаже пара толковых стрелков хоть целый взвод остановят. А нам, как я понимаю, как раз такое и нужно.

Боровик уже не первый месяц не держал в руках ничего, кроме плотницкого топора, но воякой быть не перестал. И не хуже других знал, как обстоят дела с дружиной. За последние пару недель Седой привел в Гром-камень еще полдюжины вольников, а Сокол переманил из Орешка нескольких сослуживцев, но в гриднице до сих пор не набралось даже трех десятков человек. И пусть до зимы оставалось всего ничего, холод и снег вряд ли могли защитить мои новые владения от Зубовых.

А в том, что его сиятельство Николай Платонович рано или поздно заявится в гости, я нисколько не сомневался. Скорее наоборот — удивлялся, почему он до сих пор не пожаловал.

Видимо, нашествие тварей из Тайги каким-то образом коснулось и его. Только защищать старику приходилось не крохотную вотчину, а примерно сотню километров сплошного леса. А это