Барон фон дер Зайцев 3 - Андрей Готлибович Шопперт

прилично к земле притянется, да ещё в такую промозглую погоду, когда воздух пересыщен влагой. Можно было бы и ещё чуть выше взять, но всадники уже развернулись и настёгивали лошадей, стремись побыстрее убраться с открытого места.

Пуля угодила куда надо. Когда рассеялся дым от выстрела и когда остальные литвины убрались на недосягаемое расстояние, стало возможным разглядеть, что одного из своих они потеряли. Ранен или убит, но точно лежит на травке.

Команды отдавать не пришлось, разведчики во главе с Андрейкой развернули лошадей и теперь уже они гнались за литвинами. Но не далеко, доехав до лежащего на земле, новики остановились и двое спрыгнули на землю, склонились над ворогом.

Видимо жив оказался, так как видно было, что литвина приподняли, перебросили через седло одной из освободившихся лошадей, и разведчики порысили назад. А оставшийся без лошади новик поплёлся пешочком за ними.

— Если бы сейчас атака была, нас бы тут смяли просто! Нужно быстрее строить укрепление, — отдав пищаль вновь на зарядку, подбежал к концу пока созданной баррикады из повозок татарских барончик и набросился на Семёна и Старого зайца, что в тыл не ушел, щеголял среди строителей вагенбурга с рукою на перевязи через шею.

— Для того и выслали разведку. Сейчас узнаем, сколько их там. У нас силы не велики, но и литвинов в лагере особо много быть не может. Я Перуну сказал, он сейчас пленных приведёт, пусть тоже помогают.

Не получилось. Не удалось ничего узнать о лагере противника. Привезли пленного уже мёртвым. По дороге богу душу отдал. Подошедший Тимоха ругался, всю попону на его Чалом кровью залили.

Но больше в разведку никого посылать не стали. Людей и без того не хватает. Лучше всех задействовать в строительстве укрепления и подготовке к обороне.

Иоганн осмотрел «пленного» издали, не стал протискиваться через толпу любопытных, что он дохлых литвинов не видел, весь прошлый год они к его замку лезли и умирали. Да и вот недавно тоже отметились. Труп как труп.

Вместо этого он занялся весёлым делом. Пушкари приволокли всё же оба лафета от деревянных орудий и теперь можно было попробовать скрестить ежа с ужом. Подходили железки… м… медяшки к деревяшкам не очень. Диаметр наружный у деревянных орудий был гораздо больше, чем у медных. А вот длина ствола, наоборот, у новых приобретений больше. При этом кулеврины были тяжёлые. Еле вдвоём принесли бомбардиры, чтобы на лафет брякнуть.

— Может верёвками ствол примотать? — предложил Иоганн, скептически оценив конструкцию.

— Не пусть как лежит, так и лежит, — махнул на получившиеся кособочины Самсон, — всё одно будет отдачей переворачивать или сносить далеко. Легче уж ствол отдельно таскать… Мы с лафетом вместе и не справимся. Всё вои, хватить пляски вокруг них плясать, давайте заряжать. Сколько там у нас картечи осталось?

Примерно одновременно с артиллеристами из лагеря стали возвращаться новики, что там обирали трупы татарские. Не, не деньги или серьги из ушей вырывали. Там будет потом кому этим заняться, новики опять собирали стрелы. Предстоящий бой должен стать гораздо серьёзней первого. Нет «волчьих ям», нет рассыпанного по флангам чеснока. Не нарыл в бывшем татарском лагере никто ямок. Татары или литвины могут только споткнуться о верёвки, что сейчас натягивали перед растущим вагенбургом возчики и новики. Но это не то. Систему «волчьих ям» ничем не заменить. Придётся отбиваться плотным огнём из луков и арбалетов. Потому мародёры занимались сбором стрел. Проверяли колчаны у татар, в основном у тех, кто в ямы и угодил, у тех, что ближе к флешам стрелы уже изъяли, даже из тела вырезали. С ямочными татарами сложнее, там иногда такое переплетение живых ещё и стонущих людей с мёртвыми лошадьми или наоборот умирающих и жалобно ржущих коней и мёртвых воинов, что пойди, найди этот колчан.

Дело из-за этих сложностей двигалось очень медленно.

Точно так же, непозволительно медленно, шло и строительство укреплений. Иоганн пятой точкой чувствовал, что они не успевают, прошло уже больше часа, а может и все два, а ведь всё Грюнвальдское сражение закончилось к вечеру. И сейчас самое время материализоваться вернувшимся после бегства литвинам и татарам во главе с Витовтом, так как, судя по появляющемуся всё чаще в разрыве облаков и туч солнцу, время перевалило уже за полдень. Еще часа четыре и начнутся сумерки.

— Смотрите!

Событие шестидесятое

Кто-то из возчиков тыкал пальцем в сторону леса у реки, туда, где полчаса назад скрылись всадники, гнавшиеся за Андрейкой и другими новиками, отправленными на разведку. Из леса выезжали всадники. Что не свои — понятно. Уж больно много красного цвета. У тевтонов белые попоны на лошадях и белые сюрко на людях с чёрными крестами, не на всех, но очень на многих, и этот белый общий фон с тем буйством красок с преобладанием красного не спутать. Да и не могли немцы оттуда выезжать, там лагерь Витовта.

Если это те самые, вернувшиеся после бегства литвины и татары, то именно их и ждали. Именно к этой атаке и готовились. Успели многое. Почти чудо совершили. Умаялись так, что еле ползали сейчас, но метров двести пятьдесят из трёх сотен перекрыто поставленными на ребро арбами или прямо так оставленными телегами. Вагенбург не вагенбург, но конница через такое не пройдёт, даже если перебьют всех защитников, потом ещё нужно будет какое-то время растаскивать связанные между собой и перевёрнутые повозки. Если им понадобилось больше двух часов, чтобы это нагородить, то растащить особо быстрее не получится. И надо надеяться, что без удара Витовта в тыл резерву, что привёл во фланг сражению сам Великий магистр фон Юнгенген, немцы, венгры, чехи и примкнувшие к ним поляки должны оставшихся одних ляхов короля Ягайло одолеть.

Барончик заскочил на телегу и глянул пусть и с небольшой, но высоты, на левый фланг их укрепления. Там Перун руководил, подгоняя уставших людей. И видно было, что суета не прекратилась, богатырь отлично понимал, что недостроенное укрепление чуть ли не хуже, чем полное его отсутствия. Туда в эту дыру в пятьдесят метров хлынут литвины с татарами, а все люди рассредоточены вдоль слишком длинного для них вагенбурга. Ну, пусть их пятьдесят с хвостиком, а метров триста. Это по шесть метра на человека, если на эти шесть метров полезут сразу пять спешившихся литвинов или татар, то самый лучший стрелок или самый лучший мечник ничего сделать не сможет. То есть, и