Путь в тысячу пиал - Дарья Урбанская

«Мое!» – пронеслось шелестом в голове.

Голос незримого мучителя был новым, тихим и неприятным. Цэрин даже не смог определить, сказал ли то мужчина или женщина. Да и не до того ему было. Он судорожно дергал веревку, пытаясь высвободить ее где-то застрявший конец.

«Не трож-ш-шь! Это мое!»

Цэрин ощутил, как поток воды стал другим, словно какая-то струя течения вдруг повернулась вспять. А в следующий миг что-то хлестнуло его сбоку, резко и болезненно. Благие тэнгри ведают, каких усилий стоило ему не выпустить из рук веревку. А иначе бы снесло его прочь, и Ю бы уже никто не сумел помочь.

«Сил тебе, друг мой!» – в мысли вернулся голос Пхубу. – «Демоны повсюду, будь осторожен. Они даже там, где их больше всего не ждешь. Ничего святого!»

Цэрин кожей ощутил, как новая струя отделилась от потока. Он резко уклонился, удар прошелся по веревке и рассек ее.

«Кйа-а-кпа-а-а…» – шепеляво простонал кто-то.

В этот раз Цэрин был согласен, ведь его вместе с Ю снова куда-то несло. В кутерьме и пене потока едва удалось различить пологую часть склона. Обхватив обмякшего, совершенно выбившегося из сил Ю, Цэрин сделал размашистый гребок и неистово замолотил под водой ногами. Берег, к счастью, становился все ближе.

Цэрин рывком подтянул Ю на камни. Один из них болезненно впился в ребра неровным краем, но Цэрина это не остановило. Он карабкался выше, стиснув зубы. И вдруг перед лицом возник кожаный мужской сапог. Кто-то ухватил его за подмышки, помогая взобраться на берег.

– Цэрин! Слава благим тэнгри! – Лхамо подскочила к нему и вцепилась так, что в запястье вонзились ее ногти.

Новый рывок, Лхамо повалилась назад, Цэрин на нее. Рядом плюхнулся на задницу Чжиган, но тут же подался вперед, дотянулся до надсадно хрипящего Ю и помогал теперь ему.

Цэрин прижался, обнял колени Лхамо, лежа на них щекой и переводя дух. Взглядом нашел скопище валунов посреди реки. На них сидели лишь двое.

Вэй поджал ноги и сокрушенно склонил голову, обнимая себя руками. А рядом с ним – женщина. Ее оголенная грудь значительно уступала пышным формам Пассанг, да и ростом женщина едва ли достала бы Цэрину до пояса. Лоб ее был стянут обручем из речного жемчуга. Подобные украшения болтались на ее запястьях и… на хвосте, что змеиными кольцами отходил от тела вместо ног.

Цэрин с силой зажмурился и открыл глаза, не веря в то, что видит.

«То ли сильно приложился головой о валуны, то ли… Что еще за лха?»

Женщина-змея внезапно повернула голову в его сторону, и Цэрин мог бы поклясться, что она поморщилась, хоть их и разделяло такое расстояние, что разглядеть выражение лица было сложно.

«Не лх-х-а-а… Наги-и-ини…» – прошелестело у него в голове, и волна чужеродного внимания прокатилась по всему телу.

Цэрин дернулся и вскочил, сжимая кулаки. Огляделся по сторонам, но и Лхамо, и Чжиган хоть и всматривались с тревогой в поникшую фигуру Вэя, но на их лицах не было ни суеверного ужаса, ни замешательства.

«Так значит я один вижу эту… нагини?»

Вэй пошевелился и едва не соскользнул обратно в воду. Но удержался, нелепо взмахнув рукой, которая вдруг прошла сквозь женщину, и губы той некрасиво изогнулись. Нагини ударила по воде хвостом, вздымая новую волну. Та обрушилась на Вэя и смыла его с валунов. Цэрин, не раздумывая, спрыгнул за ним в воду.

– Стой! Куда! – только и успела воскликнуть Лхамо.

Цэрин видел, как она бежала по берегу, поскальзываясь на камнях и падая, что-то кричала ему, но шум реки проглатывал ее слова. Зато мерзкий шепелявый голос вновь неистово заявлял о своих правах:

«Мое, не отдам, уйди!» – слышалось сквозь рокот.

Цэрин не сдавался, нагини – тоже. Она хлестала его встречными потоками, что накрывали с головой, стремились утопить. Когда очередная волна обрушилась сверху, закрутив его так, что он перестал понимать, где дно, а где небо, он вновь увидел ее – змееподобную женщину, обвивающую Вэя, словно страстная любовница. Красивая, яркая, поблескивающая жемчугами. Они белели в темной глубине, но все вместе взятые не сравнились бы с тем перламутровым сиянием, коим был наделен его собственный талисман.

«Чинтамни!»

Цэрин выхватил из кармана жемчужину, что нашел в пещере с клыками дзонг-кэ, и, отбросив лоскут тряпицы, вскинул руку вперед.

Луч света полоснул Нагини, и она закрыла лицо ладонями, будто свет этот даровали сами благие тэнгри, и теперь он жег лицо ей, злобной речной демонице. Она яростно зашипела. Мерзкий звук тысячи мышей, скребущих когтями по стеклянным банкам, разнесся по реке вместе с водами, которые больше не бесновались, словно усмирившись. В перламутровом сиянии видел Цэрин, как опадают кольца змеиного хвоста, выпуская Вэя из объятий. И тот, встрепенувшись, устремился к поверхности. А нагини, шипя проклятия, отплывала прочь, скрываясь во мраке за валунами.

За ними же открылась Цэрину ужасная картина.

Ким, будто еще один валун среди прочих, лежал на дне, устремив невидящий взгляд вверх. Кожа его посерела, сливаясь по цвету с камнями, а одежда покрылась буро-зеленым налетом ила, как будто утонул он не только что, а много солнечных и лунных дней тому назад. И если бы не поднятая в тщетной надежде рука, Цэрин, вероятно, и не различил бы его. Он направил свет чуть выше и увидел цепь, отходящую от запястья Кима, а потом и хрупкую безжизненную фигурку Мэйлинь, что парила над Кимом, покачиваемая водой.

Дольше Цэрин не мог оставаться на глубине. Всплыв, он сделал судорожный вздох. Воздух болезненно оцарапал легкие.

– Слава тэнгри! Жив! – Лхамо носилась по берегу, размахивая руками. – Сюда! Плыви сюда, Цэрин!

«Убирайся прочь!» – прошелестела напоследок нагини и волной выпихнула его из реки.

Цэрин долго хрипел и кашлял, ощущая на себе беспорядочные прикосновения – Лхамо раздевала его и растирала, видимо хотела обогреть. Но все это происходило словно в тумане. А что чувствовал он ярко, так это то, как пульсирует зажатая в ладони маленькая жемчужина-талисман.

– Спасибо, – едва слышно прошептал он.

– Ничего, Цэрин, ничего, милый, – суетилась Лхамо, очевидно приняв благодарность на свой счет. – Скоро станет теплее… Что? Не слышу?

Она прижалась к нему всем телом, не переставая поглаживать, и он повторил:

– Что с Джэу?

Глава 27. Джэу

Туммо – это практика Внутреннего Огня, один из секретов тхибатских лам. Говорят, что те, кто обладают этим тайным