Русская Америка. Голливуд - Михаил Дорохов

Фреду не нравился и тон, которым говорил МакАртур. Притворное сочувствие, скрывающее злорадство. Похоже, былые добрые отношения между двумя мафиози окончательно скатывались к нулю. Кто знает, может это — последний раздел Ибор-Сити, а следующего уже не будет. Может, в будущем их ждёт только война…

— Слухи — как мусор на ветру, Оуэн, — холодно ответил Биглоу, — Кто-то их придумывает, кто-то подбирает и несёт дальше. Не сто́ит засорять себе голову. С Ардиццоне у меня всё в порядке.

— О, я не собирался тебя задеть, — собеседник поднял руки, — Просто проявляю участие. Пойми… Такие новости имеют обыкновение расползаться. Я слышал, что какие-то парни из Алабамы уже начали проявлять интерес к нашим скромным делам в Ибор-Сити. Считают, раз у тебя проблемы в Лос-Анджелесе, то и здесь ты можешь упустить бизнес…

И тут до Фреда дошло. Это был не просто разговор. А проверка. Как пить дать, МакАртур сам распространяет эти слухи, проверяя, насколько Фред ослаблен.

Ибор-Сити, с его подпольными винокурнями и контролем над поставками рома, был слишком лакомым куском, чтобы им не заинтересовались конкуренты. А слабость одного босса — это приглашение для другого. Если ирландец столкнёт Фреда с гангстерами из соседней Алабамы, что уже присматриваются к Тампе, то придётся туго. Значит, нужно обязательно дать всем понять, что у Фреда всё в порядке и на его кусок не надо разевать рот.

Биглоу медленно поднялся, отодвинув стул. Его лицо осталось непроницаемой маской.

— Спасибо за участие, Оуэн. Не беспокойся о моих делах. Здесь всё под контролем. И в Лос-Анджелесе я разберусь. Никто не смеет отнимать моё.

Последняя фраза прозвучала красноречиво. МакАртур явно понял намёк. Фред пожал холодную руку ирландца, развернулся и вышел из ресторана ровной, уверенной походкой. Вслед за ним из-за соседних столиков поднялись три охранника.

На улице Биглоу ждал длинный сверкающий хромом «Паккард». На заднем сидении, уткнувшись в бумаги, сидел его ближайший советник, Артур Локк. Бухгалтер и мозг финансовой организации Фреда.

Машина тронулась, отъезжая от освещённого широкого крыльца отеля.

— Как прошла встреча? — спросил Локк, откладывая бумаги.

— МакАртур знает про Лос-Анджелес, — сквозь зубы проговорил Биглоу, глядя в тёмное окно. — Знает про то, что Том и Леоне пропали, и что мы до сих пор не нашли того, кто увёл деньги после того ограбления. И, чёрт побери, этот любитель зелёного пива намекает, что другие акулы почуяли кровь. Говорил про каких-то парней из Алабамы. Считает, что я потерял хватку.

Локк тяжело вздохнул:

— Слухи расползаются быстрее пожара. Если МакАртур будет распускать их, то через неделю в каждом баре от Джексонвилля до Ки-Уэста будут шептаться, что мы «сдаём».

— Именно, — Фред ударил кулаком по подлокотнику. — Прокля́тый Том! Где он? И где деньги? Не верю, что Джозеф Ардиццоне мог убрать его и Леоне? Я говорил с Джозефом. Созванивался. Для такого просто не было оснований. Или он их обоих убрал и забрал деньги? Но для него это не такая серьёзная сумма, чтобы из-за неё потерять канал поставок рома от нас. Или же они сами решили исчезнуть? Но в это я тоже не верю…

— Согласен. Это маловероятно, — покачал головой Локк, — Том всегда был дерзким, но не идиотом. Перебежать к Ардиццоне? Бессмысленно. Скрыться с деньгами, зная, что ты их найдёшь? Самоубийство. Здесь что-то другое…

Артур сделал паузу. Биглоу пытливо посмотрел на советника:

— Что думаешь? Ты не договорил.

— Мне кажется, что Леоне и Том вляпались во что-то. А может, нашли деньги, но они были у кого-то серьёзного. И он их… ну ты сам понимаешь, — покачал головой Локк.

Фред стиснул зубы и замолчал, наблюдая, как за окном мелькают огни Тампы. Улочки Ибор-Сити, весёлые и шумные, неслись мимо. Это был его город. Его маленькая империя. И теперь какая-то калифорнийская авантюра угрожала всё это обрушить. Биглоу не мог позволить, чтобы его считали слабым. Слабый босс — мёртвый босс.

— Артур, нужно закрыть все поставки на следующей неделе, — тихо, но твёрдо сказал Фред, — Едем в Лос-Анджелес.

— Хочешь возобновить переговоры с Ардиццоне?

— Не только. Я хочу сам разобраться во всём. И найти Тома и Леоне. Живых или мёртвых. Пока кто-то здесь, во Флориде, не решил, что я уже не в состоянии вести дела.

Локк возразил:

— Это риск, Фред. Оставить Тампу сейчас, когда МакАртур может начать натравливать на тебя ушлёпков из Алабамы…

— Больший риск — остаться здесь и ничего не делать, — отрезал Биглоу, — Так что решено. Едем в город ангелов.

«Паккард» растворился в ночи, увозя обоих в сторону залива.

Глава 13

Будущее не продается!

17 января 1925 года. Лос-Анджелес.

Здание антимонопольной комиссии Калифорнии встретило меня тишиной, которая показалась чем-то неестественным после шумных улиц Лос-Анджелеса, что остались за стенами. Заседание по делу о моём якобы нападении на Джона Гилберта перенесли. Поэтому мне пришлось сначала явиться сюда, где меня ожидали на рассмотрении дела о том, что я будто бы нарушил антимонопольное законодательство, присвоив себе все исключительные лицензии на использование технологий «Витафон» и «Мувитон».

Знать бы ещё — кто «настучал» на меня в эту комиссию⁈

Мои шаги по мраморному полу отражались гулким эхом от стен. Высокий потолок, украшенный лепниной, давил на посетителей своей помпезностью, напоминая о том, что здесь вершатся судьбы американского бизнеса и оборота очень больших капиталов.

Клерк пригласил меня из комнаты ожидания в зал заседаний. Он был куда меньше, чем я ожидал, но уюта это не добавляло. Стены, обшитые тёмным дубом, казалось, поглощали свет. В центре стоял длинный стол, а за ним — ещё один на возвышении. С одним-единственным креслом для председательствующего.

За длинным столом расположились четыре человека в строгих костюмах — эдакое «жюри» из юристов комиссии. Справа тянулось несколько рядов стульев для публики. Там было почти пусто… За исключением одного господина в безупречном костюме и с портфелем на коленях. Он не смотрел в мою сторону, делая вид, что задумчиво изучает узор на паркете.

Двое мужчин в пиджаках попроще расположились поодаль от него. Неподалёку от места председателя стоял стол для секретарши-машинистки. Женщина средних лет восседала за ним, старательно изображая из себя застывшую античную статую.

Клерк указал мне на стул около конца длинного стола и закрыл за собою тяжёлую дверь. Как только я сел, то понял, почему для «ответчиков» отводилось именно это место. Любой, кто попадал на это место, был как будто