Русская Америка. Голливуд - Михаил Дорохов

Это… это феноменально! — он пожал мне руку так, будто я только что подарил ему ключ от города, — Признаться, я до последнего считал это простой аферой и способом развлечься. Но вы сумели удивить! Не сомневайтесь, я дам полное разрешение на показ! И будьте уверены, лично обеспечу ему самую широкую огласку!

Гарри Чендлер, стоя́щий рядом, молча кивнул. Его пытливые глаза сверлили меня с нескрываемым интересом. Чувствую, мне придётся пообщаться с этой акулой новостей. Главное — выстроить правильную линию переговоров. Такой союзник мне бы пригодился. Крайер рано или поздно оставит свой пост, а вот владелец «Лос-Анджелес Таймс» и теневой кукловод города окажется фигурой непотопляемой.

Пока члены съёмочной команды поздравляли друг друга, к нам подошли Уорнеры. Сэм смотрел на меня явно с уважением. Ещё бы, ведь я реализовал то, о чём уже давно подумывал он сам. И теперь предлагаю работать над «звуком» вместе.

— Иван, вы оказались правы, — сказал он без предисловий. — Это действительно может стать прорывом. Мы начнём переоборудование трёх наших кинотеатров в городе под ваш «Витафон». Мэр Крайер! — обратился он к Джорджу, — Этот ролик будет идти перед каждым сеансом.

— Пожалуй, фонд города сможет помочь с переоборудованием ещё трёх кинотеатров, — усмехнулся Крайер, — Для начала. А там посмотрим.

— Это суммарно может выйти в три тысячи посадочных мест, — мгновенно подсчитал Сэм, явно прикинув возможности Уорнеров.

— А сколько показов в день сейчас в ваших кинозалах? — тут же поинтересовался Гарри Чендлер.

— Десять, — ответил Гарри Уорнер.

— Ого, активно работаете! — похвалил мэр.

Действительно, для этого времени это было довольно больши́м числом сеансов, учитывая, что почти вся публика приходилась на вечернее время после работы. А дети практически не ходили в кино сами, без взрослых. Днём большинство кинотеатров простаивали.

Сэм вклинился в разговор:

— Даже при неполной посадке минимум десять — пятнадцать тысяч человек в сутки увидят этот ролик.

— Неплохой бонус к твоей предвыборной кампании, Джордж, — тут же сориентировался владелец «Таймс», подмигнув своему протеже-мэру, — Я уверен, на сеансах будет и больше людей, учитывая эффект новинки… Это очень хорошая реклама, мистер Бережной, — обратился Гарри уже ко мне, — Нам нужно побеседовать отдельно. По поводу создания рекламных роликов.

Я заметил, как старший Уорнер тут же напрягся. Понимал, что его тёзка предлагал мне возможность не просто откусить жирный пирог, а фактически испечь его и пользоваться безраздельно.

Мэр принялся увиваться вокруг Ирен, а Чендлер откланялся после непродолжительного разговора. Сэм Уорнер наклонился ко мне чуть ближе, понизив голос.

— Мистер Бережной, мы приглашаем вас к нам на студию. Нужно обсудить кое-что посерьёзнее. Возможно, съёмки полнометражного фильма. Публика должна увидеть это в большом формате.

Гарри Уорнер, более сдержанный, просто кивнул, но в его глазах я увидел тот же огонь, что и у Сэма.

Александр Левин, подойдя ко мне, пока Уорнеры переключились на мэра, тихо произнёс:

— Слышал? Переоборудование трёх кинотеатров от города. И ещё три — силами Уорнеров. Если так пойдёт дальше, то на этом тоже можно заработать. Попробую договориться, чтобы моя компания занялась хотя бы одним кинозалом. Мои работники должны получить такой опыт. Если всё пройдёт успешно — чувствую, что много кто начнёт ставить звуковую аппаратуру.

А я ответил:

— Не сомневайся! Давай потом переговорим с Натаном Левисоном. Мы с ним собирались делать фирму по технической поддержке «Витафона». Но работников для установки системы мы планировали набирать на месте. Не везти же их из Нью-Йорка! Если твои ребята справятся, то будет просто замечательно. Будем работать в этом направлении вместе…

— Замётано! — обрадовался Левин.

На перспективу я понимал, что подобное дело принесёт ещё дополнительные деньги. И я уже некоторое время наблюдал за Александром. Как бизнесмену — ему не было цены. Так что Левин не должен был подвести.

Натан Левисон обнимал всех подряд, его лицо сияло. Когда первые восторги поутихли, я пробился в угол к Владимиру Зворыкину. Он стоял, задумчиво наблюдая за суетой.

— Ну что, Владимир Козьмич? — спросил я, — Как думаете: есть ли у этого «будущего» шанс? — я указал на проектор.

Он посмотрел на меня умными, проницательными глазами.

— Механика, Иван Александрович — он кивнул в сторону аппарата Левисона, — Она громоздка и несовершенна. Запись на пластинку — это тупик. Будущее… — он сделал паузу, — за электроникой, как я её называю. За передачей изображения и звука по воздуху. Но то, что вы сделали сегодня… это первый шаг. Уже то, что вы заставляете людей ПОВЕРИТЬ, что кино может говорить — это уже большое дело. А вера — это главное.

— Я прекрасно понимаю ограничения «Витафона», — сказал я, понизив голос, — Но это лишь вре́менное решение. Уже скоро, я надеюсь, мы сможем снимать кино с помощью другой технологии. «Мувитона». Звук будет записываться прямо на плёнку, синхронно с изображением. Оптическим способом. Никаких пластинок, никакой сложной синхронизации.

Зворыкин поднял бровь, в его глазах вспыхнул живой интерес.

— «Мувитон»? Я слышал о нём. Если у вас получится реализовать это на практике… это будет настоящая революция. Мне было бы чрезвычайно интересно посмотреть на результат. Уверен, это помогло бы и в моих собственных изысканиях. Ведь следующий шаг — не просто запись, а трансляция. Передача этих говорящих картинок прямо в дома людей.

— Я с радостью продемонстрирую вам результаты новых съёмок, как только закончу с доработкой «Мувитона» и синхронными моторами. Мы с вами говорили о них сегодня утром.

— А на сам процесс можно будет взглянуть? Так сказать… приобщиться к вашей работе, — задал вопрос Зворыкин.

Я обрадовался:

— Конечно. Я заранее позвоню вам в «Вестигауз» в Питтсбург и приглашу к нам!

— Отлично! Договорились!

Мы пожали руки. Его слова были для меня дороже похвалы Уорнеров. Это был взгляд, не побоюсь этого слова — научной глыбы.

Гости стали расходиться, с жаром обсуждая увиденное. Я остался один с техниками в опустевшем павильоне. Пока они возились с проектором, я задумался.

Всего две минуты. Всего один ролик. Надо дождаться, когда его покажут в кинотеатрах. В успехе я не сомневался. Когда обычные зрители, а не киношные боссы, увидят и, главное, услышат чудо, интерес к звуку подскочит до небес. Зритель всегда хочет чего-то нового. Поэтому важно не упустить этот момент и удержаться на плаву.

Я отдавал себе отчёт, что ждёт мою кинокомпанию. Прессинг со стороны гигантов индустрии, которые будут душить «Будущее», чтобы звук не вытеснил немое кино. Нападки со стороны актёров с неудачными голосами, режиссёров старой закалки, монтажёров, не желавших учиться новому. И, наконец, желание крупных игроков поглотить мою студию. Это будет настоящая война. И, насколько я знаю, она не