Сталь и пепел - Дмитрий Ворон

Я поручил Рогару и двум самым крепким пехотинцам из приданной нам группы «поддержки» (теперь они смотрели на меня без тени насмешки) подготовить «сюрприз». Ночью они аккуратно, не нарушая верхнего слоя, подрыли и ослабили край дороги в выбранном месте. Сверху все выглядело как обычная, слегка размытая дождями колея. Но под весом экипажа край должен был обрушиться, завалив коляску в мелкий, но достаточный для инсценировки овраг. Работали в темноте, руками и короткими лопатами, тщательно маскируя следы.

Этап второй. Приманка и хронометраж.

Мы знали, что фон Хальтер выезжает из «Крепости» каждые четыре дня, после полудня, и следует до перекрестка у Старой Сосны, где его ждал эскорт со складов. Наше «место происшествия» было как раз на этом отрезке. Сова занял позицию на дереве с видом на дорогу из «Крепости». Его задача — дать сигнал о выезде цели. У нас был час, чтобы привести все в готовность.

Ключевым был вопрос изоляции. Два всадника-охранника. Их нельзя было просто убить — лишние трупы, лишние вопросы. Их нужно было отвлечь, увести, создать ситуацию, где они на минуту потеряют офицера из виду.

Для этого у нас была «шумовая диверсия». Крот, мастер лесных поделок, соорудил несколько примитивных, но громких трещоток на основе сухого дерева и натянутой тетивы. Они были замаскированы в кустах метрах в пятидесяти от места будущей «аварии», с противоположной стороны от оврага. Приведение их в действие с помощью длинной, почти невидимой нити из конского волоса должно было создать звук, похожий на треск веток под тяжелым зверем или, что еще лучше, на сдержанный, но подозрительный шум в чаще. Для профессиональных охранников такой звук вблизи дороги был бы поводом для мгновенной реакции.

Этап третий. Спектакль.

Когда Сова дал условный сигнал — три коротких щелчка по стволу дерева, — мы замерли. Адреналин был холодным, как лезвие ножа. Я стоял в кустах прямо напротив подготовленного участка дороги, слившись с тенью. Рогар с двумя бойцами — в овраге, под самым его краем, заваленные маскировочной сетью из веток и папоротника. Их задача — быть «спасателями». Сова, сделав сигнал, бесшумно сменил позицию, чтобы контролировать дорогу с тыла и быть готовым к работе с луком в крайнем случае. Крот сидел у своих трещоток, палец на спусковом кольце.

Мы услышали их раньше, чем увидели. Ритмичный стук копыт, скрип рессор легкой офицерской коляски. Потом они показались из-за поворота. Все как по описанию: капитан фон Хальтер, немолодой, дородный мужчина в синем мундире с серебряными галунами, сидел, развалившись, что-то читая в бумагах. Два всадника — один впереди, один сзади, бдительные, но без признаков особого напряжения. Эта дорога считалась безопасной.

Мое сердце билось ровно и медленно. Контроль. Полный контроль. Я наблюдал, как передние колеса коляски въезжают на подготовленный участок.

Именно в этот момент Крот дернул за нить.

С противоположной стороны дороги, из чащи, раздался резкий, сухой треск, за ним еще один, потом шорох, будто что-то крупное отступало вглубь леса. Эффект был мгновенным. Оба всадника вздрогнули и повернули головы. Тот, что ехал впереди, инстинктивно пришпорил коня, делая шаг в сторону звука. Задний натянул поводья, выхватывая арбалет из седла.

— Что там? — крикнул кучеру офицер, отрываясь от бумаг.

— Не знаю, герр капитан! Похоже на зверя!

В этот момент передние колеса коляски наехали на ослабленный грунт. Раздался негромкий, но отчетливый хруст земли. Кучер вскрикнул, дернув вожжи, но было поздно. Край дороги обвалился под тяжестью экипажа. Коляска накренилась, с грохотом и скрежетом опрокинулась на бок и сползла в овраг, неглубокий, но достаточный, чтобы застрять. Одна из лошадей впряги рванула, запутавшись в упряжи, вторая завизжала от испуга. Фон Хальтер вылетел со своего сиденья и ударился о внутреннюю стенку коляски, издав удушливый стон.

Охранники оказались перед классической дилеммой. Прямая угроза (подозрительный шум в лесу) против непосредственной опасности для начальника. На секунду они замерли в нерешительности.

— К капитану! — скомандовал, наконец, всадник сзади, спрыгивая с коня и бросаясь к краю оврага. Второй, бросив взгляд в чащу, последовал его примеру, но явно нервничая, оглядываясь.

Это было наше окно. Узкое, но идеальное.

Пока оба охранника, скользя по склону, пытались помочь выбитому из колес офицеру и успокоить лошадей, я дал тихий свист. Из-под маскировочной сети в овраге, прямо под ногами у фалькенхарцев, поднялись три фигуры в грязных, рваных плащах — «путники», случайно оказавшиеся под обрывом. Рогар, изображая испуганного крестьянина, завопил:

— Помогите! Ради Бога, там человек! Его давит!

Этот крик окончательно переключил внимание охраны с леса на «аварию». Они, не раздумывая, бросились к перевернутой коляске, где кучер и офицер, оглушенные, пытались выбраться.

Акт второй начался. «Спасатели» (наши ребята) с показной отчаянной решимостью бросились «помогать». В суматохе, толкотне, криках и ржании лошадей было легко совершить нужные действия. Один из наших, изображая попытку поддержать офицера, ловко подсунул ему под нос тряпку, пропитанную сильнодействующим снотворным соком белладонны (дело рук Крота). Фон Хальтер, и так оглушенный падением, лишь судорожно глотнул воздух и обмяк.

— Он без сознания! Травма! — тут же закричал Рогар. — Надо срочно нести! Вон, к нашим повозкам! Мы торговцы, наш лагерь рядом!

Охранники, ошарашенные, видя, что их капитан действительно недвижим и бледен, кивали, не соображая. Один из них полез обратно на дорогу, чтобы привести своих коней и помочь с эвакуацией. Второй остался, помогая нашим «торговцам» аккуратно вытаскивать тело офицера из-под обломков.

И тут случился «несчастный случай номер два». Лошадь офицерской коляски, окончательно перепугавшись, рванула, и один из ящиков, сорвавшись с крепления, с глухим стуком ударил оставшегося охранника по голове. Удар был рассчитан точно — не убить, а оглушить. Солдат рухнул без чувств. В тот же миг Рогар, как бы споткнувшись, тяжело навалился на второго охранника, который как раз спускался обратно в овраг, и «случайно» ударил его рукоятью ножа по затылку. Тот тихо осел рядом со своим товарищем.

Тишина. Только тяжелое дыхание лошадей да шум ветра. Длилось это не более двух минут.

— Чисто, — тихо сказал Рогар, вытирая пот со лба уже без всякой игры.

Сова спустился с дерева.

— По дороге чисто. Никого.

Крот уже был рядом, быстро обыскивая оглушенных охранников, забирая документы, оружие, но оставляя кошельки. Это должно было выглядеть не как ограбление, а как… странное происшествие.

Мы действовали по четкому протоколу. Тело фон Хальтера быстро, но бережно (он был ценным активом) перенесли вглубь оврага, где уже ждали носилки из плащей и жердей. Коляску и ящики аккуратно обыскали, забрав все бумаги и печати,