Обратный отсчет: Равнина - Токацин

свернувшись в клубки, делают, Гедимин не видел, а сканер включать не хотел — Текк’ты «чуяли» луч и отвлекались. Новый каменный ангар — здание горячего цеха — стояло открытым настежь и освещалось одиноким «факелом» у ворот; туда никто не совался — у самой двери лежал свернувшийся Текк’т. Клубки гудели и похрустывали, и Гедимин не понимал, это речь или звуки работы. Спросить было не у кого — Вепуат в шатре возился с «трилобитами».

— Сегодня на тренировке не задержимся, — сказал он, когда Гедимин заглянул в шатёр; перед ним лежал мешок, наполненный «трилобитами», и сармат перекладывал из кармана в карман разделанных «кальмаров» и чьи-то хвосты. — С первым светом придут караваны. Мне — отправлять домой Скогна с дыркой в голове… а к тебе, может, приедут рабочие.

Гедимин хмыкнул.

— Скогн живой? Поправится?

— Будет беречь голову — поживёт ещё, — кивнул Вепуат. — Думаю подарить ему что-нибудь на дорогу. Он ведь базу защищал…

Гедимин покосился на карманы. «Что-нибудь из рэссены выковать? Не успею… Ну что было раньше не сказать?»

— У тебя есть что-нибудь подходящее? — спросил он. — Если нужен инструмент…

Вепуат отмахнулся.

— Что-нибудь из новых стекляшек, тех, что поровнее. Как образец новой технологии. Да я сам выберу, не забивай голову. У тебя, вон, реактор, опыты всякие…

При слове «опыты» Гедимин досадливо сощурился. Всю ночь у реактора он рылся в записях, перебирая пульсации, и набрал в конце концов два «чистых» образца. Это было «ядро», основа лучевого сигнала, очищенное от мелких «хвостов» и «включений»; вот только сармат не был уверен, что само по себе оно сработает.

…Подброшенный в воздух кальмар мелькнул над скалами, и тут же Сокол метнулся наперерез, выбрасывая вперёд хоботок — но Подранок в стремительном рывке обошёл его, поймал пищу на лету и нырнул за камни. Сокол с сердитым хрюканьем помчался за ним. Вепуат бросил ещё одного кальмара, тут же пойманного Чужаком, и отряхнул руки.

— Самки всё-таки шустрее. Сокол пытается, но не дотягивает, — заключил он, следя за быстрыми тенями среди скал. — Подранок, наверное, был очень хорош, пока не огрёб копьём. Посмотреть бы на них на настоящей охоте…

Гедимин невесело хмыкнул.

— Зачем они тебе? Повезёшь в Ураниум? Думаешь, выживут?

Вепуат пожал плечами.

— Нам пока здесь надо выжить. До Ураниума ещё далеко.

…Добраться до лаборатории Гедимин успел, а вот до опытов — нет, — едва он взвесил первый десяток камешков и костяшек, снаружи донёсся рёв караванных дудок, и сухо затрещал костяной барабан. «Оркестр прибыл,» — сармат, досадливо щурясь, поднялся из-за стола. «Судя по шуму, там не пара повозок с припасами. Может, и правда, кого привезли…»

…Полупустая повозка, накрытая кожухом разобранного шатра, остановилась у полевой кухни. Бронны с радостным верещанием сгрудились вокруг. Подмастерья передали им детали шатра и спустились с волокуши сами — сгребать камни для фундамента, ставить опоры, натягивать кожух. Один из них помог спуститься старухе в четвероухой шапке. Та жестом отправила его ставить шатёр и неспешно направилась к Гедимину.

— Они приехали, как и обещали, — перевёл Вепуат негромкую речь. — Вы не говорили, что это не нужно — а значит, все договорённости в силе. В Уште видели двойной рассвет и слышали много странного. Правда, что новое Пламя уже разожжено — и прямо здесь, в Элидгене?

Гедимин кивнул. «Ну естественно, видели,» — думал он, стараясь не морщиться. «Трудно не заметить двойной рассвет. Они точно приехали работать, а не собирать сплетни?»

Подмастерья в ближайшее время работать явно не собирались — они стаскивали всё с повозки в только что поставленный шатёр, переносили ближе к нему бочонки и корзины, взятые с общего броннского склада, кто-то сидел на волокуше с чашкой ягод в руках. Нурру с резким писком протянула к нему руку; подмастерье отдал чашку и спрыгнул с повозки, но Гедимин видел, как он зачерпнул ягоды из корзины горстью и, воровато оглянувшись, засунул в рот. Нурру снова запищала, протягивая ёмкость сармату.

— Она просит разрешения приблизиться к Пламени, — перевёл Вепуат. — Для себя и подмастерьев. Она слышала, что можно пройти прямо к нему. И будет благодарна, если ей это позволят. У неё подношение для Пламени.

Гедимин помянул про себя спаривание «макак».

— Какое «приблизиться»⁈ Какие подношения⁈ Это же ядерный реактор. Не хватало там ещё проходного двора!

Нурру протяжно пискнула. Вепуат укоризненно хмыкнул.

— Дай ей зайти на секунду. Посмотрит и выйдет. Может, с благословением Пламени работа пойдёт быстрее. А ягоды потом утилизируем.

Гедимин болезненно поморщился. Нурру снова запищала, громче и протяжнее. Подмастерья, побросав все занятия, сбежались к ней. Теперь на Гедимина смотрели впятером. Никто не моргал.

— Ладно, — буркнул сармат, отводя взгляд. Вепуат радостно ухмыльнулся и издал пронзительный писк. На повозках заверещали взволнованные Бронны. Нурру, чуть наклонив голову, прижала чашку к груди и сделала шаг вперёд.

— Там Айзек. Если выгонит — я не в ответе, — проворчал Гедимин, поворачиваясь к лагерю. «Хорошо бы выгнал! Там и так много чужаков, и все лезут. Бронны, Скогны, Джагулы… Хорошо хоть, Сэта ещё не просились в бункер.»

Подмастерьев он оставил у круга, обозначенного жёлтыми камешками. Бронны не сопротивлялись — так и замерли там, ошеломлённо глядя на купол и проём в белой «стене». Нурру молча прошла в шлюз и остановилась, дожидаясь, пока Гедимин отодвинет крышку. Протянув руку к открывшемуся туннелю, она что-то пропищала, но смотрела при этом не на сармата — и обращалась, похоже, не к нему. На запястье Гедимина мигнул дозиметр — сканирующий луч прошёл мимо, пересёк лагерь и скрылся в холмах.

— Sa tatzqa! — громко сказал сармат, спускаясь вслед за Броннкой в наклонный туннель. Айзек, сидевший у щита управления, поднялся на ноги и шевельнул пальцами в странном, незнакомом жесте. Он держался на удивление спокойно, будто каждый день в реакторный бункер являлись самки Броннов с мисками ягод.

Нурру с коротким писком остановилась, протянула руку к жёлтому корпусу реактора и так замерла, прикрыв глаза и еле слышно повизгивая.