Затерянный мир - Валерий Увалов

диаметре. И для этого потребовалась всего лишь часовая бомбардировка. М-да, неутешительная картина. Перед глазами вдруг появились бегущие из Ручейково люди, которых железодеи расстреливали в спину, как в тире, и я на пару минут погрузился в раздумья. А когда вынырнул из своих мыслей, то снова обратился к святороку:

— Воледар, ты рассказал им, что мы видели? — Я кивнул в сторону Никфора, который с серьезным лицом продолжал вертеть мясо.

— Да, со всеми подробностями.

— Хорошо. Тогда я поведаю свои мысли на этот счет.

Все переключили на меня внимание, бросив заниматься своими делами, даже Надея приготовилась внимательно слушать.

— ИскИн… — Я тут же осекся, так как понимания в глазах моих спутников не отразилось. — Искусственный интеллект, — добавил я, но картина не изменилась. — Приспешник дьявола, который командует железодеями… — Вот теперь порядок. — Он будет становиться сильнее, и то оружие и небесные корабли, которые мы видели, только начало. Железодеи будут продвигаться в глубь Беловодья, и ни одно сельбище или город не устоит, даже Старград. Все повторится точно так же, как это случилось в Ручейково.

— Господь не допустит! — выкрикнул Воледар и сжался как пружина, готовый силой отстоять свои слова.

Да, тяжело будет с ним. Я не проповедник, но придется что-то придумывать, чтобы достучаться до него.

— Остынь, Воледар, — вкрадчиво продолжил я, глядя ему в глаза. — Господь, конечно, не допустит. Но представь, что ты оказался на камне посреди бескрайней глади воды и Господь прибил к твоему камню лодку. Ты продолжишь сидеть, моля Всевышнего о спасении, или все же полезешь в лодку?

Воледар пребывал в напряжении еще секунд десять, а потом расслабился и буркнул:

— Полезу в лодку.

— Так и здесь, — кивнул я. — Если сидеть в городе за чаровым барьером под ударами ракет, то рано или поздно дар исчезнет, а дальше произойдет то, что мы с тобой видели.

Воледар медленно поднялся и сделал пару шагов в сторону от очага, повернувшись к нам спиной. Он несколько секунд всматривался в темноту леса, после чего спросил:

— И что ты предлагаешь?

Я поднял руку с растопыренными пальцами и, загнув указательный, сказал:

— Первое: в городах и поселениях оставаться нельзя. Сегодня железодеи поняли, что это легкая добыча.

Я загнул следующий палец:

— Второе: нужно предупредить князей и воевод, что какой бы тяжелой ни была бомбардировка, поднимать заслон нельзя.

— Ага, — язвительно заметила Вараня, — так они тебя и послушали.

И видимо решив, что разговор не для нее, снова принялась за готовку.

— А это уже их выбор. — И дальше я уже высказал свое предположение, но понятным для спутников языком: — Заслон черпает силу из всего, что находится вокруг, в том числе и из людей, поэтому ты и лишился дара, Воледар, хоть и на время.

Загнул следующий палец:

— Третье: нужно искать способы борьбы с железодеями вне городов. И четвертое: нам нужно новое оружие, более мощное и эффективное, и здесь у меня есть кое-какие идеи. Только для этого мне нужен хороший кузнец и книги по чародейству или чародей, который согласится меня обучить.

Воледар решил вернуться на свое место и, вновь упав на пятую точку, с нотками обреченности заявил:

— Складно говоришь, будто действительно князь. Но Вараня права, кто нас послушает? — Он развел руками, указывая на нашу компанию. — Отступник, иномирец, дитя из голышей и две бабы. И не забывай, что нас ищут ведомники.

На меня снова накатило, как обычно это бывает перед необдуманным поступком. Я поднялся и встал так, чтобы свет от камней освещал мое лицо, и, сжав кулаки, громко заявил:

— Пусть так. Но я больше не буду беспомощно наблюдать, как на моих глазах гибнут люди от рук железодеев. Мне хватило этого и в моем мире. Я поступлю именно так, как сказал, и в ответе перед собой и перед Всевышним буду знать, что сделал все, что мог.

Вот последнего я от себя совсем не ожидал. Ну не был я набожным, видимо среда накладывает свои коррективы. Но получилось эффектно. Никфор захлопнул рот и удивленно произнес:

— Я с тобой, Дамитар.

Возможно, и Воледар сказал бы то же самое, но в этот момент Надея вдруг прикрыла лицо ладошками и заревела. У меня вытянулось лицо, так как первой мыслью было то, что мои слова привели ее в такое состояние. Но девушка всхлипнула и сквозь слезы выдавила:

— Не могу больше!..

Вараня бросила свое занятие и кинулась утешать Надею, а мы втроем недоуменно переглянулись, не понимая, что происходит.

— Они боятся! — вновь проревела Надея.

— Кто боится? — машинально переспросил я.

— Все боятся, все живое вокруг боится. А я все чувствую! — сказала девушка и принялась с еще большей силой реветь.

— Ага! — вскочил Никфор и победоносно заявил: — А говорила, что все это сказки!

— Конечно, говорила! Сам знаешь, что с такими, как я, делают, — выпалила Надея и снова в плач.

Я переводил взгляд то на Никфора, то на Надею, не понимая, о чем они, но загадку разрешил Воледар. Он тоже вскочил, и в его руке появилось лезвие клинка.

— Ведьма! — проорал он, шагнув к Надее.

Точнее попытался, так как уперся животом в ложку Варани. Я и не заметил, как она перегородила Воледару путь, используя свое смертельное оружие.

— А ну, сядь, бородатый хрен!.. — прошипела она. — Ты сначала свою печать отступника изведи, а потом кидайся на людей со своей ковырялкой.

Воледар секунд десять сверлил Вараню взглядом, а затем потушил клинок и как-то весь сдулся. Он уселся на свое место и опустил голову, а Вараня еще немного постояла, направляя на него ложку, словно меч, после чего сказала:

— Все, хватит языки чесать. Жрать уже минут десять как готово, а вы все не угомонитесь.

С этим даром становится все любопытнее. Местные чуют угрозу на расстоянии, вон Надея ощущает страхи всего живого, что может боятся. Управление чарами силой мысли, мой эксперимент с радио, истощение чар в Ручейково, подземные комплексы. Мне кажется, что все это — звенья одной цепи, что наводит на мысли о наличии в окружающей среде носителя, он же источник чар, у которого есть единое информационное поле.

Этот носитель находится везде, даже во мне, но местные с рождения