Деньги не пахнут 2 - Константин Владимирович Ежов

нехорошо. Это сообщение было не просто уведомлением – почти ультиматумом, требованием обозначить позицию по выкупу. Казалось, решение должно было прийти за три-четыре дня. Но тишина затянулась, как тяжелый туман.

Джерард осторожен, да. Осторожен до болезненности. И все же… слишком долго. Слишком вязко. Внутри шевельнулось то чувство, которое редко обманывает – тревожный сигнал, словно тонкая игла в позвоночнике. Интуиция – невидимый барометр беды. Профессионалы знают: ей нельзя пренебрегать. Не значит, что нужно полагаться только на нее. Но когда она кричит – проверяй каждый угол.

"Не пора ли пересмотреть управление рисками?"

Вот где проходит граница между любителем и игроком высокого уровня: умение просчитывать угрозу. Риск – вечный спутник любой инвестиции. Самый частый враг – неизвестность. Иногда даже тогда, когда кажется, что все ходы просчитаны.

Даже обладая знанием будущего, даже помня о колоссальном скачке "Генезиса" и о том, что разворот случится на JP Morgan Healthcare Conference, риск никуда не исчезает. Что если выкуп произойдет раньше? Что если Джерард выдернет капитал до того, как наступит пиковая точка? Вот где крылась главная угроза этой сделки. Поэтому и появился пункт о трехмесячной отсрочке выплат. Простая строка в договоре, но за ней – стена, защищающая стратегию. Это и есть настоящее управление рисками.

"Но что ускользнуло? Что-то прячется в тени…"

Все опасности, связанные с Джерардом, были просчитаны. Каждая лазейка закрыта. Но нутро гудело тревогой. Сигнал был отчетливый, как набат в ночи: в расчетах зияет дыра.

"Не он ли станет этой дырой?"

Тишина комнаты уплотнилась, казалось, воздух давил на плечи, а с улицы доносился лишь редкий звук шин по мокрому асфальту. Вкус сухости во рту напоминал ржавчину. Интуиция била тревогу.

Мысли путались, словно рваные облака над серым небом. Не исключено, что взгляд слишком сузился, застряв на мелочах, и из-за этого ускользнула картина целиком. Если так – пора раздвинуть рамки, бросить сеть шире и взглянуть на всё с другой высоты. Решение созрело: пройтись по следам с самого начала, шаг за шагом, когда….

Бзззт!

На столе завибрировал смартфон, пронзительно звякнув, будто раскалённый металл по стеклу.

"Господин Сергей Платонов, просим немедленно явиться в отдел по этическому контролю."

Экран холодно светился бело-голубым, резал глаза.

"Немедленно…?"

В этом слове ощущался нажим, словно стальной палец упёрся в грудь. Рядовая ситуация? Вряд ли. Но удивления не возникло – подобное тоже входило в карту рисков. Что ж, пора проверить всё своими глазами.

***

Отдел по этическому контролю встретил тишиной, натянутой, как струна, и запахом сухого кондиционированного воздуха. Сотрудник за столом поднял взгляд – улыбка кривилась, будто на лице нарисовали две разные эмоции. Пальцы его тревожно теребили край папки даже после того, как Платонов сел. Волнение витало, как перегоревшая проводка – чувствовалось, что весть не принесёт радости.

– На самом деле… – голос дрогнул, – Комиссия по ценным бумагам решила начать дополнительное расследование. Их заинтересовала законность счетов, которые находятся под вашим управлением….

Холодный протяжный звон раздался в ушах. Юридический удар, направленный в самое сердце фонда, собранного неформально. По сути, управление капиталом клиентов велось, как в хедж-фонде. Теперь – проверка: всё ли по букве закона. Сотрудник выглядел так, словно на его плечи упал бетонный блок. А вот паники в ответ не возникло – лишь сухой расчет, привычная твёрдость в голосе.

– Именно для этого счёт был открыт через Goldman. Тогда же проведена проверка законности. Все требования соблюдены.

Эта угроза была просчитана заранее, как шторм в календаре мореплавателя. Контур защиты стоял: счёт оформлен не на личное имя, а как совместный с инвесторами – полное право управлять средствами в рамках договора. С самого начала всё велось в пределах закона.

Необычно? Возможно. Но незаконно – нет.

Налоги отражены прозрачно, а если ветер судебных проблем подует, юристы Goldman встанут стеной.

Сотрудник всё равно мял пальцами бумагу, словно хотел вытереть с неё тревогу.

– Да, мы это понимаем. И документы уже направлены, чтобы подтвердить законность. Но комиссия настаивает: хотят проверить процедуры.

Иными словами – расследование всё равно начнётся.

– Разве им больше нечем заняться…?

Гигантская Genesis горит на рынке, отчего весь сектор лихорадит, а они цепляются к счёту, уже прошедшему проверку? Не инициатива комиссии – кто-то толкнул их. В этот миг на губах заиграла почти усмешка. Выгода от подобного хода – лишь у одного человека.

"Джерард."

Последний бросок, судорожная попытка сорвать сделку? Видимо, он тянет время всеми силами. Вот почему почтовый ящик молчит. Жаль, но усилия тщетны. Этот фронт не пробить – это скоро станет ясно и ему. Придётся отступить. Значит, момент, ради которого всё затевалось, уже близок.

– Это всё? – голос прозвучал спокойно, как остывший металл.

– Не совсем… На время проверки вводятся ограничения на вывод средств.

Воздух в кабинете стал гуще, пахнул хлоркой и легкой гарью, как в офисах, где лампы перегорают от перегрева. Тишина потянулась, будто резиновая лента. И только тиканье часов в углу мерно отсчитывало секунды, каждая – словно капля в раскалённое масло.

Брови сами собой сдвинулись, словно две тени на лбу. Слова прозвучали неожиданно, будто щёлкнул предохранитель.

– Заморозка счёта?

Сотрудник замялся, воздух в комнате стал тяжелее.

– Н-нет, не полностью…. Переводы для инвестиций останутся. Но снятие наличных… до окончания проверки комиссии по ценным бумагам – временно приостанавливается.

В переводе на понятный язык это означало одно: пока законность счёта не подтвердят окончательно, доступ к деньгам будет перекрыт, как краник с водой.

– Для такого ограничения нужен ордер, – голос прозвучал ровно, но в нём сквозил холод стали.

Комиссия не обладала полномочиями для подобной грубости. Об этом напоминание вызвало в глазах собеседника лёгкое дрожание взгляда.

– Верно… это не требование закона. Это… внутренняя политика отдела этического контроля. Только до завершения проверки….

Всё ясно. Goldman решил перестраховаться, чтобы умаслить регулятора.

"Неужели Джерард приложил руку?"

Более чем возможно. Мера не юридическая, а административная – решение нескольких человек в кабинете. Достаточно попросить кого-то вроде Фергюсона, управляющего промышленным направлением, и дело сделано.

– Сколько это продлится?

Сотрудник отвёл глаза, словно боялся встретить взгляд, и произнёс тихо:

– Точно сказать трудно. Всё зависит от комиссии…

В голосе звенела неопределённость, как тонкая струна. Быстрой развязки не предвиделось.

– И что будет,