Маршал северных направлений - Герман Иванович Романов

посадили, Галлер вроде умер в тюрьме. Приговор мягкий — председателем суда был маршал Говоров, он Ленинградским фронтом командовал с сорок второго. А вот бывшего маршала Кулика, разжалованного еще в начале сорок второго, и с ним генералов Гордова и Рыбальченко вроде как за «пьяные разговоры» к стенке поставили, Берию матом крыли.

— Ты этому веришь⁈ Не понял ты ничего, Гриша…

Жданов осекся и хрипло рассмеялся, покачивая головой. Затем наклонился над столом, и, прикусив губу очень тихо произнес:

— Больше ни слова, поговорим не здесь, а в другом месте, позже, много позже. Но ты вспомни все, вспомни — малейшие детали важны, каждое имя вспомни. Это необходимо, Гриша — все о ком ты сказал, имеют отношение ко мне, и к Ленинграду — даже ты. Я ведь все твои образцы пушек и гаубиц проталкивал, мы с тобой о многом говорили — то есть не с тобой, с прежним. И выводы мы сделаем, Гриша, должные выводы…

Жданов выпрямился, достал бутылку коньяка, плеснул до половины в стаканы — молча выпил, его примеру пришлось последовать и Григорию Ивановичу, который почувствовал мучительную боль в душе. Скверно стало, вроде тоски накатило, тут о войне надо думать, все силы напрячь, а он сам послевоенных «разборок» коснулся. Мог бы просто отделаться парой слов, а тут попал в «чужие склоки», ежу понятно. Закурил, в несколько затяжек прикончил с папиросой, тут же задымил второй — вроде «отпустило». Жданов все время молчал, о чем-то напряженно думал, потом пододвинул к себе листок бумаги и внятно произнес:

— Это хорошо, что мы армию Маркиана к Москве отправили. И усилить ее надобно, хорошо усилить, именно нашими ленинградскими дивизиями. Хотя бы две-три еще надобно отправить.

— Я понял, найдем, Андрей Александрович, — Кулик кивнул, прекрасно понимая подоплеку. И мысленно прикинул, какие соединения можно отправить под Москву. События там принимали серьезный оборот, но отнюдь не катастрофический как произошло в иной реальности, которой сейчас просто не может быть. Ход истории начал изменять направление, ведь огромный город, с населением в Финляндию, и с примыкавшими областями размером с саму Германию с Австрией и «протекторатом» вместе взятыми. И как ни крути, но снова набирающая мощь промышленность города могла серьезно изменить ход войны. Вот тут нужно не новое вооружение — а отработанные системы старого, которые можно гнать на фронт в огромных количествах, чтобы не только полностью восполнить потери, но и накопить достаточные резервы. И словно созвучно его мыслям, Жданов произнес:

— Ты ведь хорошо знаешь, какое вооружение нам нужно, что мы можем сделать, и чего нет. Рассчитывай исключительно на производственные мощности Ленинграда, обо всем остальном не беспокойся, сами все решим. Но мы должны выпускать не только необходимое, но и лучшее. Ты что-то говорил о производстве истребителя «Лагг-3» с мотором воздушного охлаждения? Но я так скажу тебе — раньше следующего лета организовать выпуск этого самолета невозможно — потому что его физически нет, и даже не думали над ним. А нам нужна уже готовая и отработанная конструкция, и такая имеется. Это истребитель И-185 конструкции Поликарпова, мне сказали, что он вполне доведен и приспособлен под разные моторы данного типа. И в начале этого месяца проведены вторые испытания, с мотором М-82, и вполне успешные. Это мне, так сказать, в частном порядке сообщили, я ведь многие дела курирую, и до сих пор отчеты получаю.

— Точно, как же я забыл, — машинально хлопнул себя по лбу Кулик. — Читал отзывы об этом истребителе, он же все испытания прошел, Поликарпов за него в сорок третьем Сталинскую премию получил, а выпустили только опытную партию, но в серию так и не запустили. Они с Ла-5 очень схожи характеристиками, но И-185 на полгода раньше готов.

— Вот потому и не запустили, — Жданов сощурил глаза, — после гибели Чкалова нет у «поповича» былого доверия и покровителя. Если самолет лучше по характеристикам, то я возьмусь за него. У меня три авиазавода «полуразобранные», все на ГАЗ-23 сосредоточу, а то после эвакуации в Тбилиси мало что осталось. Поликарпова из его «сарая», что авиазаводом № 51 называется, выдерну немедленно — у нас будет работать.

— С мотором проблемы, его не выпускают…

— Ошибаешься, Григорий — на заводе №19 уже вовсю делают, штук тридцать есть, к концу ноября до сотни догонят. Все на склад пока идет. Тут иначе решать нужно — позвоню Гусарову, Николай Иванович 1-й секретарь обкома, и нам отгрузят все, и если надо доводку сделают. Так что можно выпустить опытную партию, не дожидаясь постановления ГКО. Сам согласую вопрос со Сталиным — мы тут на особом положении. Что еще можешь сказать про самолеты? Ведь многое слышал, у тебя знаний бездна, а нам любая информация важна — в нашем нынешнем положении особенно.

— Мотор этот отличный, его доведут до ума как АШ-82. Истребители Ла-5 и Ла-7, после войны Ла-9 и Ла-11, транспортный Ил-14 — на нем мне довелось летать, ему чуть ли не полвека было. Великолепный бомбардировщик Ту-2 — его в конце года выпустят малой партией, а там до сорок четвертого производство прекратят, потом возобновят, но поздно. А он по всем показателям Пе-2 кроет как бык овцу. Су-6 с этим мотором отличный был штурмовик, но производство так и не начали. Есть еще транспортный биплан Ан-2…

— Да, с такой «компанией», как Туполев и Поликарпов, какое может быть производство, — усмехнулся Жданов, — но раз мы окажемся через семь лет… Нужно сейчас будущим озаботиться. Поздновато мы объяснились, полтора месяца упустили. Ничего, попробуем наверстать, время есть. А ты мне все подробно про авиацию изложи, все что вспомнишь, и начерти.

— Так авиацию плохо знаю, я ведь артиллерист.

— А вот про пушки мы сейчас предметно и побеседуем…

Судьба этого истребителя также печальна, как и судьба их конструктора. Созданные в сорок первом они не приняли участия в войне по независящим от их характеристик причинам. Но такова судьба многих военных наработок…

Глава 50

— Нам союзники помощь решили оказывать, протоколы подписаны с англичанами и американцами. Программа ленд-лиз так называемая. Насколько это серьезно, Григорий? Это действительно нам поможет?

— Предельно значимо, точных цифр сразу так не припомню, но полмиллиона автомобилей это точно, да две тысячи паровозов к ним, сталь и станки, и главное — средства связи и радиолокаторы. По этим