Маршал северных направлений - Герман Иванович Романов

— Хорошо, товарищ Кулик, мы в вас не ошиблись. Принимайте не только Северный фронт, но и северо-западное направление, вижу, мы тут поторопились с его упразднением. Да, именно так — армии генерала Курочкина будут вам подчинены для более согласованного наступления, которое следует хорошо подготовить, время для этого есть. Да, вот еще что — я прочитал вашу докладную записку, переданную мне маршалом Шапошниковым, в которой вы предлагаете восстановить механизированные корпуса.

— Не совсем так, товарищ Сталин, я предлагал начать формирование танковых корпусов в новом качестве, из трех танковых бригад с необходимыми средствами и частями усиления. Общей численностью до четырнадцати тысяч бойцов и командиров, в две сотни танков с артиллерией. По сути, такие корпуса представляют достаточную силу для ведения самостоятельных наступательных действий, не являясь при этом громоздкими, как прежние механизированные корпуса. Из танковых бригад, имеющихся в моем распоряжении, можно сформировать один такой корпус, и проверить его эффективность в ходе зимнего контрнаступления.

— Хорошо, я понял вас, товарищ Кулик, действуйте согласно планам. Мы рассмотрим ваши предложения. И передайте трубку товарищу Жданову.

Пока Жданов говорил со Сталиным, Кулик даже не пытался закурить, а только вытирал пот со лба платочком. Потому что при каждом разговоре с Верховным Главнокомандующим напряжение настолько начинало довлеть, что лишь чудовищным усилием воли удавалось сдерживать нервы…

Истребитель И-185 конструкции Поликарпова, хотя и совершил первые полеты еще до начала войны, и в целом отвечал заявленным характеристикам находясь на уровне Ла-5, полеты которого начались годом позже, но в серию так и не пошел. Хотя, что вполне возможно, при должной настойчивости и имея поддержку от одного из руководителей советского государства, этот самолет воевал бы в небе уже зимой 1941–1942 года…

Глава 53

— Восемь, девять… Десять танков подбили, товарищ полковник! Противник отходит, скоро снова выдвинут артиллерию!

Старокошко сам подсчитывал вражеские «двойки» и «тройки». У последних были характерные «ящичные» контурами, из башни торчала 50 мм пушка, причем не длинноствольная с дульным тормозом, какими были противотанковые орудия в пехотных дивизиях, а укороченный вариант. И броня на этих машинах вроде серьезная, «сорокапятки» лоб точно не брали — но вот против «гадюки» крупповская сталь не устояла. Эта с рассверленным казенником пушка «брала» любые вражеские танки вполне уверенно — утром были подбиты самые мощные Pz-IV, с лобовой «нашлепкой» толщина была в 60 мм, но бронебойный зенитный снаряд пробивал эту преграду с километра, причем чувствовалось, что и полторы версты для «гадюки» не расстояние, все равно поразит любой вражеский танк.

И немцы это осознали — дважды попав под смертоносный огонь мощных пушек, они каждый раз отходили. Но сейчас чувствовалось, что в третий раз фашисты не полезут, начнут подтягивать артиллерию, да наступать дальше в развернутых порядках. Прорыва уже не будет, начнется медленное продвижение вперед. И то, что мокрый снег идет, тоже хорошо — авиация сегодня летать не будет, а то бы давно «лаптежники» все бы разбомбили. Так что погода благоприятствует — по проселкам наступление в грязи завязнет, дни теплые в начале ноября шли, до морозов еще рано, а сейчас так, с легонько примораживает и снег впервые пошел, несколько градусов ниже нуля. Но как только сильные заморозки начнутся, неприятелю наступать станет гораздо легче, особенно по утрам.

— До завтра бы такая погода дотянула, все же праздник, хотя парад вряд ли будет, — пробормотал Старокошко и снова посмотрел на германские танки — некоторые догорали, другие уже коптили, а третьи просто застыли на месте грудой мертвого железа, а танкисты внутри превратились в фарш, искромсанные неразорвавшимся, но пробившим броню снарядом. В стороне гремел бой — там танки капитана Шпиллера встретили попытавшихся обойти немцев. Действовал Иосиф Богданович вполне уверенно, сменив привычный для себя КВ на Т-34. С утра сам лично подбил два танка — «тройку» и «двойку», а батальон уничтожил до полутора десятка всякой бронетехники, большую часть которой составляли танки, в основном легкие. Да и справа не затихало сражение второй полковой группы подполковника Пинчука — немцы всячески пытались давить, только дважды попадали в засады, для них выбирали ельники, которых здесь хватало.

— Александр Петрович, «змеюк» наших отводить нужно на вторую запасную позицию, — полковник Касаткин раньше командовал артиллерией 1-й Краснознаменной танковой дивизии, а после ее свертывания в 123-ю танковую бригаду, стал в ней начальником штаба. Но к пушкам его тянуло как завороженного — в бою лично руководил стрельбой Су-26.

— Хорошо, отводи артиллерию, Николай Степанович. А пока немцы не разобрались, надо минометами их накрыть, чтоб тошно стало.

— Уже приказ отдан, Александр Петрович, сейчас их «причешут», пока мы дера даем, а там снова встретим. Я вам вот что скажу — все «двадцать шестые» надо в «змеюк» этих переделывать быстро. На поле боя с танков пользы мало, но с такой пушкой они «убийцы» любых танков. Я даже не ожидал, что такое с Ф-22 можно сотворить — была пушка, от которой все старались избавиться, заменить на УСВ, а теперь рвать будут с руками и ногами.

— Хорошо, что сегодня в бою их опробовали, так что рапорт в ГАУ писать можно. Надо эти пушки начать выпускать, в новом «обличье» им цены нет. У нашего маршала взгляд верный.

— Так ведь он прирожденный артиллерист, а главное в танке именно пушка, без нее он на поле боя не нужен. А «бобики» устанавливать глупо, хорошо, что в последний момент сообразили, что можно быстро переделать. А с этой пушкой на шасси Т-26 ни один танк противника по «убойности» не сравнится. А как только на новые КВ начнем ставить, то немцев просто истребим. Противнику просто нечего противопоставить.

Спорить с таким доводом Александр Петрович не стал, к тому же прекрасно понимая, насколько он правилен. И схватив протянутую руку танкиста, залез на самоходку, которая тут же стала отползать назад, «порыкивая» двигателем. Все же даже после снятия башни танк потяжелел почти на тонну, хотя броневую рубку сварили из шестимиллиметровых листов, стараясь не загрузить больше чем надобно и так десятитонный танк, который вообще-то создавался на базе танка «Виккерс», изначальным весом в шесть тонн. Но ходовая часть стрельбу выдержала, понятно, что стрельба велась исключительно с места, при необходимости Су-26 только меняла позиции, когда противник открывал огонь. Любое попадание было смертельно опасным, что в корпус, где