Крестьянский король - Никифор Гойда

Колодезную площадку мы расширили на две доски, чтобы не месить грязь. Вывод с крыши на общий ручеёк обложили камнем, чтобы не размывало путь. Я больше не объяснял каждую мелочь, как зимой. Люди взяли на себя часть моего языка и стали говорить им без меня.

В огородах тем временем закипела своя жизнь. Дарья вывела на солнечную кромку кабачки и тыквы, накрыла их тканью, чтобы ветер не сушил. Ульяна разметила место под морковь и свёклу, попросила мальцов аккуратно протянуть бечёвку, чтобы ряд получился прямым. Параскева следила, чтобы вода уходила под корень, а не разлеталась лужей.

Лёнька крутился везде. Утром держал бечёвку, днём носил колышки, к вечеру глядел на меня, и я понимал: ждёт похвалы. Я сказал при всех: молодец. Не за суету, за умение стоять там, где нужно. Пётр усмехнулся и погладил сына по голове. Такие вещи в деревне важнее подарков.

В один из вечеров мы с Матвеем и Никитой сели у края будущего колеса. Я развернул блокнот, положил рядом планшет, включать не стал. Матвей сказал: ты стал людям как ориентир. Я ответил: я просто предлагаю порядок. Он покачал головой: порядок тоже кто-то должен положить на стол. Никита добавил: ты говоришь коротко, но по делу. Люди слушают не потому, что ты громче, а потому, что потом легче жить. Я помолчал и сказал: мне с вами легче, чем одному.

К концу месяца первые новые избы поднялись по венцу выше плеча. Крыши пока открыты, но стены уже держались. На одной площадке ребята засыпали пол черновой глиной, на другой ставили подпечье. Женщины носили воду, песни звучали негромко, так лучше работа идёт. Я на минуту отошёл к окраине, посмотрел на поле. Овёс ровной шубой, пшеница легла густо, гречиха только показалась, огороды тянулись зеленью. И я впервые за долгое время подумал не об одном сезоне. Мы перестали быть захолустьем. У нас появились люди, у которых глаза смотрят не в пол, а вперёд.

В тот же вечер, когда свет начинал опадать, я достал планшет. Заряда было немного, но хватало. Я открыл схему, где у меня отмечены участки, и аккуратно поставил новые отметки: новые избы, площадка под колодец для новых дворов, дорожка обходная, чтобы телеги не резали молодую межу. Рядом сделал короткие пометки по посевной: овёс завершён, пшеница завершена, гречиха в работе, горох и бобы в росте, по огородам укрытия держать до тёплой недели. И ещё одна строка, очень простая: говорить с людьми каждый вечер по пять минут, чтобы все знали общий план. Когда я писал, я слышал за спиной разговоры, смех, бряцанье вёдер, и это было лучшей музыкой, которую я знал.

На другой день с утра Матвей вывел всех к полю и сказал без громкости: новая жизнь не начинается с трубы и боя барабана. Она начинается вот так, когда у каждого в руках по делу и в голове ясность. Сегодня заканчиваем то, что начали, завтра не оставляем подешёвленных концов, послезавтра помогаем тем, кто строится. Я добавил: и не забываем убирать за собой, за этим тоже стоит порядок. Марфа усмехнулась: слышали.

Под вечер подошёл Пахом. Он глянул на поле, потом на новые избы и сказал: когда мы ехали сюда, думали, что сильные. А оказалось, что сильный не тот, кто кричит, а тот, кто у себя на месте. Я ответил: мы только начали. Он кивнул: и я рад, что начал с вами.

Перед сумерками в селе поднялся лёгкий ветер. Запах свежей земли, тёплого дерева, дыма из печей смешался во дворе Никиты. Дарья несла корзину с зеленью, Аксинья выносила кувшин к столу, Марфа бранила девчонок за разбросанные верёвки, Ульяна, как всегда, работала молча, но быстро. Параскева остановилась на минуту, глянула на людей, и я увидел, как у неё изнутри разливается тёплое спокойствие. Оно было без слов.

Я вышел за ворота. Поле тянулось до кромки леса, новые дома стояли намеренно и прямо, дорога была не идеальной, но приемлемой. Я подумал то, что, наверное, должен подумать каждый, кто сюда пришёл и остался. Мы теперь не край света. Мы место, куда идут. И это не про славу. Это про дело.

Я вернулся к лавке, взял карандаш и в блокноте крупно написал: май, посев, дом, люди. Под этими четырьмя словами оставил пустое место. Для того, что впишется само. В следующем сезоне будет больше полей, больше рук, больше задач. Но и больше смысла. Потому что у нас есть то, с чего всё начинается: общая работа и ясный взгляд.

На этом месте первые мои шаги в этом мире заканчиваются без громких речей. Мы сделали ровно то, на что хватило сил и ума. Мы посеяли, подняли стены, поставили воду на место, приняли тех, кто пришёл. Дальше пойдёт дорога длиннее. Будет круг на мельнице, будут новые поля, будет хлеб из своей муки. Будут и трудные дни — без них не бывает. Но теперь у нас есть главное. Мы не ждём, что кто-то придёт и скажет, как жить. Мы сами знаем.

И это знание простое, как майский вечер. Вышел во двор, огляделся, поздоровался с соседями, сделал свою часть. Сложил лопату, снял шапку, сказал детям, где завтра собираться. Поставил точку в блокноте и свет погасил. Завтра встанем рано. Начинается новая веха.

От автора

Эта книга про обычную работу и про людей, которые берут на себя заботу о месте, где живут. Про огороды, воду, камень, семена, тёплую печь и честный хлеб. Про то, как знание и порядок помогают там, где вчера всё делалось как получится. Здесь нет волшебной палочки. Здесь всё растёт медленно и за счёт рук. В этой истории герой полезен не потому, что он избранный, а потому, что он внимательный к людям и к земле, умеет считать, умеет слушать, умеет планировать и умеет отвечать за сказанное.

Главное, что я хотел показать, это достоинство повседневного труда. Как из маленьких решений складывается большой результат. Как невзрачная мелочь внезапно становится узлом, на котором держится весь год. Как одна верёвка на месте, один настил на тропе, одна подписанная горсть семян, одна трезвая договорённость на вечернем сборе видоизменяют жизнь целого села. Важно не только пахать и косить. Важно договориться о порядке, о времени, о том, кто за что отвечает. Важно вовремя сказать хватит и вовремя сказать начинаем.

Герой не бог и не чудотворец. Он агроном, который знает, что земля