Излом - Алексей Витальевич Осадчук

— Попался, — весело произнесла Хельга, в ее голосе отчетливо слышался охотничий азарт.

Жрун, сам того не подозревая, действительно попался. Надеясь на лакомство в виде такой притягательной и вкусной энергии, эманации которой он учуял издалека, он, словно муха, спикировавшая на мед, приклеился всеми своими щупальцами и массивным брюхом к моей ауре.

Я чувствовал, как он жадно пытается проломить золотой энергетический барьер сразу же в нескольких местах, при этом еще не понимая, что уже обездвижен и обречен.

Барсук и Хельга после моего утвердительного кивка переместились в тыл призрачной твари и почти одновременно вонзили свои золотые щупальца в тучное тело.

Гигантский жрун лениво дернулся и попытался развернуться, чтобы покарать мелких кусачих падальщиков, которыми он, видимо, рассчитывал полакомиться после того, как сожрет самую крупную и яркую добычу, то есть, меня.

Но у него ничего не получилось. Его брюхо и толстые отростки будто приросли к янтарно-золотому каркасу. Он было попробовал дернуться сильнее, еще и еще, но ничего не вышло. Словно примерз, при этом без возможности контратаковать шуструю мелочь, которая обнаглела настолько, что стала поглощать через свои тонкие отростки его собственную силу, которую он так долго и скрупулезно накапливал, пожирая себе подобных.

По мере того как источники Барсука и Хельги становились все ярче и ярче, тело жруна начало постепенно изменяться. Призрачная тварь дико тряслась и вибрировала. Силясь отодрать себя от моего энергетического купола, она постепенно уменьшалась в размерах, подобно гигантскому аэростату, который, получив несколько ощутимых пробоин в оболочке, терял драгоценный газ.

Через несколько мгновений от исполинского тела призрачной твари не осталось и следа. А мы, улыбаясь, переглянулись. Лицо Хельги сейчас напоминало морду кошки, которая обожралась сметаной. Ее источник, заполненный под завязку маной, напоминал яркое полуденное солнце.

Источник Барсука тоже был полон. Оба новоиспеченных ауринга смотрели на меня выжидающе. Гигантский жрун своим появлением сэкономил нам время. На сегодня наша охота закончена. Пора возвращаться в реальный мир, где следующие два дня наши энергосистемы продолжат видоизменяться, благо теперь маны для этого было предостаточно.

Я вгляделся в уверенные лица моих спутников и внутренне усмехнулся. А ведь не прошло и месяца с момента первого нашего совместного погружения в Изнанку, как мы уже стали слаженной командой.

К слову, Хельга тогда со своей ролью проводника справилась довольно легко. Вот что значит хорошее магическое образование. Да и сама она явно из тех учениц, которые сдавали все экзамены на отлично.

Девушка довольно быстро разобралась что к чему и без особых проблем перенесла нас с Барсуком в Изнанку. Со старым характерником проблем тоже не возникло. На его стороне богатый опыт и углубленное понимание ситуации.

В тот раз наше погружение продлилось недолго. Проредили немного ряды мелких падальщиков, которые тут же набросились на нас и вернулись назад.

Кстати, возвращение тоже прошло без сучка и задоринки. За это отвечала Селина и ее сестры. Собственно, то погружение было пробным, чтобы проверить каждый шаг и каждую деталь процесса.

Нужно было видеть лица Барсука и Хельги, когда они очнулись. Заполненные энергией под завязку источники, отсутствие жуткого голода и горящие охотничьим азартом взгляды обоих говорили мне, что они уже были готовы повторить.

Потом мы вошли в режим: каждые два-три дня новое погружение. Между ними отдых, еда, сон и медитации. Собранную ману нужно было использовать по назначению.

Кроме того, я боялся, что Хельга может перегореть. Работая нашим проводником, она отдавала на старте больше энергии, чем мы с Барсуком. Да и старому характернику нужно было больше времени на адаптацию и слияние с паразитом.

Та его самодеятельность аукнулась старику. Паразит успел похозяйничать в энергоситеме своего упрямого носителя до моего прибытия на хутор. Другими словами, Барсук существенно отставал от Хельги в трансформации всей энергосистемы.

В Изнанке мы оставались до тех пор, пока источники у нас троих не наполнялись под завязку. Мне с объемом моего маноядра требовалось значительно больше энергии. Поэтому меня «накачивали» маной первым. Кроме того, в нашей троице я выступал неким щитоносцем, который принимал основной удар на себя, пока Барсук и Хельга атаковали противника с флангов или с тыла.

На первых этапах мои спутники делали много ошибок, но постепенно втянулись, и процесс пошел.

А еще к концу последней недели я стал учить их своим плетениям. Да, я понимал, что передавать такие знания — это риск, ведь изначально как Барсук, так и Хельга, по сути, не являлись частью моей команды.

Старый характерник — временный союзник, ну а статус северянки на старте так и вообще сложно было определить: то ли пленница, то ли случайная попутчица, да еще и сестра той, которая явно подпала под влияние темных.

Однако на другой чаше весов был катастрофический дефицит времени. Мое чутье буквально вопило, что спокойные деньки уже на исходе. Мы находимся на неком изломе — очень скоро темные сделают свой ход. И самое страшное во всей этой ситуации, похоже, всему миру плевать на это.

Вместо того, чтобы объединиться ради общего выживания, короли и их прихлебатели затеяли свои бессмысленные войны. Кому будут нужны завоеванные земли, когда на них некому будет жить?

Поэтому я решил рискнуть и поделиться знаниями. И не потому что отчаялся, а потому что заметил кое-какие сдвиги…

Странное дело — Изнанка изменила всё. С каждым новым погружением между нами троими что-то происходило. Что-то неуловимо-необычное, что-то вроде связи, очень похожей на ту, что возникла у нас с Селиной или ниссе, но в то же самое время совершенно иное.

Мы стали лучше понимать и, что удивительно, чувствовать друг друга. У нас начал появляться свой собственный лексикон. Например, поглотители нами для удобства были переименованы в жрунов, а духи-падальщики стали визгунами. Вторых так назвала Хельга из-за того, что те, попадая в нашу ловушку, начинали мерзко и громко визжать.

Сражаясь с тварями Изнанки, мы были не просто охотниками, но постепенно превращались в соратников. Мы прикрывали друг друга, страховали, а потом, возвращаясь во внешний мир, устраивали маленькие общие посиделки, радуясь общим победам и обсуждая особо запомнившиеся моменты.

Я видел, как менялось ко мне отношение Хельги и Барсука. При этом они оба старались не показывать своих эмоций, но Селина подтвердила мои догадки. Она, как самая чувствительная из нас, не ощущала враждебности со стороны этих двоих. Поэтому, когда я попросил ее совета, льюнари поддержала мое решение с