Излом - Алексей Витальевич Осадчук

Заметив, как подался вперед герцог, Кико произнес:

— Как я уже говорил, король верит вам, ваша светлость. Именно поэтому он поручает вам задержаться в столице еще на некоторое время, чтобы выяснить, что именно задумал маркграф де Валье. Полагаю, за то время, пока вы находились в Бергонии, вы с Максимилианом успели подружиться. Уверен, вашего опыта хватит на то, чтобы распознать в мальчишке врага или верного вассала его величества.

На губах шута снова заиграла кривая улыбка. Он отвесил герцогу неуклюжий поклон. Бубенцы на его колпаке и одежде неприятно звякнули.

— Благодарю вас, ваша светлость, за любопытную беседу, — произнес он. — За сим позвольте откланяться. Я и так уже злоупотребил вашим терпением и вниманием. Оставляю вас в более приятной компании.

Кико метнул хитрый взгляд за спину герцога и спрыгнул с бортика фонтана. Смешно переваливаясь на коротеньких ножках, он посеменил по гравийной дорожке в сторону королевского дворца.

Эдуард тоже обернулся и увидел Луизу, стоявшую в двух десятках шагах от него. На ее лице читалось беспокойство и напряжение. Герцогиню де Клермон, первую леди опочивальни ее королевского величества сопровождали три придворных дамы. Лица которых Эдуард видел впервые.

Кико поравнялся с дамами и отвесил свой шутовской поклон. Что-то при этом сказав. Видимо, что-то смешное, раз на лицах девушек появились улыбки. Луиза де Клермон, в отличие от своих сопровождающих, не улыбалась. Казалось, она вообще проигнорировала королевского шута.

Герцогиня демонстративно отвернулась от горбуна и пошла к своему супругу. Придворные дамы было попытались последовать за ней, но Луиза, не глядя на них, лишь взмахнула своим веером, и девушки остались стоять на месте.

Когда они поравнялись, герцог улыбнулся и поцеловал протянутую руку супруги. Луиза тоже улыбалась. Непроницаемая маска первой фрейлины королевы исчезла, и на Эдуарда смотрела его милая Лулу.

— Новые седины, — произнесла она и провела пальчиками по его виску.

Затем, приложив свою ладошку именно к тому месту, где у герцога было ранение, добавила взволнованным голосом:

— Как ты, мой Эду?

— Не поверишь, — тепло улыбнулся герцог. — Даже шрама почти не осталось. Мальчишка Ренар — настоящий кудесник. Мы обязательно должны пригласить его к нам. Он не обычный, но тебе понравится. Ты ведь любишь загадки.

При упоминании Максимилиана лицо герцогини изменилось. Эдуарду даже показалось, что ей было приятно услышать о его спасителе.

— Я знаю, где ты хранишь все свои шрамы, — ладонь Луизы легла на его грудь прямо напротив сердца. — Боюсь, сегодня я добавлю еще несколько…

— О чем ты говоришь, милая? — изумился герцог.

Луиза ловко расправила свой веер и обмахнула себя несколько раз, изображая взволнованность. При этом так вышло, что ее лицо на мгновение скрылось от взгляда ее спутниц.

Герцогиня кивком указала на девушек и быстро начала говорить:

— Молчи и слушай. Не смотри по сторонам. Это новые фрейлины королевы. Приказ короля. Специально подобраны этим мерзким горбуном. Одна из них очень ловка. Может читать по губам.

Эдуард, не проронив ни слова, внимательно слушал супругу, при этом он продолжал тепло ей улыбаться.

— Милый, у нас мало времени. Ты помнишь тайнопись, что я придумала для нас еще до того, как наши отцы дали согласие на наш с тобой брак?

Эдуард молча кивнул. Мать Луизы потом призналась ему, что даже нанимала специального человека, чтобы тот расшифровал письма Эдуарда, но тот так и не смог разобраться с тайнописью, придуманной Луизой. В тот день Эдуард особенно гордился своей умной супругой.

— Ты командуешь легионом отступников, я служу королеве, которая в близком родстве с врагом ее мужа. Мы с тобой под колпаком этого мерзкого горбатого поганца. Нам нельзя сейчас оступиться. Особенно, когда судьба нашего рода…

Но она не договорила. Девушки, сопровождавшие ее, словно повинуясь чьей-то невидимой команде неторопливо двинулись в их сторону.

— Время истекло, — разочарованно выдохнула герцогиня, а затем, кивнув на грудь супруга, добавила: — Прости за новые шрамы…

После ухода герцогини де Клермон и фрейлин королевы Эдуард еще несколько минут стоял у того же фонтана, смотря ей вслед. В руке он сжимал небольшой листок, который его Лулу ловко успела заткнуть за лацкан его сюртука.

Уже дома, сидя у камина, Эдуард смог прочитать послание супруги.

Он читал медленно, расшифровывая строчку за строчкой, постепенно вспоминая тайнопись его молодости. Спустя некоторое время дело пошло быстрее.

Сначала по мере чтения его лицо оставалось ровным, лишь у виска едва заметно бился тонкий сосуд. Потом его брови сошлись, губы сжались в нитку; он остановился на полуслове, перевел дыхание и вернулся к чтению, перечитал абзац, проверяя самого себя. Пальцы на краю листа побелели от напряжения, перстень тихо скребнул по бумаге.

Плечи осели. Эдуард опустил лист на колени, провел ладонью по лицу, задержавшись на переносице. Повернул письмо к огню, поймал свет, снова вчитался. Дыхание стало коротким. Под скулами вздулись желваки.

Дважды Эдуард кивнул сам себе — резко, отрывисто, как на строевом плацу; в третий раз покачал головой, медленно, будто признавая то, что не хотел признавать.

В какой-то момент его ладонь легла туда, где некогда болела рана, и слегка сжалась. Эдуард отнял руку, разгладил большой складчатый сгиб на бумаге, бережно, как чужую боль. Вернулся к последним строкам. Взгляд потемнел. Он зажмурился и долго сидел неподвижно, слушая, как в камине потрескивают угли.

Когда Эдуард открыл глаза, в них уже стояла влага.

Он сложил лист пополам, еще раз угол к углу, без спешки, чтобы не помять. Поднес к губам, задержал, будто прислушиваясь к собственному дыханию, и убрал письмо за лацкан, поближе к сердцу. Посидел так, не шевелясь, а потом поднял голову и посмотрел на огонь. Слезы сами покатились по щекам, оставив на коже теплые дорожки.

— Кристин… бедная моя малышка, — промолвил он тихо.

Глава 21

— Еще один жрун справа, — произнес Барсук, кивая на мутное пятно, вынырнувшее из-за холма.

— Ого! — удивилась Хельга. — Какой здоровый!

— Отожрался на визгунах, — кивнул Барсук. — А может, и на жрунах поменьше.

Мы привычно разошлись веером. Я впереди и в центре, Барсук и Хельга — на полшага по бокам.

Жрун дернулся, почуяв близкую добычу, и ускорился. Несмотря на то, что своими размерами и видом он здорово отличался от своих сородичей, действовала призрачная тварь по-прежнему прямолинейно, напролом.

Мгновение —